походил ни на один знакомый ему. Одноступенчатая ракета, похоже, челнок,
предназначенный для их доставки на "Спутник-1", где они должны сделать
пересадку на соответствующий межпланетный корабль. Но этот был слишком
мал, даже для челнока.
темного угла Уэгонер.
Пейдж начал беспокоиться, достаточно ли хорошо себя чувствует сенатор. Он
повернулся, чтобы посмотреть на Энн, но сейчас не смог рассмотреть и ее
лица. Пейдж на ощупь нашел ее руку и она ответила судорожным, крепким
сжатием.
луч прожектора. Пейдж смог разглядеть нескольких морских пехотинцев,
стоявших на бетонной площадке у хвоста корабля. Абсурдно, но вблизи
корабль выглядел еще меньше.
Мы стартуем через десять минут. Члены команды покажут вам ваши каюты.
вместить и четырех человек, и один из них - пилот. Значит, кроме меня, его
некому пилотировать.
машины. - Мы только пассажиры - вы, я и мисс Эббот и, конечно же, морские
пехотинцы. У "Per Aspera" своя команда из пяти человек. Пожалуйста,
давайте не будем тратить времени зря.
так, словно он пытается взобраться в патрон от дальнобойной винтовки
двадцать второго калибра. Чтобы вместить десять человек в эту крошечную
скорлупку, нужно превратить их в нечто подобное концентрату из человечины
и засыпать внутрь, как растворимый кофе.
шлюза и через минуту полковник уже пристегивал себя ремнями внутри каюты
без иллюминаторов, столь же большой, как любая другая на стандартном
межпланетном судне. Но намного больше той, что мог себе позволить челнок.
Из ящичка интеркома у изголовья его гамака уже звучали фразы предстартовой
подготовки.
он уверен...
перегрузке.
оглянуться назад. Что-то не совсем так. Неужели Уэгонер...
взять с собой Энн и Пейджа? Как заложники они...
правительства. У них нет денег, и они ничего компрометирующего о Уэгонере
не знали...
считает, что известно.
время позже подумать об этом. А при старте...
наизнанку удар, впрочем вполне обычный для старта космического челнока. Не
существовало ничего, чем можно было облегчить это воздействие, кроме как
предоставить тренированным мышцам рук, ног и спины выдерживать перегрузку,
насколько они в состоянии это делать с помощью спазма реакции Сейла
[реакция Сейла - реакция адаптации организма на повышенные перегрузки]. И
необходимо было следить за поддержанием всего тела в точной нейтрали к
направлению ускорения. Мышцы, которые при этом приходилось использовать,
бывали редко нужны на земле, даже тяжеловесам, но космонавт учился их
использовать или вылетал с космической службы. Тренированные мышцы живота
пилота выдержали бы удар тяжелого камня, но ни один, даже самый крепкий
человек, не смог бы повернуть головы, когда мышцы его шеи говорят "НЕТ".
легкие - ускорительный пневмоторакс, как это называлось в учебниках. И
позволял их держать сжатыми на активном участке полетной траектории. За
это время уровень двуокиси углерода в крови поднимется настолько высоко,
что дыхательный рефлекс заставит организм сделать глубокий вдох, даже если
жизненно необходимые мышцы груди разорвались бы от этого усилия. Крик
помогал быть уверенным в том, что когда ты сделаешь следующий вдох - это
будет ВДОХ.
крик являлся как бы формой протеста против девяти убийственных секунд
ускорения. Он позволял ЧУВСТВОВАТЬ себя лучше. Поэтому Пейдж орал
энергично.
инерционный полет.
отстегнуть свои ремни безопасности. Все его рефлексы космонавта оказались
неожиданно спутанными. Активный участок полета показался ему слишком
коротким. Даже короткий старт при максимально возможном ускорении - куда
длиннее крика. Ионные двигатели, очевидно, были выключены. Ему показалось,
что энергоснабжение маленького кораблика отказало и он теперь падает
обратно на Землю...
участке траектории свободного полета. Невесомость продлится еще несколько
секунд. Приготовиться к возвращению нормального тяготения.
оттолкнуться, снова оказалась ВНИЗУ, как если бы корабль спокойно стоял на
Земле. Невозможно. Он не мог за это время выйти даже за пределы атмосферы.
Но если это и так, невесомость должна была продлиться весь остаток
путешествия. Гравитация в межпланетном корабле - не говоря уже о челноке -
могла быть восстановлена только вращением корабля вокруг собственной оси.
Немногие капитаны применяют этот дорогостоящий - в плане расхода топлива -
маневр. Ведь межпланетными рейсами летали только опытные "старички". Кроме
того, этот кораблик не совершал подобного маневра, иначе Пейдж обязательно
заметил бы его.
силе тяжести на Земле.
орбиту Луны. Сейчас наблюдательный купол открыт для пассажиров. Сенатор
Уэгонер просит присутствия мисс Эббот и полковника Рассела в
наблюдательном куполе.
очевидно, были выключены, когда "Per Aspera" находился едва ли более, чем
в 250 милях от поверхности Земли. И все же сейчас корабль уже проходил
орбиту Луны, без всякого, даже малейшего намека на движение, хотя до сих
пор, похоже, продолжал ускоряться. Что же приводило его в движение? Пейдж
не мог расслышать ничего, кроме тихого шума корабельного
электрогенератора. Который работал ничуть не громче, чем на Земле.
плазмы электромагнитными волнами. Значит, плазма не выбрасывалась из дюз
ракеты. Не слишком весело полковник отстегнул последний ремень крепления,
и встал, сознавая, каким ребенком он, очевидно, является на борту этого
корабля.
ног во время полета, и подошвы его обуви давили на нее с нормальным
давлением неизменного земного тяготения. Только привычки, выработанные
многолетней службой в пространстве, предохранили его от пробежки по
проходу между каютами к наблюдательному куполу.
их спины, в то время как они смотрели вперед, в пространство. Они
наверняка были несколько больше, чем Пейдж, взбудоражены стартом, но
сейчас почти оправились. В сравнении с эффектом от старта нормального
челнока, этот мог лишь слегка нарушить их спокойствие. И конечно же
неожиданный переход в немыслимое поле тяготения, соответствующее земному,
не мог бы спутать их нетренированные рефлексы так серьезно, как он спутал
реакции Пейджа, наработанные бесчисленными летными часами. Если подумать,
сказал про себя полковник, то такие космические полеты, вполне могли
оказаться гораздо более легкими для гражданских лиц, чем для космонавтов.
По крайней мере, в ближайшие несколько лет.
робко. Посередке, между фигурами сенатора и девушки, сияла светлая,
Березин Федор
Корнев Павел
Белоусов Валерий
Посняков Андрей
Майер Стефани
Березин Федор