Чтение 27–й страницы книги ~Черная кровь~

сонских Лордов, которого он нашел спящим в выгоревшем здании прачечной
самообслуживания.
Двадцать пять минут спустя помощник канцлера отыскал Пожизненного Ру-
ководителя Саксонских Лордов, который спал на голом матрасе в пустующем
доме.
Пожизненный Руководитель, вступивший в должность меньше двенадцати ча-
сов назад, сразу после неожиданной кончины на школьном дворе предыдущего
Пожизненного Руководителя, знал, что делать. Он встал с матраса, стрях-
нул с одежды все, что по ней ползало, и вышел на улицу На Уолтон-авеню,
он добыл десять центов у первого встречного - пожилого негра, тридцать
семь лет прослужившего ночным сторожем и в данный момент возвращавшегося
домой с работы.
Монетка была нужна Пожизненному Руководителю для того, чтобы позвонить
в Гарлем.
- Да пребудет с вами милость Господня,- ответила трубка.
- Ага,- согласился Пожизненный Руководитель.- Я узнал где.
- А!- обрадовался преподобный Джосайя Уодсон.- И где?
- В отеле "Плаза", в центре.
- Отлично,- сказал Уодсон.- Ты знаешь, что делать.
- Знаю.
- Хорошо. Возьми с собой лучших людей.
- Все мои люди - лучшие люди. Нет только Бо-Бо Пикенса. Он все еще в
Ньюарке.
- Не перепутай ничего,- напутствовал его Уодсон.
- Не-а. Не перепутаю.
Пожизненный Руководитель Саксонских Лордов повесил трубку телефона-ав-
томата в маленькой кондитерской. А потом - поскольку был Пожизненным Ру-
ководителем, а руководители должны показывать свою власть - вырвал труб-
ку вместе со шнуром из корпуса телефона.
Посмеиваясь, он вышел из лавки и направился собирать команду из своих
самых-самых лучших людей.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

- Мы куда?- спросил Тайрон.
- Назад в гостиницу.
- Чо-ррт! Чего ты меня не отпустишь?
- Я решаю, убить тебя или нет.
- Это нечестно. Я тебе ничего не делать.
- Тайрон, само твое существование на этой земле меня оскорбляет. А те-
перь заткнись. Я хочу кое-что обдумать.
- Черт, это глупо.
- Что глупо?
- Хотеть думать. Никто не хочет. Просто думают - и все. Сами собой.
- Закройся, пока я тебя не закрыл.
Тайрон закрылся и забился подальше в угол заднего сиденья такси.
В то время, когда такси направлялось в сторону Манхэттена, четверо че-
рнокожих молодых людей шли по коридору шестнадцатого этажа отеля "Пла-
за", к номеру, где, как сообщил им брат по крови - мальчик-рассыльный,-
остановились белый и старик-азиат.
Тайрон сидел спокойно целую минуту, потом не выдержал.
- Мне там не нравится,- сообщил он.
- Почему?
- Кровать, она жесткая.
- Какая кровать?
- Большая белая кровать без матраса. Жесткая, и спина болит, и вообще.
- Кровать?- удивился Римо.
- Ага. Ой, черт.
- Большая жесткая белая кровать?
- Ага.
- Большая жесткая белая кровать, которая загибается вверх по краям?-
уточнил Римо.
- Ага. Она.
- Это ванна, губошлеп. Закройся.
В то время как Римо и Тайрон обсуждали новейшие достижения в области
оборудования ванных помещений, Пожизненный Руководитель Саксонских Лор-
дов взялся за ручку двери номера 1621 в "Плазе", легонько повернул ее и
обнаружил, что дверь не заперта. Торжествуя, он улыбнулся жемчужной улы-
бкой трем своим спутникам, которые ответили ему ухмылками и поглажива-
нием своих медных кастетов и налитых свинцом дубинок.
Такси проскакало по ухабистому мосту на Виллис-авеню и въехало в севе-
рную часть Манхэттена. Трясясь в такт толчкам и прыжкам машины по разби-
той мостовой, Римо размышлял о том, осталось ли в Америке хоть что-то,
что функционирует нормально.
Дорогу, по которой они ехали, казалось, не ремонтировали со дня пос-
тройки. Мост выглядел так, словно его никогда не красили. Шкалы никого
ничему не учили, а полиция не обеспечивала соблюдения законов.
Он выглянул в окно - по обеим сторонам дороги стояли ровные вереницы
зданий - дома-трущобы без лифтов, фабрики, мастерские. Все обращалось в
прах и тлен.
Ничто в Америке больше не функционировало нормально.
