Волшебника?
Это грабеж, но мне некуда деваться. Твой хозяин бессовестно надувает
публику.
мантикора и гиппокампус, если получат второй шанс. - Хочет старый
грабитель заняться моим делом или нет?
мере подъема становилось светлее, а вид помещения - более обжитым.
уселся за большой деревянный стол.
Что заставляет тебя думать, что твоя служба нужна старому бессовестному
грабителю?
него наконец дошло, что это и был Добрый Волшебник Хамфри. Он приуныл!
вопрос, пока его не вышвырнули из замка.
усилий.
больше, чем когда-либо на тебе заработаю.
Он только еще больше настроит против себя Доброго Волшебника. Он
действительно попался в последнюю ловушку - ловушку высокомерия.
страницы, Ты умеешь читать?
кентавра-наставника, но это было так давно.
отпугивать посетителей с мелкими проблемами.
того, как столь близко подошел к успеху.
соскакивая со своего кресла. Бинк увидел теперь, что он вовсе не был
эльфом, а просто маленьким человечком. Эльф, конечно, будучи магическим
существом, не мог бы быть Волшебником. Частично поэтому он так ошибся
поначалу, хотя все больше он сомневался в точности этого предложения.
Ксант продолжал показывать ему проявления магии, о которых он и подумать
не мог.
за ним в другую комнату. Это была лаборатория, с полками, уставленными
магическими приборами, и загроможденным, исключая крохотный кусочек,
полом.
ступить. Симпатии Волшебник не вызывал. Трудновато будет работать у него
целый год. Но все-таки это могло себя оправдать, если Бинк узнает, что у
него есть магический талант, и стоящий к тому же.
посередине пентаграммы - фигуры с пятью сторонами. Затем он сделал жест
обеими руками и произнес заклинание, вернее, что-то на непонятном языке.
небольшое облако, затем сгустился в форме демона. На вид не очень
злобного. Рога у него были очень маленькие, а на хвосте вместо острой
колючки была кисточка. Более того, он носил очки, которые, должно быть,
были импортированы из Мандении, где широко использовались подобные
приспособления для помощи плохо видящих граждан. Так, во всяком случае,
говорили мифы. Бинк чуть не засмеялся. Вообразите себе плохо видящего
демона!
властью, данной мне договором, скажи нам, каким магическим талантом
обладает этот парень, Бинк из Северной Деревни.
демонов. Пентаграмма нужна была для заключения в ней демона,
освобожденного из магической бутылки: даже ученый демон был созданием ада.
произнес он.
Хамфри. - Что там с его магией?
Волшебнику гримасу. - Прости, тупица. В данном случае я вынужден
отступить.
Очевидно, он привык, что его оскорбляют, это составляло часть его
жизненного стиля. Может быть Бинку вновь повезло.
пытаясь разглядеть, что там внутри. Не крошечная ли фигурка, что согнулась
над миниатюрной книгой и читает?
вот как. Ты ее чувствуешь? Может быть, ты зря пришел сюда?
магией. Не было никаких признаков. Я надеялся... но боялся, что этого
вообще не случится.
таинственности? Например, контрзаклинание?
знал, что он - заклинатель демонов, это объясняло дело. Никто не вызывает
демона, не имея основательной причины. Волшебник дорого брал за свои
услуги, потому что здорово рисковал.
целебной воды, что я пил.
настоящий знаток магии. У тебя есть с собой?
сделал задумчивое лицо.
информационной или прорицательной магии. Сам такую же делаю. Моя, конечно,
свободна от эгоистических интересов Источника. Но сохрани эту, она может
пригодиться.
картой с картинками улыбающегося херувима и нахмурившегося дьявола.
вывод был преждевременным. Хамфри умел делать больше, чем просто вызывать
демонов, но специализировался все же на информации.
Ты сориентировался на него?
идиотка! Это восклицание. Я не могу понять, почему вы, духи, отступаете, -
он сердито произнес освобождающее заклинание и повернулся к Бинку. -
Происходит нечто очень странное. Но это становится вызовом. Я собираюсь
применить к тебе заклинание истины. Мы доберемся до сути.
звучащие рифмы - и внезапно Бинк почувствовал себя очень странно. Он
никогда не испытывал раньше магии подобного рода, с ее жестами, словами и
прочими аксессуарами. Он был привычен к врожденным талантам, срабатывающим
по желанию владельца. Волшебник казался кем-то вроде ученого, хотя Бинк
плохо понимал этот манденийский термин.