Он кивнул, повернулся на каблуках и исчез, оставив Грегори перед витриной.
повернул. На улице зажигалось все больше витрин, движение, как обычно к
вечеру, возрастало; он брел в рассеянности, его толкали, наконец он
свернул в боковую улицу. Минуту спустя он сообразил, что стоит перед
подъездом, с обеих сторон увешанным рамами с фотографиями. Окинул взглядом
свадебные снимки прильнувших друг к другу пар, обезличенных ретушью;
беспомощные улыбки из-под фаты и показная бодрость мужчин в смокингах. Со
двора доносился стрекот автомобильного мотора. Он вошел во двор. Возле
старой машины с поднятым капотом сидел на корточках с зажмуренными глазами
человек в распахнутой кожаной куртке. Он вслушивался в нарастающий вой
двигателя. Через открытую дверь гаража видны были капоты других машин. У
стены валялись пустые канистры и колеса. Мужчина в куртке открыл глаза,
словно ощутив присутствие постороннего человека, и вскочил на ноги. Его
физиономия утратила выражение неземной отрешенности.
поинтересовался Грегори.
последнего выпуска с автоматическим управлением, обкатанный, ходит как
часы. Вам по часовому тарифу?
решение Грегори. - Вы берете залог?
пятнадцать шиллингов. Значит, "бьюик"? Хорошо. Залить вам бак?
выехала на бетонную площадку. Грегори расплатился, положив монеты на
огрубевшую, лоснящуюся от масла руку хозяина. Захлопнул дверь, поудобнее
устроился на сиденье, попробовал, как отжимаются педали, включил скорость
и осторожно выехал на улицу. Было еще достаточно светло.
светом на перекрестке он обернулся, чтобы через заднее стекло примериться
к непривычной длине машины. Какое-то время он ехал в толкучке, потом стало
свободнее. Он увеличил скорость. Приятно было чувствовать мощный
двигатель. Теперь вокруг него было меньше личных машин, зато больше
трехколесных мотоциклов, развозящих товары, старых фургонов и окрашенных в
яркие цвета пикапов с фирменными надписями. Он уже находился в пределах
Ист-Энда, когда обнаружил, что забыл купить сигареты.
маленькую площадь с высокими сухими деревьями и старым металлическим
колодцем, напоминавшим своими очертаниями большую птичью клетку. Дал
задний ход, ощутил мягкое прикосновение шин к бордюру и тогда вылез из
машины. Но табачной лавки, которую заметил по пути, обнаружить не смог. Он
не знал этого района, никогда здесь не бывал.
лампами небольшого кинотеатра крутились по двое, по трое стройные мальчики
с жирными волосами. Руки они держали в карманах мятых узких брюк, стояли
перед витринами с кинокадрами и терпеливо ждали, пока вращающийся
вертикальный барабан продемонстрирует следующую сцену. За кинотеатром
Грегори попал в струю горячего воздуха. Там располагался бар, за открытыми
настежь дверьми шипели на противнях колбаски, в дыму маячило несколько
точно таких же, как и перед кинотеатром, пареньков. Наконец он разыскал
табачный магазин. Хозяин, плосколицый коротышка без шеи, протянул ему
пачку американских сигарет. Выходя, Грегори натолкнулся на другого
лилипута, тот казался ушедшим в себя, руки и ноги у него были непомерно
толстые и короткие, зато голова казалась маленькой; он как раз слезал с
мотороллера, набитого подносами с пирожными, обсыпанными сахарной пудрой.
Грегори разорвал целлофановую обертку, зажег сигарету и глубоко затянулся.
Ему захотелось вернуться к машине иным путем, он перешел на другую сторону
и двинулся вперед в поисках поперечной улицы, чтобы свернуть направо.
Миновал еще один бар, также открытый нараспашку, с красно-зелено-белым
флажком, свисавшим над входом, как тряпка; зал автоматов, полный людей,
узкий, словно кишка; продуктовую лавку и еще одну - с кухонной посудой,
где жестяные тазы и ведра занимали половину прохода. У дверей на желтом
деревянном стульчике сидел хозяин в черном свитере и, покуривая трубку,
спокойно взирал на детскую коляску, стоявшую у тротуара напротив. Из нее
доносилась бравурная музыка. Грегори приостановился. В коляске,
высунувшись до половины груди, сидел безрукий инвалид; быстро вертя
головой, он выдувал из укрепленной на проволочном штативе губной гармошки
веселый марш. Пальцы Грегори нервно перебирали горстку монет в кармане.
