собственным, и это называется боязнью"; "Все, что не любовь, - страх".
беспокойство и даже в определенной степени пугали его. Они
свидетельствовали о том, что, прожив на Лиффе вот уже семь лет, он так и
не научился понимать эту планету и ее народ.
заключена экспансия, стремление объять как можно большее, захватить и
прижать к любящей груди как можно больше. Любовь Матери, являясь
совершенством, всегда стремится объять все сущее, даже то, что отрицает Ее
любовь". Смысл этих двух предложений был кошмарен.
после прочтения "Книги". С этим он и вышел, взяв с собой "Книгу Гарта
Гар-Муйена Гарта" с подчеркнутыми местами.
всегда доставляет удовольствие разъяснять трудные места в Писании. И мне
особенно приятно дать такие разъяснения кавалеру Ордена Немеркнущей
Благодарности Матери.
толкование которых вызвало затруднения. Вот, например, одно из них.
книгу. - Экспансия совершенной любви. Но почему вас беспокоит это место?
Его значение вполне понятно.
смысл.
даже тех, кто не любит Ее по своему выбору.
"Хочу, чтобы кто-нибудь сделал этих несмышленышей послушными", смысл
которого является настолько сильным, что идеологически оправдывает
крестовые походы, инквизицию; по сути, это - идеология религиозного
империализма.
изысканиям. Было бы просто стыдно пренебрегать таким даром.
более обеспокоенный. Все его самые мрачные предчувствия полностью
подтвердились.
вошел в комнату. - Что ты делаешь здесь в такое время?
Гар-Муйена Гарта", и теперь, прочитав ее, он вычислил весь наш план.
мест в "Книге", но этого вполне достаточно.
придется повнимательнее присмотреть за этими Гар-Террэнами. Они могут
стать опасными.
одна - под прямым углом к первому. Понял? - Ансгар Соренштайн пытался
обучить Тчорнио игре в шахматы.
понятливым учеником.
все тут!
великолепную картину нетерпеливого далбера.
запыхавшийся Пиндар Смит, который принес известия, сразу же положившие
конец шахматным изыскам.
на этот раз?
идущий по направлению к Лиффу.
раньше, чем мы их ожидали!
площадку.
хорошем расположении духа, как вдруг зашел адъютант и доложил:
проклятой планете мне докладывают именно в то время, когда у меня чай, а,
Гарри? Можно подумать, что кто-то делает так специально.
пакет на столе адмирала, он возвратился в приемную.
чаевничать.
себя. - О чем бы там ни шла речь, он может подождать.
реализации лиффанского проекта. У них уже есть флот в количестве по
крайней мере в двадцать пять кораблей. Предупредите всех, кого это
касается, чтобы приближались к Лиффу с максимальной осторожностью.
Направьте дипломатов, чтобы оговорить условия приема в Федерацию. Харлен".
который интерком лишил каких-либо интонаций и эмоций.
интеркома прекратился.
озабочен. В глубине души он чувствовал, что должно произойти что-то весьма
неприятное. В принципе, задание было простым - провести и обеспечить
безопасность выполнения программы судами, до отказа набитыми учеными, но
ни один из флотов Федерации такого размера никогда еще не приближался
столь близко к территории противника. Сложность ситуации усугублялась еще
и тем, что одним из пунктов задания предусматривалось детальное изучение
захваченного корабля противника. Капитану Бэйли действительно было о чем
тревожиться.
это его не оставят в покое? Почему ему не позволяют хоть на минуту
предаться в спокойной обстановке невеселым мыслям? Он включил тумблер и
прорычал:
различие между этим металлическим голосом и голосом навигатора заключалось
в том, что на этот раз голос, казалось, готов был захлебнуться.
дистанция максимальная.
"Все корабли - Главный штаб". Сквозь шквал звонков включившейся
сигнализации он продолжал разговор с капралом:
состав экспедиции главным образом потому, что уже имел личный опыт,
полученный семь лет назад на борту "Террэн бивера". Если бы он смог четко
опознать приближающийся флот как принадлежащий противнику, то тогда не
было бы никаких проблем - только бой, в отношении положительного исхода
которого капитан Бэйли не сомневался. Но поскольку принадлежность флота не
была определена, то все, что оставалось капитану - это разрешать новые
проблемы. Это могли быть корабли противника: то, что их конфигурация
незнакома Хэлну, еще ни о чем не говорило, поскольку его опыт
ограничивался всего лишь одной встречей с одним кораблем. Но это могли
Черепнин Владимир
Афанасьев Роман
Лондон Джек
Прозоров Александр
Корнев Павел
Круз Андрей