синяками и шрамами прошлое. Говорящий иносказательно, с подозрительной
гладкостью, по их мнению, этих шрамов не имеет. Стало быть, некто
прямолинейно-крепкий, разумеется, свой, обязан исправить положение
посредством все тех же легко наносимых синяков и ссадин. Легкий грим, и с
человеком можно уже общаться. Эмигранту, угодившему в места, лишь
отдаленно напоминающие райские, виртуозная ругань пригождалась вдвойне.
Способность ответить в любой момент колким словечком зачастую спасала от
уличных приставал. В случайных компаниях одно-единственное грамотно или
неграмотно составленное предложение могло занести человека как в черный
список, так и в список лиц привилегированных, почти своих...
ты?! - продолжал яриться Сэм. - Кажется, мой-то экран в полном порядке!
Или я не прав? Да... Везунчик, нечего сказать! Простреленное бедро,
полуразвалившийся дом... - внезапно оборвав себя, он взглянул на Виктора
совершенно трезвыми глазами.
они ворвутся через них.
заговорил: - Пока я тут сокрушаюсь, аккуратненько пробегись по всем
комнатам. Проверь, где что, а заодно собери оружие. Только будь осторожен.
Есть у меня одно опасение... Да и эти парни, похоже, не собираются так
просто убираться.
Сэма в запасе еще вдоволь сюрпризов для наших гостей.
подобное гостеприимство может кое-кому выйти боком.
невмоготу, воспользуемся лазом и смоемся отсюда к чертовой матери.
начало Сэма Гордона. Пусть покричит и покомандует. Куда хуже, когда
соратники пасуют и угрюмо мозолят взглядами потолок. Утерявший присутствие
духа - неважный партнер. Именно про таких толкуют, - мол, с ним бы в
разведку ни ногой...
парней. Кроме пистолетов с глушителями, у них могло найтись кое-что
поинтереснее.
брезгливости обезоружил лежащих на полу бандитов. К виду обагренной кровью
и ранами смерти, он давно привык. А правильнее сказать - еще не отвык.
Мирное время - лекарь довольно вялый. Если сходу не погрузиться в
какое-нибудь увлекательное занятие, не найти себя в подходящей профессии,
то образы войны - оскаленные, синелицые, мертвенно шепчущие о чем-то своем
- будут преследовать долго. Наверное, это и есть тихое помешательство -
когда вакуум тоскливого быта заполняет все та же война. Виктор давно
пришел про себя к выводу, что именно войны в большинстве случаев плодят
людское сумасшествие. Остаться нормальным человеком, перенеся ужас
узаконенного смертоубийства, невозможно. Из-под пуль и бомбежек люди
выходят с множественными внутренними травмами. Ассимилироваться среди
гражданского населения им более чем тяжело. Мир пороховой гари и стонов
умирающих перелопачивает настолько, что вернуться обратно самостоятельно,
БЕЗ ПОСТОРОННЕЙ ПОМОЩИ они уже не могут. С равнодушной ленцой мирный быт
хлещет по щекам, приводя в чувство, но на деле лишь переполняет
непониманием настоящего, заражая дрожью перед надвигающимся пустым
будущим...
Бедолага почти влез в комнату, когда рванувшая позади граната исполосовала
его спину осколками. Этот мертвец оказался более запасливым. Помимо
автомата Виктор изъял у него тяжелый подсумок с магазинами.
тотчас встретился взглядом с глазами тяжело дышащего человека. Тот сидел,
привалившись спиной к опрокинутому столику, тонкими пальцами теребя
душащий его ворот. Ему было не сладко, тем не менее, заметив Виктора, он
сделал над собой усилие и стал медленно поднимать пистолет. Он был в самом
деле плох, - на это простейшее действие у него ушло секунд десять. Автомат
Виктора давно смотрел в лицо израильтянину.
разобраться, в кого стрелять, а в кого нет.
разведчик спустит курок, Виктор шагнул в коридор и прикрыл за собой дверь.
