и боли: гнев, который надо было сдерживать. Как бы было приятно для моей
души выпустить стрелу из тетивы не по трем движущимся мишеням, а по той
толпе дураков у ограды.
белоснежных платьях. Я и впрямь хорошо выбрала себе платье для того ужина
у посредника. Белое было самым модным цветом среди знатных и богатых.
Потому что белое так легко пачкается, и только у богачей, не обремененных
работой, оно может сохраниться неиспорченным. На своем белом они носили
гроздья драгоценных камней всех цветов в разных оправах - золотых,
серебряных, медных, а также из темно-серого металла называемого ими
алькум, сияющего под лучами солнца невероятным голубым светом. Мужчины
носили облегающие белые штаны, обтягивающие, как вторая кожа, накладные
плечи и рукава с красными, оранжевыми и желтыми полосами.
окликая его между заездами. Для мужчин у Дарака не было времени, и он
всячески это подчеркивал; они сердились, но все же видели в нем очевидного
победителя. Многие из них провели немало времени на учебном треке, но
никто не приближался к стандарту, установленному для нас Белланом. С
женщинами же Дарак был куда податливей. Они показывали в мою сторону
бледными окольцованными руками, и смеялись. Дарак смеялся вместе с ними.
арене. Ты ведь знаешь обычай - обнажаться до пояса. Умоляю тебя, милашка,
не держи щит слишком близко к себе.
тем, как конюх чистит вороных. У него, знала я, нет времени для этих
зевак.
если я всажу этим двум нож меж ребер?
расшнуровав рубашку, распахнула ее, оставив груди голыми. Они ахнули, и
один покраснел, смутившись. С миг я постояла, не двигаясь, в то время как
они, в смятении, пытались придумать, чего б такого сказать
распутно-остроумного; а потом, не спеша, снова зашнуровала рубашку. -
Итак, господа, - сказала я, - я выполнила свои обязательства перед
хозяином дома. Когда вы придете в следующий раз, наденьте поменьше
драгоценностей. Они ловят солнечные лучи и слепят глаза лошадям. И мне
тоже, когда я целюсь. Я могу промахнуться.
восвояси, а один из них пробурчал:
симпатией.
осторожна. Нехорошо наживать врагов перед скачками. - Улыбка сошла с его
лица. Левая рука у него дернулась.
А также диета, хотя для меня она была привычной - постная пища и немного
вина или пива. Даже когда день заканчивался, Дарак проводил много часов с
лошадьми, разговаривая с ними, лаская их.
Беллан. - А ты, - сказал он мне, - ты - черная ворона на плече мертвеца,
ревнующая к тому, кто тебя везет. - Я в то время орудовала так называемыми
"перчеными" стрелами - больше никаких "простых", которые мне вручили в
первый раз. На арену, похоже, всякий мог брать, что хотел - стрелы,
сдобренные всем, чем угодно. Чаще всего применяли шнурованные - с
привязанным к оперению хвостом в виде тонкой веревки: выстрелишь между
ступицей и ободом, и она запутается в спицах и затормозит колеса. Колеса
были популярной целью. Полые стрелы, нашпигованные железными шариками,
пускали сквозь колеса: они ломались об ось и рассыпали свой опасный груз
под копыта коней, скачущих следом. Существовало и много других хитроумных
устройств, но трудность состояла в том, как заставить такие стрелы
полететь. Теперь, вдобавок к расчетам на движение собственной колесницы и
движение других колесниц, приходилось делать скидку на изменившийся вес,
шнуры, способные увлечь стрелы в сторону или запутаться на втулках твоей
же колесницы - короче, тысяча с лишним предосторожностей и трудностей.
могла бы попробовать сделать классический выстрел. В анналах Сагари
записаны только три таких случая.
вырвано управление тройкой. Ему конец. Попробуй это.
преследующих нас учебных колесниц. Но не смогла добиться успеха. Вожжи
вскидываются, двигаются, никогда не остаются неподвижными. Я была рада,
что светская публика убралась наконец на скачки и не видела этого.
постоянно вдалбливаемые в оба уха советы, смахивающие на двух великанов
жестокие массажисты, усталость, мертвый сон со сновидениями, похороненными
настолько глубоко, что решительно не вспоминались. Но в тот последний день
с нами обращались мягче. Мы спали допоздна и лишь в полдень вышли на трек
испытать колесницу, которая помчит нас на Сагари. Черный металл,
блистающий как и лошади, украшенный красными эмалевыми солнцами и золотыми
побегами лозы, королева-колесница с вороными между ее алых оглобель - то
идеальное единство, какое мог создать только художник стадиона. Беллан
улыбнулся нашим похвалам. Колесницу изготовили в собственных мастерских
Распара по проекту Беллана. На ней, мчась быстро-пребыстро, мы и взаправду
были одним целым; даже я, сидящая ворона, стала его составной частью.
Беллан позволил нам лететь по треку, и не отзывал нас, разрешив нам
вкусить разок чистую радость этого полета. Но после такого вина день
сделался горьким.
виллы среди лимонных деревьев в цветочных горшках и взбирающихся на стены
лоз. Мы играли в кости с Маггуром, но нас прервал Эллак.
драку, избили до полусмерти нескольких охранников в борделе, и сидели
теперь в тюрьмах Градоначальника. Лицо у Дарака побелело. Он встал,
отшвыривая кости, и с силой врезал Эллаку по лицу.
без меня за твоей спиной?!
в рамках разбойничьего кодекса. Едва он пришел в себя, как рука его почти
невольно потянулась к ножу. Дарак тотчас набросился на него, и первый же
удар шарахнул Эллака спиной о стену. После второго удара он бы ее
проломил, если б Маггур не схватил Дарака за плечи. Гнев Дарака мигом
утих. Он стряхнул руки Маггура, отвернулся от них обоих и налил себе вина.
его тело дергалось от напряжения. Глядя на его лицо, всегда худощавое и
суровое, я внезапно увидела, что оно еще больше осунулось и посуровело.
Да, он был бродяга и артист, но он будет править лошадьми, подскакивать,
мчать. Времени для сомнений или колебаний нет. Полученная им тренировка
усовершенствовала его мастерство и была полезна для тела, но что же
оставалось для его алчущего, мыслящего мозга?
которыми не пряталось ничего кроме жгучего напряжения.
покоях я стянула с него и с себя одежду, прошлась по его напряженному телу
губами, языком и пальцами, возбудила его и привлекла к себе, и когда огонь
в нем догорел, он лежал, прижавшись ко мне, молча и не двигаясь.
душа не знала покоя.
Анкурума. Я лежала безмолвно, но мне хотелось громко кричать. В полусне я
увидела, как валили толпой, чтобы схватить меня, фантомы моей пропащей
расы, и руки Дарака, удерживающие меня на краю пропасти, внезапно
выскользнули из моих. И все же упала не я, а он. Я увидела его разбившимся
далеко внизу. Дарак, ты - мужчина, человек, грешник, но не злой; если я
завтра потеряю тебя, то соскользну обратно во тьму. Позволь мне помнить,
что когда ты упадешь, я должна взять вожжи и обмотать ими шею так чтоб
несущиеся кони сломали ее. И исцеления не будет.
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Корнев Павел
Каменистый Артем
Пехов Алексей
Шилова Юлия