Чтение 28–й страницы книги ~Долина совести~

Настроение Влада, и без того не особо радужное, испортилось еще больше.
Он залез под душ и долго стоял, шевеля губами, под горячим дождем.

Пытался думать о тролле.

" - Зачем только я ушла из дома! - плакала Дея. - Дура я, дура, так мне и
надо, пусть я умру на этой равнине, будет мне наука на всю жизнь!

Гран-Грэм хотел бы ее утешить, но не знал, чем. То есть можно было,
конечно, сказать, что из них троих Дея - самый реальный кандидат на
выживание в Долине Совести, потому что даже самобичевание ее - не более чем
каприз, через минуту она снова будет весела и самодовольна... Вряд ли это
утешение понравилось бы Дее, поэтому тролль молчал.

- Что нас ждет, Грэм? - обеспокоенно спросил Философ.

- Долина Совести, - неохотно сказал Грэм.

- Ты бывал там прежде?

- Если бы я бывал там, это было бы заметно. Вы бы, во всяком случае,
наверняка обратили внимание.

- Увечья? Какое-нибудь особое клеймо? Почему тот, кто пересек Долину
Совести, отличается от других?

- Не обязательно отличается, - сказал Гран-Грэм еще более неохотно. -
Некоторые с рождения такие...

- Что ты хочешь сказать?

- Только абсолютно бессовестный, успокоенный и самоуверенный человек
может пересечь Долину Совести, - сказал Грэм. - Потому что там, в Долине...
как бы это получше объяснить. Если человек способен ощущать свою вину...
когда формально он и не виноват вовсе... эта вина материализуется в Долине
Совести. Если хоть раз в жизни вам случалось ощутить свою вину перед
бездомной собакой, например... в Долине эта собака явится к вам и бросится
на вас. Вот так.

Некоторое время Философ рассматривал облако, застилавшее небо над головой
Грэма.

- Обычно в сказках бывает иначе. Только тот, кто добр, храбр, умеет
сочувствовать...

- Увы, - сказал Грэм..."

Зазвонил телефон. Влад оторвался от компьютера, протянул руку к трубке:

- Алло...

- Добрый день, - вежливо сказал женский голос, и Влад подумал, что это,
наверное, курьер, который везет ему рукопись сценария.

- Добрый день...

- Вас беспокоит одна ваша знакомая, - сказал голос очень официально. -
Поверьте, я ни в коем случае не стала бы вам звонить... но я оставила в
вашем доме очень важную для меня вещь. Когда я могу забрать ее?

Уголки Владовых губ поползли вниз так резко, будто рот стянуло клеем.

- Анжела? - сказал он после минутной, наверное, паузы. - Важная вещь -
это шампунь?

- Нет, - сказала трубка так холодно, что у Влада едва не заиндевело ухо.
- Речь идет о сумочке - это подарок... Так когда я могу забрать свою вещь?

- Сумочка, - тупо повторил Влад.

- Шампунь можете оставить себе, - сказала трубка насмешливо.

- Спасибо, - сказал Влад. - Записка на воротах - ваших рук дело?

- Да, - сказала трубка тоном королевы. - Я вернулась сразу же, как только
обнаружила пропажу... но вас уже не было.

"Надо полагать, на встречу с читателями она пришла, чтобы попросить свою
сумочку", - подумал Влад язвительно.

И тут же вздрогнул от еще не оформившейся, но очень неприятной мысли.

- Вот что, - сказал решительно. - Вы можете приезжать в любое время, хоть
сейчас... Я оставлю вашу сумочку на почтовом ящике. Просто протянете руку и
заберете - даже если меня не будет дома.

- Вы очень любезны, - сообщила трубка.

А Влад вдруг понял, что за мысль заставила его внутренне напрячься минуту
назад. Следуя логике событий, Анжела уже перегорела, разорвала возникшие
узы. Стало быть, болезненного влечения больше нет; стало быть, она должна
мучительно стыдиться всего, что делала под властью уз.

Стало быть, и под угрозой смерти, и в поисках золотого слитка она не
должна звонить Владу, который выгнал ее из дому, будто кошку, причем кошку
драную...

Или эта дешевая пластмассовая сумка на "молнии" действительно так ей
дорога?

Трубка давно попискивала короткими гудками, а Влад сидел, тупо глядя на
экран, где шагал через Долину Совести Гран-Грэм со товарищи.

Она ведет себя так, будто дразнит узы.

Нет ничего хуже - привязаться, перегореть, а потом привязаться опять. Это
мучительно. Это - почти наверняка смертельно; много лет назад, прощаясь с
Димкой, Влад еще этого не знал.

