бесплотными, найдут общий язык, и можно будет заново начать... что?
Аркадию все равно не бывать с этой женщиной...
единственное, что он на самом деле сейчас понимал. Верую, потому что нелепо,
- подумал Аркадий. Ему только это и оставалось - верить, потому что
материальные, логические, умственные связи порушились.
здоровым, он найдет его мертвое тело с сожженной правой рукой.
или понять нечто такое, чего не узнал или не понял Аркадий. И об опасности
для самого Аркадия Виктор знал достаточно, чтобы предупредить сотрудника.
Поэтому не исключено, что мертвый Аркадий не станет для Виктора неожиданной
находкой.
шарик, каким он сейчас был на самом деле, подвесили на нитку, а нитку
кто-то, стоявший на полу, потянул к себе, и его поволокло вниз, потолок с
тускло мерцавшим изображением Ларисы Расторгуевой начал удаляться, а тело,
его тело - мертвое? - приближалось, но медленно-медленно, как стыковочный
узел, когда орбитальный корабль уже уравнял скорость со станцией и теперь
дрейфует к ней подобно парусному судну, отданному на волю ветра и волн.
взглядом и поразился тому, насколько это лицо сейчас выглядело чужим, как
лицо умершего на Земле пришельца с далекой планеты. Входить в это тело он не
хотел. Аркадий начал упираться, как делал это минуту (час? вечность?) назад,
всплывая к потолку и не желая быть распластанным по его поверхности.
Упирался он, конечно, сознанием - чем еще мог он сопротивляться неизбежному?
- и потому не вполне четко воспринимал окружающее; кто-то вошел в комнату,
кто-то включил свет, но потолочное освещение воспринималось как эмоция, а не
физическая данность, это был испуг, свет пугал, но почему? Эмоция испуга,
воспринятая и впитанная сознанием Аркадия, придавила его, наконец, к полу,
он приник к собственному лицу и...
специальной литературе, мгновенно возник и был пройден за долю секунды - но
не к свету, а в обратном направлении, к пятну мрака, за которым сознание
должно было исчезнуть, и должна была наступить смерть... Или...
броню смял, но и сам взорвался, выплеснув в пространство всю накопленную
жизненную энергию, вот тогда и настал истинный мрак, в котором сознанию, чем
бы оно ни являлось на самом деле, не было места, поскольку здесь не было
места ни для чего.
Тело же способно было сейчас ощущать только боль - в правой, пораженной
жаром руке и во всей правой части тела, особенно в грудной клетке. Аркадий
не мог вздохнуть, он не хотел дышать, но легкие сами знали, что им нужно, и
сопротивлялись сознанию. Сделав вынужденный вдох, Аркадий понял наконец, что
все еще жив, а может, и минуту назад был жив, и все, что ему привиделось,
было бредом умиравшего, но так и не умершего сознания.
на ярком экране. Кто это? Виктор.
произнес его вслух.
поверхности найденного смысла, каким бы он ни был, иначе - опять провал...
всяком случае, впечатление было таким, будто рука погрузилась в мягкое, и
это мягкое обволокло кожу, прилипло и высосало боль, а с болью ушла сила, и
рука стала просто сухой веткой - не пошевелить. Под спину тоже подложили
что-то мягкое, боль стала впитываться и уходить.
Виктор. Кто? Где он видел этого человека прежде? Сегодня вечером. Седая
борода. Ермолка.
повернуть голову и посмотреть на свою правую ладонь. Он боялся увидеть
черную сожженную культю, но ладонь оказалась цела, никакого следа ожога, и
рука была цела, и - теперь он был в этом уверен - не было ран и на теле.
Адский огонь, чем бы он ни был вызван, лишь опалил его и прошел мимо.
от этой квартиры? И почему Аркадий пришел в себя, когда Чухновский вошел в
комнату? И наконец, где был раввин, когда "ладонь дьявола" коснулась груди
Алены?..
"Рябине".
заняло свои места в памяти, взорванной болью, эмоциональное восприятие -
спутник бессознательного состояния - уступило место нормальному логическому
анализу, привычному для Аркадия.
прошептав, потому что прилагал сейчас для тихого шепота столько же
физических усилий, сколько, будучи в нормальном состоянии, прилагал для
того, чтобы его услышала Алена, сушившая под феном волосы в соседней
комнате.
пить пока не просите. Полежите, а потом...
как ее... как их?
арестовал, вас и этого Подольского. По подозрению в соучастии в убийстве. Вы
должны были сейчас...
убили Подольского, а потом вы убили мою жену. И скорее всего, вы таким же
способом убили Раскину. Вы решили избавиться и от меня, но это не
получилось... не знаю почему.
Он сказал, что я вас здесь застану и должен буду рассказать все до его
прихода. А сам он... э... как это у вас называется... Я не силен... Что-то
вроде архивного управления. Ну, где информацию дают только при личном
присутствии и только по разрешению вашего главного пахана... Самсонова, да.
утонуть. И получить пшик, потому что дела, по которым в стасис поступала
закрытая информация, не были в свое время раскрыты. Старые дела, в основном,
прошлого еще века.
только своим и только по делам, связанным с прежними мафиозными разборками -
для киллеров, скажем. Что общего у этого дела...
вами сейчас произошло...
связи между Подольским и Аленой, и Раскиной...
мире, и он мечется, бедняга, я очень сожалею, что ваша жена... Поймите...
он не кричал, говорил вполсилы, и его было слышно. Рука, впрочем, была еще
деревянной.
сказал, что должен прийти Виктор, значит, лучше подождать. Молча лежать и
собираться с силами.
Ну, Льва он и задержал-то напрасно, Лев невиновен, хотя, не исключено, что
контакты с раввином у него были. Но раввину-то зачем все это?
Послушайте, неужели вы до сих пор думаете, что я... э... каким-то лучом...
Вы можете для начала понять простую вещь: я раввин, каббалист, еврей в конце
концов. Вы полагаете, что я способен убить человека?
не убивали?
Раввины и, тем более, каббалисты - никогда. Послушайте, я одной вещи понять
не могу, и это меня мучает, потому что... У него, конечно, свои соображения,
но я думаю, что даже в действиях ангела должна быть доступная нашему
разумению логика... Что он имел против вас? Только ли нежелание, чтобы вы
разобрались... Это, конечно, тоже аргумент, но...
себе пытался отвечать, слова его смыслом не обладали, и Аркадий слишком
поздно понял, что смысла в них и не должно было быть: просто раввин хотел,
чтобы Аркадий заснул, и пользовался простым, как стол, методом гипноза.
Нужно было сопротивляться, а он не понял... Как тяжело... Сейчас лопнет
Афанасьев Роман
Корнев Павел
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Роллинс Джеймс
Никитин Юрий