любом случае мне дано время до сегодняшнего вечера, чтобы раскрыть имя
моего клиента.
мой вкус - слишком хладнокровно. - Вы этого не сделаете, я уверена.
какие-нибудь усилия трезво оценить ситуацию, - раздраженно сказал я.
четыре.
получилось, что я нашел его тело? Потому что он следил за мной, а когда я
заговорил с ним, попросил прийти к нему в квартиру. Когда я пришел, он был
уже мертв. Полицейские все это уже знают. Они могут даже этому поверить.
Но они не верят, что связь между мной и Филлипсом - всего лишь
случайность. Они считают, что у нас с Филлипсом существовали более тесные
отношения, и настаивают на том, чтобы я рассказал, для кого я сейчас
работаю и над чем. Это ясно?
обойдется мне несколько дороже.
пересохло. Мне стало душно. Я еще раз глубоко вздохнул и еще раз нырнул в
эту бочку ворвани, что сидела напротив меня в шезлонге и казалась
невозмутимой, как президент банка, отказывающий просителю в ссуде.
следующей неделе, надеюсь, я буду работать на кого-нибудь другого. Для
того чтобы это стало возможным, я должен находиться в достаточно хороших
отношениях с полицией. Они не обязаны любить меня, но они должны быть
уверены, что я не вожу их за нос. Предположим, Филиппсу не было ничего
известно о дублоне Брэшера. Предположим даже, что немного было известно,
но что его смерть никак не связана с этим обстоятельством. И все же я
должен рассказать полиции все, что о нем знаю. Они вправе допрашивать
любого, кого захотят допросить. Это вы можете понять?
резко спросила она. - А если нет - какая вообще польза от частных
детективов?
колени так, что побелели костяшки пальцев.
других вопросов. И даже если у меня будет законное право молчать -
отказываться говорить - и мне это сойдет с рук однажды, все равно это
будет концом моей работы. Я буду считаться беспокойным субъектом, и так
или иначе полиция меня прижмет. Я уважаю ваши интересы, миссис Мердок, но
не настолько, чтобы перерезать себе глотку ради вас и истекать кровью на
ваших коленях.
нашли ни мою невестку, ни дублон Брэшера. Зато вы нашли пару трупов, к
которым я не имею никакого отношения, и так искусно все организовали, что
я теперь вынуждена буду доложить полиции обо всех своих семейных и личных
обстоятельствах, для того чтобы защитить вас от вашей собственной
глупости. Так я понимаю ситуацию. Если я не права - прошу вас, поправьте
меня.
и зашлась в приступе неудержимого кашля. Стакан выпал из ее трясущейся
руки, и вино разлилось по столу. Она нагнулась вперед и побагровела.
спине так, что задребезжали стекла в окнах.
и перестала кашлять. Я нажал кнопку ее диктофона и, когда из
металлического диска раздался чей-то громкий металлический голос, сказал:
Когда она задышала ровно и без усилий, я сказал:
жили в окружении людей, которые вас боятся. Подождите, вот возьмутся за
вас представители закона. Эти ребята - профессионалы. А вы - всего лишь
жалкий любитель.
поставила их на стол и удалилась.
не повредит вашей астме.
сыщиков, которых можно было нанять, я выбрала человека, который хулиганит
в моем собственном доме.
много времени. Что мы будем рассказывать полиции?
буду рассматривать это как гнусное нарушение договоренности.
убийстве, нельзя молчать. Мы должны рассказать им, почему вы наняли меня и
зачем. Вы знаете, это не попадет в газеты. То есть не попадет, если они
поверят нам. Они, конечно, не поверят, что вы наняли меня разобраться с
Элишей Морнингстаром просто потому, что он позвонил вам и хотел купить
дублон Брэшера. Они могут и не узнать, что вы не имели права продавать
монету, - скажем, им просто может не прийти в голову взглянуть на дело с
этой стороны. Но они не поверят, что вы наняли частного сыщика проверить
возможного покупателя. Зачем вам это?
уверены, что вы искренни и открыты и что вам нечего скрывать. До тех пор
пока они будут подозревать, что вы что-то скрываете, они от вас не
отстанут. Расскажите им правдоподобную приемлемую историю - и они уйдут
радостными и довольными. А самой правдоподобной и приемлемой историей
всегда является правда. Что вам мешает поведать ее?
подозревала свою невестку в краже монеты и оказалась не права?
рыба. Вы мне не нравитесь. Я глубоко сожалею, что вообще встретила вас.
прийти.
на ляжки и устремила бесцветные глаза в потолок.
Мерле, и она отрывисто приказала им садиться.
влажными, словно он только что из-под душа. Он сидел сгорбившись, смотрел
на носки своих щегольских белых ботинок и крутил кольцо на пальце. Сегодня
он был без черного длинного мундштука и выглядел каким-то одиноким и
потерянным. Даже усы его обвисли еще больше, чем вчера.
выглядела одинаково. Ее медно-золотистые волосы были так же туго зачесаны
назад, очки в роговой оправе были такими же огромными, а глаза сохраняли
такое же отрешенное выражение. Она была все в том же цельнокроенном платье
без рукавов - и без всяких украшений, даже без сережек.
со мной.
придется все ему рассказать.
судорожно дернулись. Когда он заговорил, голос его был ровен, устал и
тускл, как у человека, делающего признание после изнурительной борьбы с
совестью.
тысяч. Потом я отказался от своих слов, но это правда. Я должен ему. Я не
хотел, чтобы мама узнала. Он сильно давил на меня, требуя долг. Я,
конечно, понимал, что в конце концов мне придется во всем ей признаться,
но оказался слишком безволен, чтобы решиться на этот разговор. Дублон я
взял однажды вечером, когда она уже спала, а Мерле уже не было дома. Я
отдал монету Морни, и он согласился держать ее у себя в качестве заклада,
так как я объяснил, что он не сможет получить за нее ничего похожего на
двенадцать тысяч, пока не предъявит родословную и не докажет, что не
владеет монетой на законных основаниях.
Махров Алексей
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Орловский Гай Юлий