Виктор даже не подумал. Человек умирал, и умирал ни за грош. В свои
последние минуты он заслуживал только участливого сострадания.
антенна была выдвинута во всю длину, но слышимость все равно была
скверная.
Очень бы не хотелось ввязывать в это дело полицию, но без ее помощи нам,
пожалуй, не обойтись. Свяжись с кем-нибудь из твоих знакомых, кому можно
доверять, и разъясни ситуацию... Все! До связи!..
Гордон обращается за помощью?
что парни Графа не сдвинулись до сих пор со своих позиций, не сулит ничего
доброго. Скорее всего, они запросили подмоги. Есть у меня такое
подозрение... А коли так, то отчего же и нам не выкинуть подобный финт? -
Сэм с усмешкой оглядел себя и Виктора. - Много мы с тобой не навоюем. У
тебя одна рука, у меня одна нога - не слишком много для двоих отважных
ребят. А этих сорванцов никак не меньше десятка. Плюс кто-нибудь примчится
в подкрепление... Да садись же, не маячь на виду!
горкой. Наметанным глазом Сэм оценил трофеи.
автоматические винтовки. Увы, боюсь, все это не слишком поможет. В прямую
атаку они больше не пойдут. К тому же скоро рассветет, и снайперы Графа
будут постоянно держать нас на мушке.
помогал мне раньше, поможет и сейчас.
них, Вилли, и ничего с этой закавыкой они поделать не могут. - Сэм скосил
глаза в сторону окна, рассеянно ущипнул себя за нос. - По-моему, их просто
понесло. Знаешь, когда летишь под горку и ничего не можешь поделать с
тормозами. Жми, не жми - все бестолку. Вот и у них сейчас также.
да и не могло выйти. Они же Господа Бога, ни много ни мало, собрались
заменить! Гении доморощенные!.. Я Мэрвила знаю, - на вид тихий, скромный,
а внутри стайка маленьких бесенят, - покрикивают, признания требуют.
Наверное, такие тихони, как он, и есть самые страшные.
завидовал. Завидуя, и в последний путь проводил. Теперь он, конечно,
изменился, хотя в полную силу еще не расцвел. Может, и хорошо, что из
эксперимента ничего не вышло, а то получили бы еще одного самовлюбленного
адольфа.
человек дела. Случись что, смоется, и вся недолга. Но помяни мое слово,
это пауки скаредные - и тянуть они будут до последнего. Да и выбора у них
другого нет. Стоит им чуток приостановить этот донорский конвейер, как на
улицах начнется черт-те что, - Сэм повернул к нему голову. - Хуже стало,
понимаешь? Намного хуже. Раньше без доноров обходились, а сейчас и с ними
еле сводят концы с концами. Фрэнк говорит, что стирается более половины
информации. Чтобы, значит, не ужаснуть кого-нибудь из комиссии. Один донор
на неделю - так у них значится по контрактам. В действительности погибает
человек шесть или семь. Иногда до десятка доползает. Эти самые имена они и
засекречивают. А вернее - просто вымарывают из машинной памяти. Кое-что
Фрэнк успевает дублировать, но далеко не все... А в общем, это - как
черная дыра. Не было ее, и жили себе спокойно. Теперь туда затягивает все,
что ни попадя. Чем старше возраст дыры, тем мощнее притяжение. Чем больше
становится доноров, тем стремительнее идет рост преступности. По сути
говоря, эффект наблюдался лишь в самом начале эксперимента, теперь факты
предпочитают замалчивать. Иные цифры такие, что сам Рупперт рад бы их не
знать.
держаться до последнего. Да и небогато у них с выбором. Стоит им все
прекратить, как в городе начнется настоящая вакханалия. А тогда уж и им не
поздоровится. Это, Вилли, вроде наркотиков. Чем дальше, тем хуже. Чтобы
Адамов Григорий
Орлов Алекс
Самойлова Елена
Доценко Виктор
Белов Вольф
Никитин Юрий