Если открыть нижний ящик стола, если приподнять одновременно все
скопившиеся там бумаги - на дне обнаружится черно-белая фотография, почти не
пожелтевшая со временем. Выпускники спускаются по школьной лестнице, чтобы с
шутками-прибаутками набиться в автобус...

Вот только Влад не станет выдвигать ящик и ворошить бумаги. Сейчас он
встанет, завернет в слой газет чужую пластиковую сумочку, отнесет во двор и
положит сверху на почтовый ящик. И - все. На этом история с Анжелой обретет
наконец окончательный финал.

- Надеюсь, больше она ничего не забыла, - сказал Влад вслух.

В это время за окном просигналил автомобиль.

***

- Господин Палий! Вам пакет! Рукопись по поручению "Всефильма"! Господин
Палий, вы дома?

Влад вышел на крыльцо. Парень лет восемнадцати стоял у ворот, размахивая
большим конвертом; за его спиной фырчал маленький курьерский фургон.

- Распишитесь здесь, - парень шлепнул ведомость на дрожащий теплый капот.
Влад взял протянутую ручку, склонился над листком в поисках указующих
птичек...

Его тронули за локоть. Влад обернулся - вместо курьера рядом стояла
женщина в объемной рыжей шубе.

- Могу я получить свою сумку?

Влад обернулся к парню. Курьер радостно улыбнулся:

- А я подбросил вашу знакомую, сейчас ведь такие дороги...

Кажется, он ждал, что его похвалят.

Влад перевел взгляд на Анжелу.

Пришла вялая мысль: почему он должен беспокоиться о жизни и здоровье этой
бабы? В конце концов, если она станет совсем уж досаждать... можно вызвать
полицию. А если она даже помрет... почему Влада должно это заботить?! Видит
бог, он сделал все возможное, его совесть чиста...

Да, Долину Совести Влад не прошел бы и до половины.

- Могу я получить свою сумку? - холодно повторила Анжела.

Влад развернулся и пошел к дому. Что-то закричал куpьеp - ax да, ведь
Влад не расписался в получении конверте... Он вернулся. Поставил свою
подпись. Снова пошел к дому; в прихожей взял с подзеркальной тумбы сумочку с
банными причиндалами и снова вышел во двор. Удержался, чтобы не запустить
сумочкой в Анжелу; не отводя взгляда, протянул ей забытую вещь:

- Надеюсь, больше мы не увидимся?

Тут она улыбнулась. Обворожительно и вместе с тем жестко; в этой улыбке
было и двойное, и тройное дно, у Влада сам собой подобрался живот.

- Разумеется, - сказала Анжела. Двинулась к машине - курьер уже сидел за
рулем. Взявшись за дверцу, обернулась к Владу:

- Кстати, как ваше здоровье? Говорят, вы болели?

- Кто говорит? - спросил Влад, чувствуя, как немеют от холода щеки.

Она не смутилась:

- Я пыталась разыскать вас через издателя, и он сказал мне...

- Он ничего вам не говорил, - сказал Влад шепотом. - С чего вы взяли, что
я был болен? Она пожала плечами. Открыла дверцу.

- Стойте! - рявкнул Влад.

Дверца захлопнулась. Влад прыгнул вперед и преградил машине путь;
парень-курьер, по всему видно, уже понял, что, подвезя роковую даму,
совершил ошибку.

- А? - растерянно спросил он, выглянув в приоткрытое окно.

- Пусть ваша спутница выйдет, - сказал Влад. - Мы еще не договорили.

Анжела, воцарившаяся на сиденье рядом с водителем, подняла и опустила
покрытые мехом плечи. Влад рванул дверцу; Анжела сделала движение, желая
запереть ее, но было поздно.

- На пару слов, - сказал Влад, тяжело дыша.

- С какой стати? - холодно спросила Анжела. - Я вернула себе свою вещь.
Закройте дверь.

- С чего вы взяли, что я болел?

- Разве нет? - спросила она раздраженно.

Влад выпустил дверцу, Анжела захлопнула ее и заперла изнутри. Парень
тронул машину, и фургон скоро скрылся из виду.

Влад долго стоял у ворот и глядел машине вслед. Свежий снег засыпал,
сглаживал ребристые следы колес на белой дороге;

Нехорошее предчувствие.

***

- Мы не пойдем через Долину Совести, - твердо сказал Грэм. - Никто из нас
не имеет шансов пройти ее... Только бессовестный человек, которому незнакомо
чувство вины, выживет в Долине. Придется идти обходным путем.

- А наш преследователь? - обеспокоенно спросил Философ. - Что, если он
пройдет напрямик? Как у него с совестью, ты не знаешь?