Чтение 27–й страницы книги ~Пантера из Голливуда~

шампанское и набравшись марихуаны по самые уши. Закрыв за Сеймуром дверь,
Джин бросился в комнату, но Дафния исчезла.

Сначала он не поверил своим глазам: это было невозможно. Затем он
увидел закрытую дверь гардеробной и подбежал к ней.

- Дафния, открой!

Или она потеряла сознание, или пытается позвать на помощь. Джин
повернул ручку и навалился на дверь. Но толстое дерево едва дрогнуло. Он
подергал створку и закричал:

- Открой! Дафния!

Ответа не последовало. Он приложил ухо к двери и не услышал никакого
шума. Бегом он вернулся в салон. Джил лежала, закрыв глаза.

Он побежал на кухню, теряя драгоценные секунды, чтобы отыскать пульт
освещения сада. Широкие форточки гардеробных выходили на улицу. От мысли,
что придется прикончить Дафнию, ему становилось плохо.

- Алло, "Беверли Хиллз-отель" слушает. Кого вы спрашиваете?

В голове Дафнии все было очень ясным. Но когда захотела сказать
"номер три", ей удалось издать только неразборчивое мычание.

- Извините, я не поняла, - ответила телефонистка.

Дафния со страшным усилием выплюнула слова, произнеся с нажимом цифру
"три". Слова продолжали тесниться в ее голове, но голосовые связки были
уже парализованы. Холод неумолимо поднимался.

В аппарате послышались какие-то щелчки, затем тревожный голос Малко:

- Дафния, это вы?

Она хотела сказать "да".

Звук, который она издала, напоминал мяуканье новорожденного котенка.

- Дафния, где вы?

Малко ходил по комнате взад и вперед. Он даже не зашел на виллу к
Сью, чтобы скорее вернуться в отель. Он сунулся к Джил, нашел дверь
запертой и поехал в отель. Сколько он ни пытался себя убедить, что его
страхи напрасны, ему не удавалось от них избавиться.

В памяти Дафнии всплыл разговор с Джил. Но это было слишком долго и
сложно объяснять. Потом, попозже. Она испустила вздох.

Малко на другом конце провода догадался, что произошла трагедия.

- Дафния, - повторял он. - Говори же.

В голове Дафнии все смешалось. Она опять испугалась смертельного
холода, который все поднимался.

- Я... здесь... - начала она.

Между словами истекали многие секунды. Голос Дафнии был сдавленным,
хриплым, почти неслышным.

- Где вы? - спрашивал он. - Дайте только номер и название улицы.

Дафния безнадежно подумала, что даже не знает этого. Ей казалось, что
губы отвердели.

- Отр... - сказала она.

Она хотела ему сказать, что ее отравили. Но не смогла закончить
слова. Голова упала на грудь, а рот остался открытым. Она даже не увидела
силуэт Джина Ширака, который с большим трудом пробрался через форточку и
свалился рядом с ней. Трубка все еще была в ее скрюченной судорожно сжатой
руке. Джин мягко высвободил ее и прижал к уху.

- Где вы? Дафния, где вы? - кричал голос Малко.

Продюсер поставил аппарат на ковер. Туда, где была сейчас Дафния,
никто не придет ее искать. Он снова взял трубку и прислушался. Раздавались
только тональные гудки. Джин положил трубку на место.

Он поднял Дафнию и уложил на полу. Она казалась спящей. Она и в самом
деле спала, но никогда не должна была проснуться. Яд уже проник в кровь.
Конечности ее побледнели.

Продюсер закурил сигарету и постарался ни о чем не думать. Доставив
Дафнию в больницу немедленно, ее еще можно было спасти. Он посмотрел на
свою пачку сигарет. Когда он выкурит всю, необходимость беспокоиться
отпадет.

У Альберта Манна целую минуту звонил телефон. Наконец, человек из ЦРУ
поднял трубку. При звуке голоса Малко у него появилось предчувствие
катастрофы. Малко объяснил ему, что произошло:

- Можно ли идентифицировать, откуда был звонок? У нас, может быть,
есть еще время?

- Если это был местный звонок, то нет. А если междугородный - то это
займет долгие часы...

- Приезжайте ко мне, - сказал Малко. - Нужно что-то предпринять.

Когда Альберт Манн подъехал к Беверли Хиллз, Малко уже позвонил Джил
и Джину Шираку. Ни один из номеров не отвечал.

- Я предупредил ФБР, - сказал Манн, - но на данный момент они
бессильны. Дафния Ла Салль даже не признана официально исчезнувшей.

