это место не похоже ни на рай, ни на ад, ни даже на чистилище... - Он
восхищенно посмотрел на меня. - Я знаю, что ты вернул меня к жизни. Я
помню, как меня разбудила труба архангела, а потом твой голос сказал
мне: "вставай, Влад, и иди ко мне, Страшного Суда не будет". Не знаю,
кто ты, но ты подарил мне еще одну жизнь, и я готов заплатить тебе ту
цену, которую ты назовешь.
назвать эту самую цену. Впрочем, может быть, и обойдется, поживем -
увидим... Да, кстати о трубе архангела! - Я заговорщически посмотрел
на Анатоля. - Думаю, вам это будет особенно интересно. Говорите, когда
вы уснули в машине, вам снилось, что играет саксофон? Ну так вот: я
почти уверен, что труба архангела оказалась саксофоном Чарли Паркера.
Я его даже видел - правда, издалека. Не смог толком разглядеть...
Паркеру очень подходит такая ситуация, правда?
пронзительно-зеленого плаща за сигаретами.
когда кто-то из волонтеров армии некурящих ловит меня на месте
преступления. Мне стало смешно, потом я ощутил знакомое дурацкое
желание оправдаться, объяснить всему человечеству, что в последнее
время я курю редко и понемногу, так что это можно сказать вообще "не
считается". Я окончательно смутился и виновато добавил: - Вам это
мешает? Но мы же не в закрытом помещении...
вредная привычка свойственна только людям... - Растерянно сказал он.
странностей, но самый настоящий живой человек, можете потрогать. - Я
сунул ему под нос свой локоть. Тоже мне, нашел "веское
доказательство"!
Доротея. - Мои остались... вот дерьмо, даже не знаю, где! В прошлой
жизни, наверное...
хоть кто-то в нашей компании был со мной в одной лодке!
говорил, что курить ужасно вредно?
заметила Доротея. - Как же, как же...
удовольствием упражнялись в прикладном злословии. Я предпочитал
сохранять нейтралитет и молча наслаждался их дискуссией. Ребята
добродушно препирались, как старые добрые друзья, одно удовольствие
было их послушать! Можно было подумать, что кто-то могущественный и
равнодушный внезапно отменил ужасающую реальность последних дней этого
мира: слишком уж наши посиделки смахивали на настоящую жизнь...
здорово выбила меня из колеи. Сами-то они дрыхли без задних ног,
завернувшись в теплые меховые одеяла из неиссякаемых запасов нашего
могущественного интенданта Джинна, утомленные собственным воскрешением
из мертвых, долгим путешествием и еще более долгой беседой. К моему
величайшему удовольствию, в нашей странной компании все мужчины вели
себя как истинные джентльмены, так что у Доротеи не возникло никаких
проблем, и мне не пришлось выпендриваться, защищая ее "девичью честь".
Все было очень пристойно, никакой "дискриминации по половому признаку
на работе", даже Мухаммед не подкатился к ней с предложением
немедленно пополнить его гарем. Впрочем, скорее всего, она просто была
не в его вкусе...
очень понравились. Вообще-то я уже давно уяснил, что в мире не так уж
много людей, которые могли бы стать моими хорошими приятелями. К этому
факту я относился совершенно спокойно: нет - и не надо! Если честно, я
был довольно равнодушен к людям - с тех пор, как мне стало скучно
активно их не любить... Но - наверное, это один из законов
насмешницы-природы! - чем меньше восторгов у тебя вызывает все
человечество в целом, тем больше шансов у какого-нибудь незнакомца
задеть таинственную, тонкую, болезненно звенящую струнку в твоем
сердце. Достаточно пустяка: неожиданно отчаянной улыбки, поворота
головы, при котором лицо случайного собеседника вдруг на мгновение
становится лицом ангела, теплой ладошки, доверчиво вцепившейся в
темноте в твою собственную руку, золотистой искорки веселого безумия,
всколыхнувшей темное болото тусклых глаз - и ты вдруг понимаешь, что
готов на все, лишь бы вдохнуть свою, настоящую жизнь в это
удивительное, чужое существо, а потом развернуть его лицом к небу и
спросить, задыхаясь от благоговения перед свершившимся чудом: "ну вот,
теперь ты видишь?"
