Чтение 261–й страницы книги ~Граф Монте-Кристо~

- Вы говорите серьезно, граф?

- Я никогда не шучу с банкирами, - отвечал МонтеКристо с серьез-
ностью, граничащей с дерзостью.

И он направился к двери как раз в ту минуту, когда лакей докладывал:

- Господин де Бовиль, главный казначей Управления приютов.

- Вот видите, - сказал Монте-Кристо, - я пришел как раз вовремя, что-
бы воспользоваться вашими чеками; их берут нарасхват.

Данглар снова побледнел и поспешил проститься с графом.

Монте-Кристо обменялся церемонным поклоном с г-ном де Бовиль, который
дожидался в приемной и был тотчас же после ухода графа введен в кабинет
Данглара.

На лице графа, всегда таком серьезном, мелькнула мимолетная улыбка,
когда в руке у казначея приютов оп увидел бумажник.

У дверей ею ждала коляска, и он велел тотчас же ехать в банк.

Тем временем Данглар, подавляя волнение, шел навстречу своему посети-
телю.

Нечего и говорить, что на его губах застыла приветливая улыбка.

- Здравствуйте, дорогой кредитор, - сказал он, - потому что я бьюсь
об заклад, что ко мне является именно кредитор.

- Вы угадали, барон, - отвечал Бовиль, - в моем лице к вам являются
приюты: вдовы и сироты моей рукой просят у вас подаяния в пять миллио-
нов.

- А еще говорят, что сироты достойны сожаления! - сказал Данглар,
продолжая шутку. - Бедные дети!

- Вот я и пришел от их имени, - сказал Бовиль. - Вы должны были полу-
чить мое письмо вчера...

- Да.

- Вот и я, с распиской в получении.

- Дорогой де Бовиль, - сказал Данглар, - ваши вдовы и сироты, если вы
ничего не имеете против, будут добры подождать двадцать четыре часа, по-
тому что граф Монте-Кристо, который только что отсюда вышел... ведь вы с
ним встретились, правда?

- Да, так что же?

- Так вот, Монте-Кристо унес их пять миллионов!

- Как так?

- Граф имел у меня неограниченный кредит, открытый римским домом Том-
сон и Френч. Он попросил у меня сразу пять миллионов, и я дал ему чек на
банк; там я держу свои деньги; вы понимаете, я боюсь, что если я потре-
бую у управляющего банком десять миллионов в один день, это может ему
показаться весьма странным. В два дня - другое дело, - добавил Данглар с
улыбкой.

- Да что вы! - недоверчиво воскликнул Бовиль. - Пять миллионов этому
господину, который только что вышел отсюда и еще раскланялся со мной,
как будто я с ним знаком?

- Быть может, он вас знает, хотя вы с ним и не знакомы. Граф Мон-
те-Кристо знает всех.

- Пять миллионов!

- Вот его расписка. Поступите, как апостол Фома: посмотрите и потро-
гайте.

Бовиль взял бумагу, которую ему протягивал Данглар, и прочел:

"Получил от барона Данглара пять миллионов сто тысяч франков, кото-
рые, по его желанию, будут ему возмещены банкирским домом Томсон и Френч
в Риме".

- Все верно! - сказал он.

- Вам известен дом Томсон и Френч?

- Да, - сказал Бовиль, - у меня была с ним однажды сделка в двести
тысяч франков; но с тех пор я больше ничего о нем не слышал.

- Это один из лучших банкирских домов в Европе, - сказал Данглар,
небрежно бросая на стол взятую им из рук Бовиля расписку.

- И на его счету было пять миллионов только у вас? Да это какой-то
набоб, этот граф Монте-Кристо!

- Я уж, право, не знаю, кто он такой, но у него было три неограничен-
ных кредита: один у меня, другой у Ротшильда, третий у Лаффита; и, как
видите, - небрежно добавил Данглар, - он отдал предпочтение мне и оста-
вил сто тысяч франков на лаж.

Бовиль выказал все признаки величайшего восхищения.

- Нужно будет его навестить, - сказал он. - Я постараюсь, чтобы он
основал у нас какое-нибудь благотворительное заведение.