- Я знаю два места, где она может находиться, - сказал Малко. -
Поехали.

Альберт Манн сидел за рулем черного "доджа", оснащенного передатчиком
и телефоном. Они медленно проехали перед домом Джина Ширака. Свет нигде не
горел. В гараже не было никаких машин.

При скорости 80 миль им понадобилось десять минут, чтобы достичь
Бель-Эйр. На вилле Джил Рикбелл свет тоже не горел.

Альберт Манн медленно свернул на Вэй-драйв. В гараже стоял красный
"корвет". Малко вышел и потрогал мотор. Он был холодным. Прежде чем
усесться в "додж", он потрогал ручку у входной двери и обошел дом вокруг.
В задней части дома свет тоже не горел.

Альбер Манн говорил в микрофон, когда Малко занял свое место рядом с
ним.

- Я проверил по "Бель-Эйр Патруль" и через начальника полиции, -
объяснил он. - Они не заметили ничего необычного.

- Поехали обратно в отель, - с сожалением сказал Малко. - Когда-то же
Джил должна появиться.

Они уехали. Малко проклинал себя за то, что не поехал с Дафнией. Он
был уверен, что "девушка по вызову" звонила ему, умирая.

Джин тихо встал. "Дорогуша" Джил спала с открытым ртом, слегка
похрапывая. Он зашел в гардеробную и склонился над Дафнией.

Она еще дышала. Он затряс ее изо всех сил, ударил по щеке, и
приподнял веки. Ни малейшей реакции. Джин взял ее на руки и отнес в
"камаро". Там он с большим трудом устроил ее на сиденье рядом с водителем.
На месте смертников.

Затем он скользнул за руль и стронулся с места, ведя машину с большой
осторожностью. По ночам "Бель-Эйр Патруль" останавливал машины за малейшее
нарушение. Выехав на бульвар Сансет, Джин с облегчением вздохнул. Ему
понадобилось немногим более двадцати минут, чтобы достичь маленького
тупичка в Беверли Хиллз, который он хорошо знал: Саммит-драйв. Это была
очень тихая улочка, на которой стояло пять или шесть вилл. Одна из них
принадлежала Сэмми Дэвиду младшему.

Он припарковал автомобиль в самом конце, выключил зажигание и
прислушался.

Тишина была полной.

Тогда он вышел из машины и перетащил тело Дафнии на место водителя.
Она съехала вниз, уронив голову на руль. Затем на всякий случай он протер
шелковым носовым платком переключатель скоростей, руль и дверные ручки.
Затем осторожно захлопнул дверцу и спокойно пошел пешком. Эта часть была
самой деликатной из его плана.

Пешеходы в Беверли Хиллз встречались так же часто, как елки в Сахаре.
К счастью, он был повсеместно известен и проживал в этом квартале. К тому
же, пройти надо было всего около полумили, срезав угол по Коув и
Лексингтон-роуд.

Джил он сказал бы, что Дафния поставила машину у себя, и собирался
вернуть ее на следующее утро.

В номере Малко в десять минут седьмого утра зазвонил телефон. В
Лос-Анджелесский больничный приют только что поступила молодая женщина,
похожая по описанию на Дафнию. Звонил сержант, водитель полицейской скорой
помощи.

- В каком она состоянии? - спросил Малко.

- Вы ее муж? - с подозрением спросил полицейский.

Малко его успокоил:

- Нет, нет. Я только знакомый.

- Она в коме, - лаконично сказал он. - Дело труба.

Малко поблагодарил, положил трубку и разбудил Альберта Манна, который
спал одетым на соседней кровати.

- Они нашли ее.

Оба мужчины промчались через безлюдный отель и попадали в "додж". На
Сансете не было ни души, и они быстро доехали до Голливуд-фривей, чтобы
спуститься в город. День только занимался, и на небе уже розовело солнце.

Студент-стажер в белом халате вышел в коридор и закурил сигарету.
Начальник полиции представил Малко и Альберта Манна таким образом, что они
получили доступ в реанимационное отделение.

Малко подошел к нему.

- Она не выживет, - тихим голосом сказал стажер. - Мы делали ей
промывание желудка, впрыскивали камфару и вообще, все что можно. Но было
уже слишком поздно. Более того, мы даже не знаем точно, что именно она
проглотила.

- Где ее обнаружили? - спросил Малко.

Стажер наморщил лоб:

- Кажется, в какой-то аллее в Беверли Хиллз. Она довела туда свою
машину, чтобы ничего не опасаться. По меньшей мере три часа назад, потому