смоленскими и дерибасовскими в том и состоял, чтобы притормозить излишне
шустрого Хорхе-Георгия, поэтому на их совещаниях он был безусловно персоной нон
грата.
нос, оглядел тянувшиеся у потолка бойницы. В них что-то поблескивало, но
ненавязчиво и едва заметно: качки-телохранители смоленских были вышколены на
совесть.
зашелестел разложенными на столе бумагами. - Что на сегодня, Хайме?
дон Грегорио по прозвищу Живодер небрежно махнул рукой. - Поговорим о Харбохе.
когда он откинулся на спинку кресла. - По моим сведениям, кондор-генерал Луис
припек задницу гаучо, затем, как приказано, отошел и уже находится в
центральных провинциях - со всеми своими людьми, лошадьми, пленниками и с
бочкой пульки для нашего дона Алекса. Харбоху он проследовал без остановок.
столе бумаги, - а вот крокодильеры задержались. Погуляли в Харбохе. Еще
погрелись у костров... Большие костры получились, Хайме! Из Сан-Ефросиньи
видать.
жгут, хотят - милуют... Нам-то убытка никакого! Мост цел, "штыки" переправились
без потерь, дон-протектор отсиделся в Форту, а все остальное, в сущности,
мелочи.
сгорели, сотня "торпед" пошла кайманам на корм, все кабаки разгромлены, но ты,
Хайме, прав - об этом пусть голова болит у Трясунчика и Монталь-вана. Мелочи!
Есть, правда, одна странность...
полюбопытствовать насчет упомянутой странности, но тут скрипнула дверь, свежий
ветер пошевелил листы, и в комнате появилась девушка. Она проскользнула с
галереи; чудилось, что кожа ее еще источает солнечный жар, а пряди светлых
волос подобны золотым протуберанцам. Она была очень красива - стройная,
длинноногая, с высокой грудью и правильными точеными чертами.
надменное лицо дона Грегорио смягчилось.
звучал чарующе, но в серых глазах стыли холодные льдинки. Казалось, она не
замечает улыбок и взглядов Алекса; во всяком случае, подаренный ему ответный
взор был суров и в будущем не сулил главе Военного департамента ничего
приятного. Взвешен, измерен и куплен, читалось в ее глазах; возможно, продан и
предан, и уж, во всяком случае, не любим.
смоленских и после паузы прибавил: - Мы скоро закончим, Пакита, и ты сможешь
поболтать с Алексом. Поболтать! - Изобразив усмешку, он покачал длинным
костистым пальцем. - Эти "штыки" бывают так нетерпеливы... Не позволяй ему
раньше времени лезть под юбку, девочка.
Когда Пакита, передернув плечами, направилась к двери, он облизнул губы, а
старый Хайме язвительно скривился. Что до дона Грегорио, то тот промолчал и не
произнес ни слова, пока служитель в синем расставлял бокалы и наливал вино.
сигарами, потом, будто раздумав, отдернул руку. - В Харбохе погибли бойцы и
"шестерки" Трясунчика, общим числом под сотню; еще - немерено портовой швали и
двадцать шесть крокодильеров. Кто угодил к "торпедам" под нож, кто утонул или
сгорел на угольных складах. Но девятнадцать были убиты в борделе - есть там
такой, у гавани, собственность Монтальвана. При нем - мытарь... Так, мелкота,
он же - вышибала: следит, чтобы клиенты не надували потаскух. Его допросили.
Мои люди. Допросили с пристрастием! - Дон Грегорио стиснул пальцы в кулак,
словно душил кого-то невидимого, жалкого. - Упрямый, подонок. Однако сознался,
что крокодильеров прибил какой-то тип, заночевавший в борделе. Чуть ли не в
одиночку! С ним, правда, были еще трое, а может, четверо. Все - с Пустоши. И
среди них, - дон Грегорио зашелестел бумагами, - некий Кобелино, знакомец
мытаря, из бывших монтальвановских "шестерок". Этот шепнул приятелю, что
обзавелся новым хозяином, и что хозяин его, брат Рикардо, - великий боец:
пришиб в Пустоши всех огибаловских отморозков. Это вам ничего не напоминает?
