показался ему несколько слабее предыдущего. Снова - несколько мгновений
тишины. И когда тишина, согласно некоему внутреннему чувству Эгина, уже
должна была закончиться, Самеллан с маху воткнул обе иглы в щепоть черного
порошка на месте "южного краба".
важно.
опали, оставив после себя быстро рассеивающийся в воздухе ядовито-желтый
дым. Потом донесся рокот. И только потом Эгин разглядел - правый борт
"Вергрина" разворочен на четверть длины корабля от палубы почти до самой
воды. Там занималось пламя.
промаха.
Знаков, Обращений и Изменений, направленных как в явный вред, так и во
мнимую пользу... и обиталищ людей... "
переваливались слова Клятвы. Многого же она стоит для самого Свода
Равновесия! Эгин был уверен, что Зрак Истины разлетелся бы в изумрудную
пыль от созерцания этих проклятых "игрушек" Самел-лана.
разворочены не только его левый борт, но и палуба, и носовая часть, где
занимался жестокий пожар. Воображение Эгина отказывалось рисовать картины
смятения и ужаса, которые царили сейчас на "Вер-грине". Имена Шилола
навязли у него на зубах, и он, перестав сквернословить, перестал вообще
реагировать на происходящее. Широко раскрытыми глазами смотрел он на
обреченный корабль. Так легко... Так просто... Сыпать черный порошок на
деревянный столик, нести какую-то околесицу, втыкать иглы и подносить
раскаленное железо к дырочкам в бронзовых трубах...
вместе с мачтами. Окутанный плотными клубами дыма, то и дело озаряющийся
малиновыми вспышками корабль по Праву Народов являлся сейчас неопознанным
пиратским судном. И вдруг по правому борту свесился длинный шест - судя по
всему, обломок реи, - на котором трепетал лоскут ткани. Это не был ни
зеленый княжеский, ни голубой "лосо-синый" флаг. Это была какая-то
безвольная тряпка черного цвета.
покорности судьбе, которую мудрецы также именуют Гулкой Пустотой. В войне
черный цвет означает преклонение перед несгибаемой мощью судьбы, которую
олицетворяет неприятель.
надтреснутого колокола.
изумленно вскинул брови.
Эгин твердо.
Самеллан без малейшей иронии. Напротив, он был настолько серьезен, что
Эгину стало не по себе. Что-то было там в прошлом, у этого Самеллана...
Что-то, заставившее его ненавидеть человека по имени Норгван и презирать
Право Народов.
- То, что случилось семнадцать лет назад по обоюдной ошибке флота и Свода
Равновесия, не следует повторять нам. Нам, вставшим на путь добра.
готов сожрать пар-арценца со всем его "добром" и прочими рассудительными
речами. Потом Самеллан перевел взгляд на "Вергрин", который горел в
пятистах шагах от "Зерцала Огня". Его лицо просветлилось.
Только варанский.
раздумий врезать Самеллану под дых, посмотрел на "Вергрин". Самеллан был
прав. Черный флаг куда-то -исчез. Вместо него на все том же обломке реи,
но уже поставленном вертикально, более или менее гордо реял княжеский флаг
династии Саг-горов.
примирительно улыбнулся Дота-нагеле.
особенно губительным - обе пробоины пришлись на уровне морской
поверхности, и в чрево "Вергрина" стремительно хлынула вода.
минуты. Никто никогда не узнал, как озверевшие от страха и ненависти к
своим соглядатаям офицеры "Голубого Лосося" убивали офицеров .Опоры
Единства. Как они искали черное полотнище на корабле и, не найдя ничего
подходящего, зачернили сажей и кровью убитых обрывок паруса. Как чудом
уцелевший рах-саванн Опоры Единства собрал вокруг себя с десяток
абордажных воинов, заморочив им головы всякими небывалыми ужасами из
"Книги Урай-на". Те отбили черный флаг и, хохоча, изрыгая проклятия
предателям, вновь подняли стяг своей гордой морской родины. А потом они
все погибли.
беспрепятственно описывал широкую дугу, заходя на мятежный корабль с
самого безопасного направления - с носа. "Призрак" отлично просматривался
отсюда, с боевой башенки , потому что паруса были полностью убраны и не
закрывали обзор.
"огневержца" и стрелометов. И тогда Эгин не выдержал и разразился громкой
бранью. Потому что если обе огромные стрелы, с лязгом чиркнув по железным
щитам на правом борту, сорвали один из них и, не причинив больше никакого
вреда, упали в воду, то глиняный снаряд "огневержца" угодил точно под
основание их боевой башенки и, разбившись, выплеснул прямо под ноги
обслуге "молний Аюта" с полведра жидкой огнедышащей массы.
Эгину Дотанагела, пытаясь перекричать вопль обожженных матросов. - Если бы
не я, этот проклятый кувшин разбился бы у вас на голове!
его, для Эгина осталось загадкой. Но, видимо, успел вполне вовремя, и меч
был вполне согласен с этим. По его узкому и длинному клинку, своим
аскетичным исполнением напоминающему о "новой ласарской школе", пробегали
голубые нити. Невиданное крестообразное яблоко на рукояти вращалось, как
крылатое колесо ветряной мельницы. Эгин заметил, что пар-арценц очень зол
и, похоже, немного напуган.
и ближний к носу ствол с правого борта, который пока что молчал, стал
разворачиваться в направлении "Сумеречного Призрака". Только сейчас Эгин
сообразил, что "молнии Аюта" расположены самым выигрышным образом и могут
стрелять не только по бортам, но и прямо по курсу ко-.рабля.
подоспевшие на выручку по приказанию своих офицеров, растаскивали подальше
от огня шелковые картузы с огнетворительньш зельем. Появились первые бадьи
с водой и песком.
не самым лучшим образом.
тот, угрожающе прогудев длинным дымящимся хвостом запала у них над
головами, упал в море за кормой корабля. Он разбился о волны, и Эгин с
ужасом обнаружил, что Хуммерова смесь горит даже на воде.
носовые щиты, они разрушили правый подъемник и убили нескольких человек из
абордажной команды. Горящая пакля, которой стрелы были обернуты в первой
трети, уродливыми лохмотьями повисла на вывороченных досках палубы.
Эгин довольно отстранение. Впрочем, его опасения оказались совершенно
напрасными.
близко подошел "Сумеречный Призрак" к их кораблю, чтобы существовала хоть
малейшая необходимость вводить поправки, - "молния Аюта" разразилась
громом. Уже привычный взору Эги-на алый шар вспух среди парусов носовой
мачты "Сумеречного Призрака", и сероватые полотнища охватило прожорливое
пламя.
"молнии Аюта" разделает подчистую "Призрак" раньше, чем тот успеет
сколько-нибудь ощутимо досадить беглецам. У "Призрака" оставалась только
одна надежда - абордажный бой.
вцепился в него крючьями "кошек" и абордажных мостиков, это было
равносильно полной победе беглецов. Потому что во главе воинов "Зерцала
Огня" встал Дотанагела и его магический меч (по которому плакало, ох как
плакало Жерло Серебряной Чистоты!) запел песню смерти в полный голос.
Первые воины, достигшие конца мостиков, были срезаны мечом Дотанагелы с
десяти шагов, и Эгин содрогнулся, наблюдая, как корчатся в предсмертных
Корнев Павел
Махров Алексей
Мацумото Сэйте
Курылев Олег
Афанасьев Роман
Роллинс Джеймс