азартные игры.
снова ушла без спросу.
искать.
подоткнутая под плечи, как одеяло. Даже не поворачивая головы, Мона видела
угол здания с фасадом в виде горного склона, но снежного барана там не было.
упаковку ногтем большого пальца, вставила кассету в прорезь и надела троды.
Она ни о чем не думала, руки, казалось, сами знали, что делать добрые
маленькие зверьки, которые никогда не обидят. Один из них коснулся клавиши
PLAY, и Мона перенеслась в мир Энджи, чистый и безупречный, как любой
хороший наркотик... Медленный саксофон, лимузин плывет по какому-то
европейскому городу... круговерть улиц, машина без водителя, широкие
проспекты предрассветно чисты и безлюдны, прикосновение меха к плечам. И
катить, катить по прямой дороге через плоские поля, окаймленные
совершенными, одинаковыми деревьями.
по подъездной аллее через парк, где серебрится роса, где стоит железный
олень, а рядом мокрый торс из белого мрамора... Дом огромен и стар, не похож
ни на один из тех, какие она видела раньше. Но машина проплывает мимо,
проезжает еще несколько строений поменьше и выезжает наконец на край
широкого ровного поля.
хрупкие с виду полиуглеродные рамы. Планеры слегка подрагивают на утреннем
ветерке. А рядом с ними ее ждет Робин Ланье, красивый раскованный Робин в
черном свитере грубой вязки он играет партнера Энджи почти во всех ее
стимах.
шпильки сразу же увязают. И остаток пути до Робина с туфлями в руках,
улыбаясь; последний шаг в его объятия, в его запах, в его глаза.
ужимает посадку в планер по серебристой лесенке, и вот они уже мягко
скользят по траве через все поле. Затем взмывают вверх, зависают на
мгновение, чтобы поймать ветер... Все выше и выше, пока огромный дом не
превращается в прямоугольный камушек в зеленой пелене, прорезанной тусклым
серебром речной излучины... ... и Прайор с рукой на клавише СТОП. От запаха
еды с тележки возле кровати у Моны сводит желудок. Тупая тошнотворная боль
ломает каждый сустав.
Попав в клинику, ты какое-то время не сможешь есть.
захочешь, все это потом можно будет вернуть обратно, но нам кажется, тебя
обрадуют результаты, очень обрадуют. Опять эта улыбка. Мона, тебе
когда-нибудь раньше говорили, насколько ты похожа на Энджи?
выпить немного водянистого черного кофе. Не смогла заставить себя даже
взглянуть на сэндвич, но съела одно из пирожных. Вкус у него был картонный.
и Энджи, должно быть, все еще там, смеется...
увидела, как мимо на багажной роботележке проезжают знакомые чемоданы из
кожи клонированных крокодилов. В этот момент она отчетливо осознала, что
Эдди мертв.
старомодными заглавными буквами. Офис Джеральда располагался на четвертом
этаже блочного кондо. Это было одно из тех зданий, где строится лишь каркас,
а обитатели жильцы или коммерсанты привозят собственные модули и
оборудование. Похоже на многоэтажный кемпинг для трейлеров, только повсюду
провода, оптоволоконные кабели, шланги канализации и водоснабжения.
не так испугана, как надо бы. Впрочем, может, это не так уж и плохо, потому
что если она по-настоящему испугается, то ничего не сможет предпринять, а ей
определенно хотелось выпутаться из этой истории. В машине по дороге сюда она
обнаружила в кармане куртки Майкла какой-то предмет. Десять минут ушло у нее
на то, чтобы сообразить, что это шокер, такой обычно носят при себе особо
дерганые пиджаки. На ощупь он напоминал ручку отвертки с парой тупых
металлических рожек там, где у отвертки находится рабочий конец. Заряжался
он, должно быть, от настенной розетки, и оставалось только надеяться, что
Майкл держал его заряженным. Тут Мона сообразила, что Прайор, скорее всего,
не знает о существовании шокера. Обычно такие игрушки вполне легальны,
поскольку считается, что ими нельзя нанести непоправимый вред, но Ланетта
знала девчонку, которую однажды основательно обработали такой вот штукой и
она уже так никогда и не поправилась.
qbere известно, а ведь он специально делает ставку на то, чтобы заставить ее
поверить в его всеведение. Опять же, он ведь не знал, насколько Эдди
ненавидит азартные игры.
уверена, что он мертв. Сколько бы ему ни всучили, он бы все равно не бросил
свои чемоданы. Даже если бы пошел покупать новые шмотки, чтобы сменить
прикид. Эдди ни о чем так не заботился, как об одежде. А эти крокодиловые
чемоданы вообще были особенными: он купил их у гостиничного вора в Орландо,
и они, судя по всему, напоминали ему что-то, что он оставил дома. Если
вдуматься, трудно себе представить, чтобы Эдди вообще купился на какие-то
пусть даже очень большие отступные, потому что сильнее всего на свете ему
хотелось поучаствовать в какой-нибудь крупной игре. Он считал, что, как
только это случится, люди начнут воспринимать его всерьез.
когда Прайор вносил ее сумку в клинику Джеральда. Только совсем не так, как
хотелось Эдди.
со звездами симстима и японским текстом. Казалось, Джеральд содержал
парикмахерскую. Только никакие клиенты в приемной не ждали, и за
регистрационным столиком тоже никого не было.
комбинезона из жесткой складчатой фольги, подобного тем, какие носят
санитары скорой помощи, выезжающие на дорожные аварии.
нижнюю половину лица. Привет, Мона. Если ты пройдешь сюда...
замыкал Прайор.
Джеральд подошел ближе, заглянул ей в глаза.
это тебе поможет...
Черная дырочка на баллончике то самое место, на котором стремился
сфокусироваться ее взгляд начала расти, расти...
такое отверстие в черепе, прикрытое только кожей. Нужно взять что-нибудь
тоненькое и острое, проволоку, например, подойдет даже прут из веника, и
просто проткнуть...
Ланетты, листает журнал. Нашла снимок Энджи: звезда смеется в ресторане с
какими-то людьми, все так красивы, и кажется, будто от них исходит сияние.
На снимке никакого сияния, конечно, нет, но ты знаешь, что оно есть, ты его
просто чувствуешь. Взгляни, говорит она Ланетте, показывая снимок,
ГЛАВА 20. ХИЛТОН СВИФТ
на одинокую, залетевшую сюда случайно осу вертолет Сенснета приземлился на
пляже, разметав по мокрому песку плети водорослей.
Мацумото Сэйте
Никитин Юрий
Акунин Борис
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Майер Стефани