уперся в Алекса. Тот заерзал в кресле и кивнул.
троицу диких? Судя по описанию, белый, ни капли негритянской крови, хотя кто
его знает... Высок, светловолос, глаза - синие, морда - как на картинке. Бабы
таких любят.
Вот справка из канцелярии Синода. Сообщают, что в Пустошь недавно были
направлены священники Домингес и Горшков. Рикардо-Поликарп Горшков... Тоже
похож, но не такой красавчик, как описывает Алекс. И что бы все это значило?
октября кто-то разделался с бойцами "черных клинков" у Негритянской реки, затем
- происшествие в Харбохе, а к нему - самая свежая новость: исчез патрульный
катер "торпед". На Паране, у Сгиба. Собственно, не исчез, отыскались кое-какие
обломки... Такое впечатление, что взорвался паровой котел, а заодно - весь
динамит и порох... или что там у них было в трюме. Ни один мерзавец не выжил.
Рассказать некому.
голове негнущимися пальцами протеза. - Если так, за этим братцем Рикардо без
малого две сотни трупов, судари мои. Значит, человек он обученный, опытный, и к
тому же желает непременно в Рио добраться. Пустошь, потом Негритянская река,
Харбоха, Сгиб. Дорожка известная, в обход Разлома... - Старик покосился на дона
Грегорио и повторил: - Опытный человек, Сильвер! Не срушники ли заслали? Чтоб с
Трясунчиком разобрался?
кораблях. К тому же откуда возьмутся у ерушников опытные да обученные? Не
прежнее время. Таких ни у Сапгия нет, ни у меня. - Он смолк, раскуривая сигару,
потом заметил: - Этот, я думаю, из наших, из бразильян. Может, с западных гор,
из Чилийского протектората, может - беглый с рудников, может, просто сосланный
в Пустошь... Вырядился попом, а сам - отморозок из тех же крокодильеров.
Анаконда. - У Хорхе Смотрителя живых отморозков не водится. Он их зверюшкам
скармливает.
допустим, "плащ". Главное, что он может и что его...
головы обоим пришла одна и та же идея. Алекс, наморщив лоб, смотрел на старших
коллег и союзников, не в силах проследить их мысли по выражению лиц -
мрачно-торжественному у Сильвестрова и хитроватому, злобному - у предводителя
дерибасовских. Первый и вправду походил сейчас на живодера, готового забить
бычка, второй казался старым хитрым грифом, что кружит над падалью, дожидаясь,
покуда труп как следует протухнет.
для Хосе-Иоськи? Так больше не ищи. Он сам придет.
найду. Найду! Через Кобелино. Этот - из местных, и к старым знакомцам заявится.
Непременно заявится. И хозяина с собой потащит. Куда ж ему еще идти? Этому
попу-отстрельщику?
заметил:
Хорхе. Лишняя тысяча песюков, и никаких проблем.
ублюдки-наследнички, еще и племянники есть - в точности как у меня...
Крокодилье семя... Но поглядим! Проверим! Кончит поп Трясунчика, тогда и будет
разговор.
парням. Праздник скоро, народец развлечь надо...
Хайме. - Веревкой, топориком или ямой с муравьишками?
спрятанный в сумке маяк завибрировал. Затем на краткое мгновение беззвучная
вспышка зигзагом расколола мир; края ее разошлись, и в узкую багровую щель
проскользнуло что-то длинное, гибкое, отливающее изумрудом, - проскользнуло,
метнулось к Саймону, замерло у его ног и басовито зарокотало, словно идущий на
посадку вертолет.
великий боец, зеленый тайятский змей. Прощальный Дар Наставника. Каа, гостивший
у Дейва Уокера, пока его друг и хозяин странствовал в иных мирах...
мутных вод Параны, и это являлось знаком высочайшего доверия. На Колумбии не
сомневаются в нем, понял Саймон; иначе прислали бы не Каа, а Ходжаева или
Самойлова Елена
Роллинс Джеймс
Шидловский Дмитрий
Маккарти Кормак
Корнев Павел
Шилова Юлия