Наконец, сделав над собой усилие, он пошел дальше. Высокие звуки губной
гармошки еще долго преследовали его. Он вздрогнул, представив себе
музыканта. И вдруг осознал, что и этот похож на карлика. "Улица
лилипутов?" - подумалось ему. Как не раз случалось в подобных ситуациях,
ему показалось, что в этом таится скрытый смысл. В конечном счете трудно
сваливать все на случайность. Становилось все темнее - никаких уличных
фонарей, только из окон магазинов падали полосы света. Среди этих светлых
полос чернел разрыв - поперечная улочка, которую он искал.
стене на изогнутом металлическом кронштейне, светил где-то в середине ее,
отражаясь в темных окнах напротив, как в мутной воде. Грегори шел не
торопясь, время от времени затягиваясь сигаретой, пока влажный табак раза
два не оказался у него на зубах. На углу, как извещала вывеска, была
антикварная лавка, однако на пыльной витрине виднелись лишь стопки серых
картонных коробок и фотографии кинозвезд, рассыпанные, словно колода карт.
Тут начиналась улочка, выходящая на площадь.
строением в форме епископской митры, они швыряли обломки веток в его
"бьюик".
полосы тени. Дети с криком, в котором слышалось больше радости, нежели
страха, бросились врассыпную. Он сел и завел мотор. Но едва стекла
отделили его от площади, он испытал такое чувство, словно оборвал какие-то
связи, о чем пожалеет, но не сейчас. Как будто ему предстояло бросить не
завершенное, а только начатое дело. Секунду он колебался, включать ли
скорость, но пальцы сами нажали рычаг, и машина плавно покатила по спуску.
Он осторожно притормозил и свернул на широкую улицу. Перед глазами
мелькнуло ее название, прочесть которое он не успел.
приковывала взоры прохожих. Впрочем, возможно, ему это только казалось.
стрелки показывали семь. Время для него сегодня летело быстро. Пришло
воспоминание о деле, но Грегори отмахнулся от него. Хотелось отодвинуть
его подальше, как будто, оставленное в покое, оно разрешится само собой,
все будет хорошо и все уладится.
поворачивающий направо ритмичный проблеск заднего огня, отраженный от
темного кузова машины с вмятиной на бампере. Он узнал эту вмятину и
автоматически сбросил скорость, чтобы держаться сзади. Сделать это было
нетрудно.
деревьями. Грегори отстал на несколько десятков метров, чтобы не обращать
на себя внимания, и погасил все огни. Такая езда продолжалась достаточно
долго. Несколько раз на перекрестках, опасаясь, что лимузин ускользнет от
него, он прибавлял газу, но старался не приближаться. Впрочем, на улицах
по-прежнему машин было мало, а красноватые отблески тормозных огней, -
достаточно частые, ибо Сисс ехал осторожно, - служили хорошим ориентиром.
Грегори несколько раздражало то, что он никак не мог понять, где они едут.
Внезапно он различил высоко вверху синие буквы рекламы, и все сразу встало
на свои места. Это был филиал "Сити Бэнк", рядом находилось кафе, которое
он знал с давних пор. Темный лимузин подкатил к тротуару. Грегори принял
быстрое решение: рискуя потерять из виду Сисса, который уже высаживался,
он проехал до следующего квартала, остановился под большим каштаном,
заслонившим "бьюик" от дуговых ламп, захлопнул дверцы и ускоренным шагом
вернулся, высматривая Сисса. Того уже не было. Перед кафе Грегори
заколебался, попытался заглянуть в окно, но ничего не разглядел из-за
афиш, наклеенных на стекло. Он поднял воротник и вошел внутрь с неприятным
ощущением, что совершает глупость. В кафе было несколько залов - три или
четыре, он не помнил, сколько именно. Это были обширные комнаты,
заставленные мраморными столиками. Их разделяли невысокие перегородки,
обитые вытертым красным бархатом, таким же, каким покрыты были
продавленные кушетки.
который, сидя за столиком, что-то говорил официанту. Грегори тотчас же
отпрянул назад. Попробовал найти укромный уголок, откуда мог бы наблюдать
за Сиссом, но это не очень-то получалось. Когда он уселся на выбранном
месте, перегородки, похожие на открытые с одной стороны игрушечные домики,
заслонили от него столик ученого. Но уже подходил официант, поэтому
пересесть он не смог. Он заказал грог и развернул воскресное приложение к
"Таймс". То, что он не видит Сисса и сидит, как пес перед лисьей норой,
раздражало его. Он начал разгадывать кроссворд, поглядывая поверх
перегородки. Минут через десять, когда он потягивал тошнотворный,
пересахаренный грог. Сисс неожиданно поднялся от своего столика и быстро
прошел через все залы, глядя по сторонам, словно высматривая кого-то.
Грегори едва успел заслониться вставленной в рамку газетой. Сисс не
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Шилова Юлия