контуры мнемоюстов, а значит - в мозг незадачливого чайника. Двоичным кодом.
Файл-паразит. Новый вирус, Бай слыхал о таких, но еще никогда не сталкивался.
Ему стало жутко. Похоже, в сети приходила реальная смерть.
все казалось, что это еще далеко в будущем. Хотя к тому, что любое знание
устаревает мгновенно, Бай давно привык. Сеть меняла лицо ежесекундно.
тонкой серебристой нитью. Мгновение, и нить располосовала веретено на несколько
неравных частей. Паразит замедлился, словно споткнувшийся конь. Чайник тут же
вяло зашевелился. Кажется, он пытался снять мнемоюсты, там, у себя перед бордой.
Здесь это выглядело как попытка искры пригаснуть, обратиться в стремительную
точку-тень и выброситься из пределов холда. Ничего у чайника, конечно, не вышло
- файл-убийца держал того на прочном поводке, подчинив себе моторные связи
живого мозга.
хелпами!"
стремительным броском обволок безвольного чайника, словно капля воды в
невесомости. Чайник сразу прекратил трепыхаться. Бай успел заметить, как дайвер
рвет губительную зависимость от постороннего "мастера".
осмысленный вид попытался шмыгнуть прочь, но дайвер умело взял его за шиворот и
повлек за собой совсем в другую сторону.
атаковал Бая, единственного, кто остался в пределах холда. Тонкое блестящее, как
жало бормашины, щупальце метнулось к еле заметному во мгле киберспейса сгустку.
Но с Баем такое фокусы не проходили - он расчетливо и безжалостно снес паразиту
кодовую область. Искрошил ее в мелкую капусту. Теперь файл-убийца больше не был
программой: всего лишь набором бессмысленных команд, запустить которые не в
состоянии даже господь Бог. А значит он стал неопасен.
жестокую психотропщину? Давить таких...
облегчением вздохнул.
компаньона. - Не первый же раз... Что случилось-то?
просто не заметил.
~# run console 3
@comment: turn
вытворяла со своим "Квантумом" Тири даже ему показалось безумием. Они неслись
через степь, как болиды, лишь по глупому недоразумению природы не обгоняя звук
собственных моторов. Их путь не был абсолютно прямым, потому что перегона еще не
достигли, и Тири то и дело виляла вправо-влево, объезжая рыхлые кустики
перекати-поля и едва заметные неровности почвы.
слезла с мотоцикла, он ощутил немедленное облегчение. Спина ныла, а ноги стали
словно деревянными.
остальные.
женщину? Я рожать должна, а не убивать, понял?
полезла в бардачок.
и выгреб из бардачка сумку и спальник.
потрескивал костер, на треноге чернел закопченный котелок, а внутри котелка
многообещающе булькало. Аурел плотоядно принюхивался, Тири с ложкой в руке
колдовала у посудины с варевом. Звезды, единственные обитатели небес, молча
глядели на них с высоты.
поестественнее подвести ее к монологу. Черт возьми, чем больше Аурел размышлял
над этой историей, тем менее понятной казалась она. Логики не было - вот
главное, что лишало внутреннего равновесия. Аурел не любил отсутствия логики.
Точнее, не отсутствия, а неочевидности, потому что логика присутствует во всем,
нужно только суметь вытащить ее на поверхность. Получалось не всегда, у Аурела,
по крайней мере. И вот эта-то загадочная глубинная логика и грызла постоянно, и
донимала, словно настырный комар над ночной постелью: жужжит, кружится, и
сколько руками не маши - не улетает.
ухмылкой извлек из сумки припасенное в Трое пиво. "Пенная прохлада" - самое то
после дня в седле. Легкое, сладковатое питье, источник спокойствия и вечернего
умиротворения. Аурел, застонав от удовольствия, опрокинулся на спину. Тири с
завистью взглянула на него.
подняла бровь.
движением Тири поймала продолговатый прохладный снаряд. Свернула пробку и
сделала первый глоток.
сеть без мнемоюстов, слайдер. И думаешь, будто это страшная тайна.
единственной, разумеется, но главной.
Лощинина. Мне пришлось его сжечь..." Святая вода, неужели она тоже? Неужели она
тоже умеет общаться с сетью напрямую, в двоичном коде? Инстинктивно? Как он,
Аурел Чогоряну, кибертелепат, способный считать данные с терминала даже при
отключенном питании?
пламени. Она была очень грустной.
ненавижу все это равнодушное железо.
смирилась со своей ненавистью.
что пичкает нас суррогатами и психотропщиной? За то, что она не позволяет мне
заниматься делом, которое я люблю? За что?
сеть. Точнее даже не любил - он был частью сети и не мыслил себя без
киберспейса. Собственно, он жил там - а в реальном мире только отсиживался. И
скучал при этом. Единственное, что интересовало его вне сети - это скорость. Это
мощь мотора, бьющегося в унисон с сердцем и мыслями, это ветер в лицо и
бесконечность равнины, бесконечность впереди, за спиной, справа, слева... Только
это. А она говорит - проклятие...