Тем временем Пожизненный Руководитель широко распахнул дверь номера
1621. Прямо перед ним на полу сидел пожилой азиат и яростно царапал по
пергаменту гусиным пером. Жидкие пряди волос обрамляли его голову. Под
подбородком болталось некое подобие редкой бороденки. Шея его со спины
выглядела тонкой и костлявой, свернуть ее - плевое дело. Выступающие из-
-под желтой хламиды запястья азиата были тонки и хрупки, как у хилой
старушонки. Наверное, тогда, ночью, во дворе школы у старикана была пал-
ка, ею он и толкнул одного из Лордов, подумал новый Пожизненный Руково-
дитель. Но то были малые дети. А теперь он познакомится с настоящими Са-
ксонскими Лордами.
- Войдите и закройте дверь,- произнес Чиун, не оборачиваясь.- Добро
пожаловать в нашу обитель.- Голос его звучал мягко и приветливо.
Пожизненный Руководитель знаком велел сподвижникам войти внутрь, зак-
рыл дверь и с улыбкой указал глазами на старика. Это будет несложно. Ла-
комый кусочек, этот косоглазый придурок. Просто конфетка.
В такси, повернувшем к югу на ист-сайдский проспект Франклина Делано
Рузвельта, Тайрон начал шевелить губами - он пытался сформулировать ка-
кое-то предложение Но мозг Римо напряженно работал. Он почти пришел к
важной мысли и не хотел, чтобы Тайрон ему мешал. Поэтому он прикрыл ла-
донью рот Тайрона и не стал убирать руку.
Всего несколько лет тому назад мэр-либерал, которого так любила город-
ская пресса, покинул свой пост, и вскоре после этого одна из самых глав-
ных эстакад города рухнула. И хотя этот мэр, как утверждалось, истратил
на ремонт автострады миллионы, никому не было предъявлено обвинение, ни-
кто не сел в тюрьму, никому, казалось, не было до этого никакого дела.
Спустя еще некоторое время выяснилось, что та же администрация урезала
выплаты в пенсионный фонд, поскольку при расчете суммы средств, необхо-
димых на социальные нужды, пользовалась данными начала века, когда сред-
няя продолжительность жизни была на двенадцать лет меньше. И до этого
никому не было дела.
В любом другом городе немедленно собралось бы Большое жюри, губернатор
назначил бы расследование, мэрия создала бы специальную комиссию. Нью-
Йорк просто зевнул и продолжал жить по-прежнему, а политические деятели
даже попытались выдвинуть кандидатуру бывшего мэра, самого бездарного в
длинной веренице бездарных мэров, на пост президента Соединенных Штатов.
Кого в Нью-Йорке могло оскорбить или расстроить чье-то там недостойное
поведение? Ведь изо дня в день кругом совершалось столько неблаговидных
поступков.
- Почему так?- спросил себя Римо, и тут его осенило.
Разве вся Америка так плоха? Разве Америка разваливается на части?
Там, на просторах страны, раскинувшейся на три тысячи миль, есть полити-
ки и государственные чиновники, которые пытаются добросовестно исполнять
свои обязанности. Есть полицейские, которых больше интересует поимка
преступников, чем организация специальных курсов для обучения населения
тому, как самым удачным способом стать жертвой ограбления. Есть дороги,
которые содержатся в хорошем состоянии, чтобы люди имели шанс добраться
до места назначения вместе с коробкой передач своего автомобиля Учителя,
которые пытаются чему-то научить своих учеников. И очень часто им это
удается
Фиаско потерпела не Америка. Не Америка разваливается на части. Это
Нью-Йорк - город, где жизненные запросы людей постоянно снижаются, го-
род, жители которого добровольно согласились принять уровень жизни, худ-
ший, чем где бы то ни было в стране. Где люди добровольно отказываются
от права покупать товары по низким ценам в супермаркете и вместо этого
поддерживают лавочников своего квартала - тех самых лавочников, у кото-
рых цены такие, что рядом с ними страны-экспортеры нефти выглядят благо-
детелями человечества. Где люди спокойно смирились с тем, что езда на
расстояние в пять кварталов у них отнимает не меньше сорока пяти минут.
Где люди отказались от права иметь автомобиль, потому что его негде при-
парковать, и нет дорог, по которым можно ехать без ущерба для машины, и,
кроме того, даже автомобиль не гарантирует безопасности на улицах. Где
люди полагают, что для борьбы с преступностью необходима служба самообо-
роны в каждом квартале, забывая о том, что в большинстве городов с прес-
тупностью борется полиция.
И нью-йоркцы примирились с этим и улыбаются друг другу на коктейлях, а
обувь их при этом воняет собачьим пометом, который покрывает город слоем
толщиной в семь дюймов, и чокаются бокалами с белым вином, и говорят,
что просто не могли бы жить ни в каком другом месте на земле.