прогулку вышли, Жизнерадостный. У нас время строго ограничено - нам нужно
за Теплынь вверх подняться, змей найти и еще обратно вернуться. Живыми, а
никак не в желудках льдистых тварей! Так что готовься - впереди тебя
ожидает несколько интересных деньков. И весьма насыщенных.
довольно заявил:
вечером! - пожаловался несчастный.
угрюмое и таинственное обличье, Ренкр в который уже раз за сегодняшний
день подумал, мрачно глядя себе под ноги: "Да уж, пожалел, как же! Он что,
камней мне в мешок напихал?" Одмассэн словно услышал его слова и решил
опровергнуть это подозрение. Он объявил привал и приказал распаковывать
мешки и ставить палатку. А сам отозвал Бэрка и ушел с ним за дичью.
двух охотников.
маленький топорик для рубки дров. - Пошли, Вопрошающий, или ты не хочешь
этой ночью греться у костра?
который им встретился на всем сегодняшнем пути, можно поддерживать огонь
хотя бы в течение часа, не говоря уже о том, что, как ему казалось, он и
просто стоять на ногах - и то не сможет. Однако встал. И пошел за молодым
горянином. Они, как и Одмассэн с Бэр ком, стали подниматься вверх. Скоро
Мнмэрд остановился и принялся отчаянно колошматить топориком по каменной
стене, возвышавшейся справа от дороги. "Ну вот, один уже свихнулся", - с
некоторым злорадством подумал Ренкр. Оказалось, все не так просто. Мнмэрд
уже отколол от скалы хороший кусок серого с золотистыми вкраплениями камня
и отложил в сторону. Такую породу долинщик часто видел во время
сегодняшнего восхождения, и, хотя она сначала заинтересовала его своим
необычным видом, потом Ренкр привык к ней, как привыкают ко всему, что
встречается слишком часто, и не обращал на нее внимания. Мнмэрд отколол
топориком еще один "скромный кусочек" размером с добрый стулище и
обернулся:
дело. - Это горюн-камень, - объяснил Мнмэрд. - Он хорошо горит, даже
лучше, чем дерево, но только жутко смердит. Впрочем, в горах, когда под
рукой нет ничего другого, это отличное сырье для костра. Так что бери и
тащи в лагерь.
достоинству оценил точность Мнмэрдовых слов - камень был тяжелым, его на
самом деле приходилось чуть ли не волочить по земле. В лагере уже
поставили палатку (для этого Азлу пришлось вбивать в щели меж камней
металлические крюки) и набрали хурры. Бэрк резал грибы на мелкие кусочки и
раскладывал порциями. Появление Ренкра было встречено довольным ворчанием
Свэда:
место. Отлично! Бэрк, выдай Вопрошающему кусочек хурры в виде поощрения, и
пускай отправляется дальше.
вид шмат желто-коричневого гриба. Честно говоря, живой и целой хурра была
более привлекательной, чем сейчас. Но не отказываться же! Ренкр отряхнул
ладони, испачканные в крохком горюн-камне, и двумя пальцами принял
угощение. В отличие от своего внешнего вида, гриб не утратил вкуса из-за
того, что побывал под ножом Бэрка. Сладковатый кусок будто по волшебству
исчез во рту, и Ренкру только оставалось сожалеть, что "поощрение"
оказалось таким маленьким. Он взял кусочек для Мнмэрда и пошел к горянину.
Возле того уже лежала груда нарубленных обломков, а сам Мнмэрд восседал на
огромном камне и зачехлял топорик.
горюн-камня:
месте, охотники вернулись с тушей горного диадекта, и Азл принялся
готовить мясо. Бэрк тем временем управился с хуррой и пошел искать воду,
прихватив с собой Мнмэрда, а Одмассэн, Свэд и Ренкр сели у костра и тихо
переговаривались. Вернее, переговаривались Свэд и Одмассэн, а Ренкр просто
сидел, устало глядя в витое пламя костра и вдыхая его неприятный запах.
Единственное, чего сейчас юноше действительно хотелось, - закрыть, нет -
уронить веки, отгораживаясь от окружающего, и заснуть. Желательно ткарнов
на десять. Но судьба в лице Азла не позволила этому произойти. Горянин
заскучал, поджаривая над огнем кусочки диадектового мяса, насаженные на
вертел, и решил пообщаться с молодым долинщиком.