- И это дело верное; он одной милостыни раздает больше, чем на двад-
цать тысяч франков в месяц.

- Это замечательно! Притом, я ему поставлю в пример госпожу де Морсер
и ее сына.

- В каком отношении?

- Они пожертвовали все свое состояние приютам.

- Какое состояние?

- Да их собственное, состояние покойного генерала де Морсер.

- Но почему?

- Потому, что они не хотели пользоваться имуществом, приобретенным
такими низкими способами.

- Чем же они будут жить?

- Мать уезжает в провинцию, а сын поступает на военную службу.

- Скажите, какая щепетильность! - воскликнул Данглар.

- Я не далее как вчера зарегистрировал дарственный акт.

- И сколько у них было?

- Да не слишком много, миллион двести тысяч с чемто. Но вернемся к
нашим миллионам.

- Извольте, - сказал самым естественным тоном Данглар. - Так вам
очень спешно нужны эти деньги?

- Очень: завтра у нас кассовая ревизия.

- Завтра! Почему вы это сразу не сказали? До завтра еще целая веч-
ность! В котором часу ревизия?

- В два часа.

- Пришлите в полдень, - сказал с улыбкой Данглар.

Бовиль в ответ только кивнул головой, теребя свой бумажник.

- Или вот что, - сказал Данглар, - можно сделать лучше.

- Что именно?

- Расписка графа Монте-Кристо - это те же деньги; предъявите эту рас-
писку Ротшильду или Лаффиту; они тотчас же ее примут.

- Несмотря на то, что им придется рассчитываться с Римом?

- Разумеется; вы только потеряете тысяч пять-шесть на учете.

Казначей подскочил.

- Ну нет, знаете: я лучше подожду до завтра. Как вы это просто гово-
рите!

- Прошу прощения, - сказал Данглар с удивительной наглостью, - я было
подумал, что вам нужно покрыть небольшую недостачу.

- Что вы! - воскликнул казначей.

- Это бывает у нас, и тогда приходится идти на жертвы.

- Слава богу, нет, - сказал Бовиль.

- В таком случае до завтра; согласны, мой дорогой?

- Хорошо, до завтра; но уж наверное?

- Да вы шутите! Пришлите в полдень, банк будет предупрежден.

- Я приду сам.

- Тем лучше, я буду иметь удовольствие увидеться с вами.

Они пожали друг другу руки.

- Кстати, - сказал Бовиль, - разве вы не будете на похоронах бедной
мадемуазель де Вильфор? Я встретил процессию на Бульваре.

- Нет, - отвечал банкир, - я еще немного смешон после этой истории с
Бенедетто и прячусь.

- Напрасно; чем вы виноваты?

- Знаете, мой дорогой, когда носишь незапятнанное имя, как мое, ста-
новишься щепетилен.

- Все сочувствуют вам, поверьте, и все особенно жалеют вашу дочь.

- Бедная Эжени! - произнес Данглар с глубоким вздохом. - Вы знаете,
что она возвращается?

- Нет.

- Увы, к несчастью, это так. На следующий день после скандала она ре-
шила уехать с подругой-монахиней; она хочет поискать какой-нибудь стро-
гий монастырь в Италии или Испании.

- Это ужасно!

И господин де Бовиль удалился, выражая свои соболезнования несчастно-
му отцу.

Но едва он вышел, как Данглар с выразительным жестом, о котором могут
составить себе представление только те, кто видел, как Фредерик играет
Робер-Макера [61], воскликнул:

- Болван!!!

И, пряча расписку Монте-Кристо в маленький бумажник, добавил:

- Приходи в полдень! В полдень я буду далеко!

Затем он запер двери на ключ, опорожнил все ящики своей кассы, собрал
тысяч пятьдесят кредитными билетами, сжег кое-какие бумаги, другие поло-
жил на видное место и сел писать письмо; кончив его, он запечатал кон-
верт и надписал:

"Баронессе Данглар".

- Вечером я сам положу его к ней на туалетный столик, - пробормотал
он.

Затем он достал из ящика стола паспорт.

- Отлично, - сказал он, - действителен еще на два месяца.

VIII. КЛАДБИЩЕ ПЕР-ЛАШЕЗ