сознание.
каждом шраме его безобразного лица. Он устремился к Джордино, и огромная
масса его тела смяла и придавила лежавшего под ним небольшого человека. На
лице Дариуса появилась злодейская усмешка, в которой сквозило садистское
наслаждение насилием, железные руки, как клещи, сомкнулись вокруг головы
Джордино и сжимали ее с беспощадностью смыкающихся тисков.
усиливающуюся боль в черепе от стискивающих его ладоней. Затем он
пошевелился, медленно поднял руки, схватил Дариуса за пальцы и сбросил их:
для своего роста Джордино был силен, как буйвол, но он был не больше спички
для человека, который возвышался над ним. Дариус, по-видимому, не обратил
никакого внимания на вывернутые пальцы, он напряг плечи и стал давить с еще
большим усилием.
пронзала каждую часть его тела. В оцепенении он уставился на происходящее на
полу убийство. "Действуй, ты, глупая скотина, - кричал он самому себе, -
действуй быстрее". Он ухватился за стену обеими руками, готовясь броситься
на Дариуса. Что-то зацепило его сзади, и он обернулся, новая надежда
блеснула в его глазах.
болтался, а другой еще держался на нескольких ржавых гвоздях. Питт неистово
дернул ее сначала за один конец, затем за другой, пока гвозди не сломались и
балка около полутора метров длиной и почти в три сантиметра толщиной не
оказалась у него в руках. Господи, только бы не было слишком поздно. Питт
поднял балку над головой и с размаху опустил ее сзади на шею Дариуса.
все его существо в тот момент, когда гнилая балка разлетелась на кусочки,
как хрупкий орех, ударившись о плечи гиганта и не причинив ему никакого
вреда. Не оборачиваясь, Дариус отпустил виски Джордино, давая своей жертве
короткий отдых, и саданул Питта ребром ладони: удар пришелся ему в живот, он
пролетел через комнату и врезался в дверь, затем медленно сполз вдоль двери
на пол.
стоял, шатаясь, как пьяный, ничего не соображая, не чувствуя боли, не
замечая крови, которая просачивалась через повязку на рубашку, не видя лица
Джордино, посиневшего под огромными руками Дариуса. "Еще одна попытка, " -
сказал он себе, зная, что она может оказаться последней. Мозг Питта медленно
работал. Забытые слова одного моряка-сержанта, с которым он однажды
встретился в баре Гонолулу, вдруг всплыли в его памяти: "Самые здоровые,
грубые и мощные сукины сыны в мире будут всегда побеждены и побеждены быстро
от точного и быстрого удара по яйцам".
увлечен Джордино. чтобы заметить его. Питт прицелился и ударил Дариуса между
ног. Его носок почувствовал кость и столкнулся также с чем-то мягким и
плотным. Дариус сразу освободил голову Джордино и вскинул свои огромные руки
вверх, его пальцы цеплялись за воздух. Потом он повалился набок, корчась на
полу в безмолвных конвульсиях.
лобовое стекло.
лицом, тяжело дыша, растянулся во весь рост на грязном полу, держась обеими
руками за промежность.
Давай смываться, пока Франкенштейн не воскрес.
Питт и Джордино застыли на месте. Они не успели подготовиться и взять себя в
руки. Не было никаких ощущений, кроме понимания, что время потеряно и больше
нет сил сражаться.
вошел в комнату, одна рука была привычно засунута в карман дорогого
темно-зеленого костюма. Он долго и испытующе смотрел на Питта поверх длинной
трубки, крепко зажатой между удивительно ровными зубами. Как важный
чиновник, только что вышедший из рекламного агентства, он выглядел учтивым,
аккуратным, имеющим светский лоск. Его свободная рука привычным жестом
вынула трубку изо рта.
Закинтас.
12
не могло быть сомнения: легкий акцент, аккуратная прическа, традиционное
приветствие - Закинтас был американцем.
Джордино, и только потом Закинтас медленно повернулся и посмотрел вниз на
стонущего Дариуса. Лицо Закинтаса осталось холодным, с выражением деланного
безразличия, но в его голосе проскользнуло недоумение.
возможно. - Он снова взглянул на Питта и Джордино, на этот раз в его глазах
промелькнула смесь сомнения и восхищения. - Среди великолепно подготовленных
профессионалов просто поднять руку на Дариуса считалось огромным
достижением, но когда парочка жалких неудачников вроде вас размазала его по
полу, то это просто чудо. Ваши имена, друзья мои?
лучших людей, пожалуйста, не смешивайте мое сострадание с плохим юмором.
что-нибудь о нимфоманке и гитаристе.
нет времени, чтобы тратить его на пустую болтовню. Информацию, пожалуйста.
Начнем с ваших настоящих имен.
сюда эта обезьяна, которая называет себя Зено, и мы не напрашивались, чтобы
какой-то громила помыкал нами там, на полу. Мы не совершили ничего
незаконного. Аморальное, возможно, но не незаконное. Если вы рассчитываете
получить от нас какие-то ответы, то, я полагаю, вы также удовлетворите наше
любопытство.
резко отозвался он. - За те годы, когда расследование стало моей профессией,
я встречался со многими умными и опасными парнями. Некоторые плевали мне в
лицо и угрожали расправой, другие отмалчивались, были и такие, кто ползал на
коленях и умолял о пощаде. Но вы, мой перепачканный друг, совершенно
отличаетесь от них. - Он показал трубкой в сторону Питта. - Держу пари, это
классика, настоящая классика. Заглядывая вперед, скажу, что мы посостязаемся
в остроумии во время допросов.
но его рот так и остался открытым, а усы встопорщились от изумления, когда
он увидел Дариуса, который теперь сидел, сжавшись в комок.
взять верх над Дариусом... я думал, что это невозможно.
можно сделать для нашего бедного друга. Я собираюсь взять этих людей в свой
кабинет и посмотреть, так ли ловко они орудуют словами, как руками и ногами.
инспектор, оставаться с ним наедине?
активностью. - Закинтас бросил Питту и Джордино добродушную улыбку. - Но на
всякий случай, Зено, надень наручники маленькому на правое запястье и на его
дьявольски умелую левую лодыжку. Не слишком надежный сдерживающий способ,
но, по крайней мере, он сделает сопротивление довольно затруднительным.
ремне, открыл их и защелкнул, оставив Джордино в неуклюжем полусогнутом
положении.
начинало садиться, быстро темнело. Спина Питта продолжала ныть, и он был
благодарен судьбе, что это Джордино, а не он, стоял согнувшись. Питт
расправил плечи, сморщившись от боли, которая наполняла каждую клеточку его
тела, затем он снова посмотрел на Закинтаса.
удостовериться, что она действительно племянница фон Тилля, я освобожу е".
Прошу вас, джентльмены.
вошли в кабинет Закинтаса. Это была небольшая комната, но достаточно
оборудованная; е" обстановку дополняли подробные аэрофотоснимки Тасоса,
приколотые к стенам, три телефона, коротковолновый радиоприемник, удобно