живется в долине. А то ведь у нас слухи ходят разные, но, глядя на тебя, я
что-то начинаю в них сомневаться.
"Рассказать ему, что ли?" И спросил:
вертел с насаженными кусками диадекта:
что очень хочет верить.
говорил, куда-то исчезли усталость и сонливость. Упершись тяжелым взглядом
в огонь, как опираются спиной о стену, он рассказывал, рассказывал,
рассказывал... Он и не заметил, как подсели к ним с Азлом Свэд и Одмассэн,
как откуда-то из темноты вышли Бэрк и Мнмэрд и тоже присоединились к
слушающим. Он говорил долго, очень долго, выплескивая свою горечь, боль,
обиду и отчаяние. Казалось, это могло продолжаться вечно, но к неприятному
запаху костра внезапно примешался еще один, не менее противный, и Одмассэн
вдруг заорал:
сгорающие куски диадекта. Заслушавшись, Азл забыл, что вертел необходимо
вращать, и мясо чуть было не оказалось бесповоротно испорченным. Наконец
ошибку устранили, и кто-то, кажется Свэд, протянул задумчиво:
долинщика, было только шесть человек, идущих навстречу Неизвестности,
чтобы сразиться с нею - и победить... Костер плевался во тьму огненной
слюной, шипел, вонял, а к утру и вовсе потух, обиженный тем, что на него
не обращают внимания. Никто не стал заботиться о поддержании огня - здесь
еще было достаточно тепло и безопасно, и устраивать ночных дежурств тоже
не стали. Утром, отдохнувшие и позавтракавшие, люди отправились дальше.
полосой. Одмассэн не сбавлял взятого в начале пути ускоренного темпа
передвижения, и к вечеру парни просто валились с ног, да и их старшие
спутники выглядели не слишком бодро. Дорога все карабкалась вверх,
отчаянно цепляясь за шершавый величественный бок каменного великана. Если
раньше она была и широкой, и более или менее ровной, то теперь ее тело
стало похоже на узкую искореженную полоску, кое-как прилепленную к Горе и
грозящую вот-вот рухнуть вниз. Тот край тропки, который обрывался в
туманную бездну, стал все больше склоняться в сторону пропасти, и тут уже
приходилось уповать на крепость чешуек на костюмах из шкур льдистых змей
да передвигаться с особой осторожностью. Все реже и реже появлялись
какие-либо съедобные растения; иногда путники оставались на ночь без
костра из-за того, что поблизости не оказывалось горюн-камня; все чаще
приходилось ложиться спать полуголодными, - но никто не жаловался. Горяне
изначально знали, на что шли, а Ренкр, хотя и не подозревал, что все будет
настолько плохо, и думать не думал о том, чтобы повернуть назад. Это был
его шанс, его идея, - и он не собирался от них отказываться. В те дни люди
перестали быть просто спутниками, а превратились в членов некоего
братства, спаянных общей целью, общими переживаниями и лишениями. Они
делились одним куском подмерзшей хурры, сообща пытались отыскать жилку
горюн-камня, поддерживали падающего товарища - и стремились все выше и
выше, туда, куда уползли льдистые змеи.
промерзшую и покрывшуюся тонким коварным ледком скалу, развели небольшой
костерок, поджарили пойманного страйца - маленькое, размером с руку,
толстое насекомое, - вскипятили остатки воды и растопили вырубленные
пласты грязного льда. Улеглись спать. А поутру, разбуженные громким
"Подъем!" Одмассэна, выбрались из палатки и увидели, что все вокруг
покрыто тонкой тканью свежевыпавшего снежка. Гора выглядела так
празднично, что у Ренкра невольно поднялось настроение, но вот остальные
путники сильно помрачнели. Вначале он удивился: с чего бы это? Но потом,
когда, поскользнувшись, чуть было не свалился в пропасть, казавшуюся
бездонной из-за постоянно висевшей над нею плотной дымки тумана, юноша
Самойлова Елена
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Доставалов Александр
Соломатина Татьяна
Лукьяненко Сергей