простонал Джек. Через этот дверной проем, повисший в пространстве позади
персонального душа Балазара, примерно в футе над полом, ему был виден
темный песчаный берег, косо уходивший вниз, к разбивавшимся с грохотом
волнам. На этом берегу копошились какие-то твари. Твари.
был обломать Эдди все передние зубы на уровне десен, лишь расплющил и
чуть-чуть раскровянил ему губы. Из Джека вытекла вся сила. Джек
чувствовал, как она вытекает.
дернул его. В последний момент Джек понял, что Эдди собирается сделать, и
начал отбиваться, как дикая кошка, но было поздно - они уже падали сквозь
эту дверь назад, и гул ночного Нью-Йорка, такой знакомый и непрерывный,
что человек замечал его только тогда, когда он прекращался, сменился
скрежетом волн и скрипучими, вопросительными голосами чудовищ, ползавших
по берегу взад-вперед.
подливкой в горячей духовке", - предупредил Роланд, и Эдди не сомневался:
стрелок имел в виду, что, если они не будут все делать со скоростью света
или около того, то спекутся. И он ему верил. Если говорить о крутых
мужиках, то Джек Андолини - как Дуайт Гуден: его можно заставить
пошатнуться; может быть, его можно и вогнать в шок; но если дать ему
увернуться в первых раундах, то позже он тебя растопчет.
сторону, и он отделился от Эдди. - Помни! Левая рука! Левая рука!
катятся вниз по каменистой осыпи, окаймляющей берег, и Эдди силится
отобрать у Андолини пистолет, который тот держит в руке.
вернется в свой мир только для того, чтобы обнаружить, что, пока его не
было, его тело умерло... а потом стало слишком поздно. Поздно гадать,
поздно возвращаться.
сошел с ума, часть была уверена, что Эдди подсунул ему какой-то наркотик
или пшикнул в него газом или сделал еще что-то такое, часть полагала, что
мстительному Богу его детства наконец надоели его грехи, и Он выдернул его
из знакомого мира и посадил сюда, в это унылое чистилище.
падал веер белого света - света из Балазарова сортира - и понял, что есть
возможность вернуться назад. Андолини был прежде всего практичным
человеком. Ломать себе голову над тем, что все это означает, он был
намерен потом. А вот сейчас он собирался прикончить этого гада и вернуться
через эту дверь назад.
прихлынули обратно. Он понял, что Эдди старается вырвать у него из руки
его маленький, но очень эффективный кольт-"Кобру", и ему это уже почти
удалось. Джек, выругавшись, рванул пистолет обратно, попытался
прицелиться, и Эдди тут же снова схватил его за руку.
(дорогой габардин брюк Андолини теперь был заляпан грязным серым
приморским песком), и Эдди пронзительно вскрикнул.
равновесие. Там стоял мужик... только он был больше похож на привидение,
чем на мужика. И не то, чтобы на Каспера, Дружелюбное Привидение. Его
шатало, его бледное, осунувшееся лицо заросло щетиной. Рубаха у него была
изодрана, и ветер отдувал лохмотья назад, обнажая торчащие, как у
умирающего от голода, ребра. Правая кисть у него была обмотана грязной
тряпкой. Он казался больным, даже умирающим, но все же достаточно крутым,
чтобы Андолини почувствовал себя яйцом всмятку.
одном из музеев Дикого Запада... но тем не менее, это были револьверы, и,
может, они даже и работали, и Андолини вдруг понял, что ему придется
сейчас же разделаться с этим бледным... если только он и вправду не
привидение, а если привидение, тогда тут уж вообще ни хера не поделаешь,
так что нечего и беспокоиться.
почувствовав, что острый камень разорвал его пятисотдолларовый пиджак
спортивного покроя. В тот же миг стрелок левой рукой выхватил револьвер, и
сделал это, как всегда - здоровый или больной, проснувшись или в полусне -
с быстротой голубой летней зарницы.
ж таких проворных в жизни не видал! Мне амбец, Святая Мария, Матерь Божия,
он же меня щас расстреляет, он ме..."
Андолини подумал - взаправду подумал - что уже умер, а потом понял, что
вместо выстрела раздался только глухой щелчок.
можешь проститься, - сказал он.
выхватил револьвер, услышал сухой щелчок вместо грохота, увидел, как
Андолини поднимается с песка, услышал, как он что-то говорит; и, прежде,
чем Эдди сообразил, что он делает, его рука сама нащупала зазубренный
обломок камня. Он вырвал его из шершавой земли и изо всех сил швырнул.
отскочил. Из рваной раны с болтающимся куском кожи брызнула кровь.
Андолини выстрелил, но пуля, которая иначе непременно убила бы стрелка,
прошла мимо.
ветерок от пули, нельзя сказать, что так уж мимо".
курок револьвера и снова нажал спуск. На этот раз патрон сработал - сухой,
повелительный треск эхом разнесся по всему берегу. Чайки, спавшие на
камнях высоко над чудовищами, проснулись и взлетели испуганными,
пронзительно кричащими стайками.
бы Андолини раз навсегда, но к этому времени Андолини тоже начал двигаться
- оглушенный ударом по голове, он начал валиться на бок. Звук
револьверного выстрела показался ему далеким, но жгучая боль в левом
локте, раздробленном пулей стрелка, была вполне реальной. Она привела его
в себя, и он поднялся на ноги; одна рука у него повисла плетью, сломанная,
бесполезная, в другой он держал пистолет и бестолково водил им из стороны
в сторону, ища цель.
затащить его в это сумасшедшее место, Эдди, который стоял здесь в чем мать
родила и дрожал на холодном, пронизывающем ветру, обхватив себя обеими
руками. Ладно, может, он здесь и умрет, но хоть доставит себе удовольствие
- прихватит с собой Эдди Ебаного Дийна.
фунтов эдак двадцать, но он справился.
назад. Сквозь галдеж чаек он услышал, как плавно повернулся и щелкнул
барабан.
знал, понадобится ли им еще этот человек, но не исключал этого; он был
нужен Балазару, а так как все предположения Роланда о том, насколько
Балазар опасен, полностью оправдались, то самое лучшее было -
подстраховаться.
случилось с пистолетом Андолини, а из-за этого и с самим Андолини. За все
те годы, что Роланд наблюдал, как люди стреляют друг в друга, ему довелось
увидеть и такое, но лишь дважды.
воплем, не соображая, куда идет, побежал к морю. По рубашке и брюкам у
него струей текла кровь. На той руке, в которой только что был
кольт-"Кобра", не было пальцев и нижней половины ладони. Пистолет,
превратившийся в бесполезный, искореженный кусок металла, валялся на
песке.
бы сказать, что у Андолини лицо троглодита, потому что у него больше не
Никитин Юрий
Андреев Николай
Березин Федор
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Березин Федор