выветриваться из моей глупой головы. Кажется, я здорово влип: эти
незнакомые ребята, мои "генералы", уже удобно устроились в моем сердце
и не собирались оттуда выметаться. А потом в моей голове закопошились
мысли, в данных обстоятельствах совершенно неуместные. Во мне
просыпалось чувство ответственности за судьбу человечества, отдельные
представители которого неожиданно оказались такими симпатичными
ребятами. Часа через три после полуночи оно окончательно проснулось,
обнаглело и начало вопить во весь голос - как всегда, более чем
невовремя! К сожалению, у меня настоящий талант превращать чужие
проблемы в свои собственные...
время ощущал чье-то чужое враждебное присутствие. Я мог спорить на что
угодно, что моя кровожадная поклонница Уиштосиуатль бродит где-то
поблизости. Заверения Джинна, что ситуация под контролем, не слишком
меня утешали: ее присутствие не столько пугало меня - а что, извините,
может напугать человека, у которого в запасе имеется еще шестьсот
шестьдесят четыре жизни самого отменного качества?! - сколько
действовало на нервы, как назойливый плач младенца в соседней
квартире.
уже стояло довольно высоко над горизонтом. Мои новые знакомцы дружно
завтракали у гаснущего костра и недоверчиво поглядывали на дромадеров,
каковые, по мнению Джинна, теперь полагались им по штатному
расписанию. Думаю, до сих пор им не приходилось пользоваться столь
экзотическим транспортным средством. Впрочем, я был совершенно уверен,
что у ребят не возникнет никаких проблем, как не возникло у меня
самого: а я-то ведь тоже никогда прежде не посвящал свою жизнь урокам
верховой езды на верблюдах! Я решительно отбросил в сторону одеяло,
вскочил на ноги и закутался в плащ, ярко-зеленый цвет которого уже не
вызывал у меня особенных возражений: человек ко всему привыкает,
знаете ли... Мне и в голову не пришло, что следует бурно возмутиться
по поводу отсутствия горячего душа и утренней газеты и потребовать у
Джинна немедленной компенсации за моральный ущерб - совершенно на меня
не похоже! Но мне было не до того: какая-то часть моего существа
лихорадочно дрожала от нетерпения и требовала немедленных действий.
Никаких водных процедур, никакой уютной болтовни с новыми приятелями
за чашечкой чая! Пора было ехать дальше - я и сам не знал, куда.
Впрочем, можно считать, что все-таки знал: на север, куда же еще?...
взгромоздился на спину Синдбада. Пить утренний чай в седле, в полном
боевом вооружении, уютно укрывшись от беспардонно горячих солнечных
лучей в тени волшебного щита - в этом был некий своеобразный шарм! У
моего Синдбада была удивительно ровная поступь: я не расплескал ни
капли драгоценного Эрл-Грея. Совокупность всех этих очаровательных
фактов вынудила меня продемонстрировать небу самую что ни на есть
благодушную улыбку.
спросил Джинн, принимая из моих рук и отправляя в небытие пустую
кружку. Он стал почти невидимым и теперь серебристым облачком мерцал
над моей головой.
действительно так уж нравилась. Просто я понемногу смиряюсь с тем
фактом, что теперь моя жизнь будет именно такой, как она есть...
Владыка. Твоему взору предстанет воистину впечатляющее зрелище!
совершенно не представлял себе масштабов затеянного мероприятия!
Неспокойный океан разномастных человеческих тел затопил пустыню до
самого горизонта. Мухаммед и наши новые коллеги возглавляли процессию:
они ехали в ряд следом за мной, держась немного поодаль. Черная
перелина Доротеи эффектно трепетала на ветру, князь Влад величественно
возвышался на спине своего дромадера и со сдержанным интересом косился
на оживленно жестикулирующего Анатоля - думаю, тот как раз приступил к
подробному изложению романа Стокера, как и обещал. Мухаммед отрешенно
пялился на небо с блаженной улыбкой типичного божьего избранника -
надеялся обнаружить среди облаков какое-нибудь мудрое изречение из
Корана, я полагаю!
Фыркнул я. - Все-таки некоторые пророчества иногда сбываются, кто бы
мог подумать!
Посняков Андрей
Контровский Владимир
Херберт Фрэнк
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Махров Алексей