слабеет. Но его это не остановило. Если парень продолжает держаться,
значит он еще многое может.
развалившимся зданием полицейского участка. Но он не мог убежать, потому
что задний двор участка кончался высокой изгородью из колючей проволоки,
а по другую сторону изгороди сразу за универсальным магазином был
глубокий обрыв. У парня не хватит времени и сил, чтобы преодолеть это
место. Он побежит дальше по улице, а там два дома, затем площадка для
игр и принадлежащее городу поле, густо поросшее высокой травой; на поле
- построенный детьми сарайчик.
смотреть на останки Харриса. Теперь Тисл был между зданием суда и
полицейским участком, оба горящих здания освещали его, дым разъедал
глаза, огонь обжигал кожу. Дым на мгновение повернул в сторону, и он
увидел, что люди, живущие в двух соседних с участком домах, вышли на
свои крыльца и разговаривают, показывая пальцами. Иисусе, парень и эти
дома может взорвать. Убьет их, как Харриса.
Глава 16
две женщины на крыльце все свое внимание переключили на Тисла и не
заметили, что Рэмбо совсем рядом. Но когда он взвел курок винтовки,
кто-то, наверное, услышал щелчок, потому что женщина вдруг наклонилась к
нему через перила, шепча:
и пробежал по лужайке к крыльцу первого дома. Рэмбо все же выстрелил, не
надеясь попасть, но рассчитывая хотя бы напугать Тисла. Женщина
закричала. Передернув затвор, Рэмбо выбросил пустую гильзу, прицелился в
торчавший из-за угла ботинок Тисла и нажал на спусковой крючок, но
выстрела не последовало - кончились патроны. Перезарядить винтовку не
было времени, он бросил ее и тут же выхватил полицейский револьвер, но
ботинок Тисла уже исчез. Женщина продолжала кричать.
углу дома, всматриваясь во все тени. Тисл не рискнет приблизиться
спереди, где огонь сделает его прекрасной мишенью. Он проскользнет в
темноту позади первого дома и будет пробираться к этому. Рэмбо
остановился у самого угла и стал ждать. Его лицо было в крови, она
стекала со лба: лоб он разбил, когда столкнулся с машиной Тисла.
встряхнулся. Звуков никаких не было, однако ему показалось, что черная
фигура скользит в кустах вдоль задней изгороди. Он прицелился, но
выстрелить не смог. Сначала надо было убедиться, что это Тисл. Но со
зрением у Рэмбо было не все в порядке: в глазах двоилось, изображение
предметов было расплывчатым. Ужасно болела голова, казалось, она вот-вот
треснет.
Сирены завывают все ближе. Возможно, это пожарные сирены.
крыльце, переговариваются о нем в доме. Рэмбо насторожился, ощупал
взглядом местность и заметил Тисла, тот шел по лужайке. Рэмбо выстрелил
совершенно автоматически, Тисл вскрикнул, его отбросило к тротуару.
потерял вес и медленно, очень медленно упал лицом в траву. Руки его были
теплыми и мокрыми на груди. О Господи, он ранен. Тисл успел выстрелить и
попал в него. Нужно двигаться. Нужно убираться отсюда. Сирены.
ближнего пожара полыхнуло сильнее, он напряг глаза и сквозь рябь увидел
неподалеку детскую площадку и пополз туда на животе.
вмешивайся.
площадку. За его спиной гулко отдавались шаги по деревянной лестнице.
улицу. - Куда он пошел?
крыльца. - Вон он! За калиткой!
целился в него из ружья. Он казался очень неуклюжим, пока целился, но
сразу стал грациозным, когда в него попала пуля Рэмбо - плавным
движением схватился за правое плечо, легко повернулся вокруг своей оси и
упал картинно, как в театре.
грудь, а не в плечо. Но он уже совсем плохо видел, не мог ровно держать
винтовку, быстро терял кровь из раны в груди, у него не было теперь ни
шанса уйти, ни возможности защищаться, ничего у него не оставалось.
Кроме, может быть, последней палочки динамита из магазина оружейных
товаров. К черту динамит. Сил оставалось так мало, что он и на пять
футов его не бросит.
не желая ждать, когда за ним приедут люди в машинах с сиренами, пополз в
высохший пруд посреди площадки для игр. Там он наконец остро
почувствовал жуткую боль. Пуля Тисла пробила сломанные ребра, и боль
нарастала, поглощая казалось его всего. Он царапал грудь, раздирал,
рвал. Наконец, мотая головой из стороны в сторону, поднялся на ноги и,
согнувшись, доковылял до изгороди, что на краю площадки. Изгородь была
низкая, он перевалился через нее, ожидая, что ударится спиной о землю.
Но приземлился мягко на ветки без листьев, колючки. Неужели опять
куманика? Тисл спасся когда-то в зарослях куманики... Почему же о н не
может?
Глава 17
заметил, что перед глазами появилась какая-то муть, и начал усиленно
моргать, прижимая руки к ране в животе. Его изумляло, что помимо легкого
зуда в кишечнике, он ничего не чувствовал. В спине тоже была рана, но и
там он ощущал только зуд. Казалось тело уже не принадлежало ему.
ногой, потом другой, поднял голову, выгнул спину. Ну что ж, хорошо, что
пуля, пройдя сквозь тело, не перебила спинной мозг. Но суть-то в том,
сказал он себе, что ты умираешь. Такая большая рана и почти нет боли -
это значит, ты умираешь.
попал в него, вы не знаете? Он мертв?
Я точно не знаю.
казалось ему, был где-то рядом. Как странно. Он приподнял голову, глядя
в сторону площади, - из-за угла появились полицейские машины, на бешеной
скорости, с "мигалками" на крышах. Шесть, сосчитал он.
останавливались у горящего полицейского участка, вой сирен угасал. Один
из полицейских показал рукой в сторону Тисла, и все побежали к нему,
закрывая лица от жаркого дыхания пожара; среди них он заметил Траутмэна.
Каждый полицейский держал револьвер в руке, у Траутмэна было обычное
полицейское ружье, которое он, наверное, взял в машине.
полицейскому:
рукой в сторону улицы, прокричал другим полицейским: - Уберите отсюда
этих людей! Быстро! Быстро!
сконцентрировал внимание, стараясь представить, что он - это парень. -
Да. Я в него попал.
появились бы здесь раньше, но пришлось объезжать огонь и...
Разделитесь. Половина с этой стороны дома, половина с той. Будьте
осторожны. Остальные пусть уберут отсюда зевак. Там еще кто-то ранен?
Помогите ему.
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Маккэфри Энн
Акунин Борис
Пехов Алексей