страстных, порой ученых, порой беспомощно косноязычных: негры - портные,
официанты и смазчики, - которые их вели, не покупали книг оптом, как
Оливер Бихаус или Джон Уильям Пратт, чтобы в строгом порядке расставить их
на дубовых полках, а брали по одной в городской библиотеке, но зато
читали.
них даже не подозревают о существовании дискриминации.
касается расового вопроса. А с кем я имею честь?
21
военной форме. Росту он был шести футов с лишком, прямой, подтянутый и с
такой же горделивой посадкой головы, как у отца. Он сразу же зарычал:
дискриминации?
Национального Банка.
мостике в банке... Прошу извинить меня за наскок, капитан. Мое дурное
настроение имеет причины. Я сейчас только из божьего храма, там выступал
преподобный доктор Джет Снут, канзасский евангелист-фундаменталист и
сволочь в квадрате. Меня б туда, понятно, и на порог не пустили, если б
служители догадались, что я черномазый, - подхалимы елейные, язви их душу!
Но, в общем, я там был и слышал разглагольствования Снуда о том, что наши
миннесотские свежезамороженные христиане должны собраться и прогнать всех
ниггеров обратно в Джорджию, ибо такова воля господня. Так что вы
извините, капитан, но немудрено, если я взбеленился, обнаружив, что один
такой белый джентльмен снизошел до этой убогой лачуги.
закона.
честью обязан хранить тайну. Он пришел к нам за советом и дружбой, а ты
набросился на него, как техасский шериф!
пробасил:
понимаю, почему мне всегда казалось, что вы слишком славный малый для
офицера. Будем друзьями! Понятное дело, я никому не скажу, и очень жалею,
что расхорохорился так некстати. Но в армии привыкаешь ненавидеть всех
белых офицеров.
пришлось служить там, где были цветные части.
солдат каждый вечер устраивали кино или концерт, у них был хороший зал со
сценой, были комнаты отдыха - хочешь, пиши письма, хочешь, режься в карты
- и сколько угодно баров, а вздумал съездить в город - тут тебе и автобус.
У нас кино бывало только раз в неделю, написать письмо было негде, бара ни
одного, до автобуса две мили пешком, да еще и не сядешь, а за каждым твоим
шагом следили чины военной полиции, белые, так что ты и сам начинал себя
чувствовать преступником.
одна видимость, чтобы отвести глаза черным избирателям. Цветные полковники
ездили в старых, расхлябанных железнодорожных вагонах "только для негров".
Один капитан негр, одетый в военную форму и направлявшийся в официальную
командировку, был посажен в обыкновенную каталажку за то, что вошел в зал
ожидания для белых, - в зале для цветных не было телефона, а ему
понадобилось позвонить своему начальнику!
и в Бирме и узнал, как тамошний народ относится к своей дискриминации,
выяснил, в частности, что все они готовы объединиться с нами,
американскими "неприкасаемыми", против всей этой подлой белой олигархии!
виноват!
подавленный этим взрывом сокрушительной ненависти к белым людям. Ему
захотелось уйти, отмежеваться. Ему нет дела до этой расовой проблемы!
очень понравилась проповедь Ивена.
воздержусь от выступления на тему о том, что негритянские церкви еще
худшее болото, чем белые. Молодые ниггеры, которые в прошлом поколении
руководили бы воскресными школами, сейчас работают в НАСПЦН, а кто
покрепче, и тогда, верно, был бы горластым проповедником, - те вступают в
коммунистическую партию. Вру стер славный малый, но он слишком популярен
среди раболепствующих дядей Томов, и в его проповедях вы все еще можете
услышать про то, как жалкий черномазый, которому нечем уплатить подушный
налог, обращается на стезю истины умного и богатого - непременно умного и
богатого - белого грешника. Нет уж, мамочка, если ты хотела, чтобы я
оставался смиренным и набожным христианином, незачем было рассказывать мне
про Саймона Легри.
Вулкейп объясняла Нийлу, что у Райана своя мечта - организовать
негритянскую кооперативную ферму. Но Нийл слушал безучастно, с него на
сегодня довольно было революции и расовой проблемы.
Как бы вы не перепугались, ознакомившись с нашими истинными взглядами -
теми, которых ни одному белому не полагается знать. Представьте, ведь мы
даже не считаем обязательным каждый день переодеваться к обеду!
делать вид, что это тебе нравится. Но, шагая к автобусной остановке,
брезгливо обходя чернокожих гуляк, в воскресной праздности слоняющихся по
Майо-стрит, он внутренне бесновался:
принадлежать к вашей черной расе! Этого следовало ожидать! Не надо было
валять дурака! Что ж, вот я и вернулся к своей плачевной участи будущего
директора банка - и притом белого!"
него глаза Мэри Вулкейп, те самые глаза, которые обдавали его лучистым
теплом, когда он был вновь обретенным и страдающим сыном.
Кингсбладу.
своих подвигах?
убеждению, что в армии очень несправедливо относились к солдатам-неграм -
они строили аэродромы, водили машины под огнем, а наград не получали.
Сейчас же обращусь в конгресс и потребую немедленно урегулировать этот
вопрос. Бедненькие черномазики! Выдадим им всем Алое Сердце и Розовый
Крест и Орден Изумрудного Арбуза второй степени!
нового скоростного бомбардировщика.
тяжелый и беспокойный.
трясинах, натыкался на деревья, ветки хлестали его по незащищенному лицу.
Он задыхался так, что в груди болело и во рту нестерпимо жгло от жажды. Он
не знал, кто это гонится за ним, но знал: если догонят, будут бить ногами
в пах, раздробят скулы, вырвут глаза.
глаза собак-ищеек, присевших на задние лапы. А за ними в свете вспыхнувших
факелов он увидел полукруг людей, страшных чудовищ, каких он никогда
раньше не видал, с собачьим оскалом, складками жира на шее, со змеиным
холодом во взгляде, и эти люди шли на него, близились, надвигались,
подступали.