дальнейший прогресс. Тогда исчезнет масса моральных императивов,
рассматриваемых сегодня как нерушимые, зато появятся новые вопросы, новые
этические проблемы.
масштабы длительности явлений; в конце концов даже горные хребты рушатся,
обращаясь в песок, ибо таков мир. Человек, существо, живущее недолго,
охотно пользуется понятием "вечность". Вечными должны быть определенные
духовные ценности, великие произведения искусства, моральные системы. Не
будем, однако, обманывать себя: и они смертны. Это не означает замену
порядка хаосом или внутренней убежденности - безразличием. Мораль
изменяется постепенно, но она изменяется, и именно поэтому тем труднее
сопоставлять друг с другом два этических кодекса, чем большее время их
разделяет. Мы близки шумерам, но мораль человека культуры леваллуа
потрясла бы нас.
существует ньютоновской абсолютной системы отсчета или абсолютной
одновременности событий. Это не означает запрещения высказывать оценки по
отношению к событиям прошлого или будущего: человек всегда высказывал
оценочные суждения, выходящие за границы его состояния и реальных
возможностей. Это означает только, что каждая эпоха имеет свое
представление о справедливости, с которым можно соглашаться или не
соглашаться, но которое прежде всего нужно понять.
1
2
наука. - Прим. ред.
3
номотетические науки - это науки, цель которых - открывать общие,
постоянные законы; греч. номтетикос - относящийся к законодательству. -
Прим. ред.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ДВЕ ЭВОЛЮЦИИ
(d) ПЕРВОПРИЧИНА
все прошлое человека, начиная с последних оледенений, - палеолит, неолит,
древний мир, средние века - все было по сути подготовкой, накоплением сил
для того скачка, который ныне несет нас в неведомое будущее?
Поразительная это вещь - изучать историю и узнавать из нее, как близко
разные народы подходили к самому преддверию "технологического старта" и
как они останавливались у его порога. Современные металлурги могли бы
поучиться у терпеливых индийских ремесленников, которые создали знаменитую
нержавеющую металлическую колонну в Китабе с помощью порошковой
металлургии, заново открытой уже в наши дни. О том, что порох и бумагу
изобрели китайцы, знает каждый. В математику - неотъемлемое
интеллектуальное орудие науки - большой вклад внесли арабские ученые.
Однако все эти революционные открытия не вызвали ускоренного развития
цивилизации, не породили лавинообразного прогресса. В настоящее время весь
мир принимает в качестве образца развития западную динамическую модель
цивилизации. Народы, которые могли бы гордиться древней и сложной
культурой, импортируют технологию из стран более молодой и простой
культуры. Напрашивается захватывающая проблема: что, если бы Запад не
совершил промышленного переворота, если бы не зашагал Галилеями, Ньютонами
и Стефенсонами к промышленной революции?
военных конфликтах? Печально известно ускоряющее действие войн как
двигателей техноэволюции. С течением столетий военная техника утрачивает
свой характер изолированной ветви общего потока науки и становится
универсальной. В то время как баллисты и тараны были исключительно
военными орудиями, порох уже мог служить промышленности (например, в
горном деле); в еще большей мере это относится к технике транспорта, так
как нет такого транспортного средства - от колесного экипажа до ракеты, -
которое после соответствующих модификаций не могло бы быть применено в
мирных целях. В атомной технике, кибернетике, астронавтике мы наблюдаем
уже полное сращение военных и мирных возможностей.
технологической эволюции. Как правило, они ускоряли ее темп; они приводили
к широкому использованию запасов теоретического знания своего времени. Но
нужно отличать ускоряющий фактор от инициирующего. Все орудия войны
обязаны своим возникновением физике Галилея и Эйнштейна, химии XVIII-XIX
веков, термодинамике, оптике и атомной физике, но доискиваться военных
истоков этих теоретических дисциплин было бы нонсенсом. Несомненно, можно
ускорить или замедлить бег уже пущенной в ход техноэволюции. Американцы
решили вложить 20 миллиардов долларов в программу высадки своих людей на
Луне около 1969 года. Согласись они отодвинуть этот срок лет на двадцать,
реализация программы "Аполлон", несомненно, обошлась бы им гораздо
дешевле, потому что примитивная - из-за своей молодости - технология
поглощает непропорционально большие средства по сравнению с теми, которых
требует достижение аналогичной цели в эпоху зрелости.
миллиардов долларов, они все равно не высадились бы на Луне через шесть
месяцев, так же как никакие сверхмиллиардные затраты не помогли бы
осуществить в ближайшие годы полет к звездам. Иначе говоря, вкладывая
большие средства и концентрируя усилия, можно достичь потолка темпов
техноэволюции, после чего дальнейшие вложения уже не дадут никакого
эффекта. Это - почти очевидное - утверждение совпадает с аналогичной
закономерностью биоэволюции. Для нее также существует максимальный темп
развития, который не удается превысить ни при каких обстоятельствах.
темпе уже идущего технологического процесса. Попытка постичь праистоки
технологии - занятие, способное породить отчаяние, путешествие в глубь
истории, которая лишь регистрирует факты, но не объясняет их причин.
Почему это огромное древо техноэволюции, корни которого уходят, наверное,
в последний ледниковый период, а крона затерялась в грядущих тысячелетиях,
древо, возникающее на ранних стадиях цивилизации, и в палеолите и в
неолите более или менее одинаковое на всем земном шаре, свой подлинный
мощный расцвет переживает именно в пределах Европы?
анализируя его математически, что было бы невозможно из-за сложности
явления 1. Он рассматривал возникновение техноэволюции статистически,
используя для объяснения ее генезиса вероятностный подход.
успехам атомного и химического синтеза предшествовал целый ряд
исследований. Поначалу независимые, они шли извилистыми и далекими путями,
иногда из Азии, чтобы дать свой посев в умах, собранных вокруг бассейна
Средиземного моря. На протяжении столетий происходило "скрытое" накопление
знаний, пока, наконец, кумулятивный эффект не проявился в таких событиях,
как низвержение аристотелевых догм и принятие опыта в качестве директивы
всякой познавательной деятельности, как возведение технического
эксперимента в ранг общественного явления, как распространение
механистической физики. Эти процессы сопровождались появлением общественно
необходимых изобретений; последнее имело огромное значение, так как в
любом народе и в любую эпоху есть потенциальные Эйнштейны и Ньютоны, но
раньше им не хватало почвы, условий, общественного резонанса, усиливающего
результаты деятельности гениальных одиночек.
прогресса, попав в некую полосу следующих друг за другом явлений.
Существует как бы некий критический объем, некий "коэффициент размножения"
открытий и их общественных последствий (создание первых паровых машин,
возникновение энергетики угля, появление термодинамики и т.д.), достижение
которого в конце концов приводит к лавинообразному росту числа открытий,
обусловленных начальными успехами, - точно так же, как существует
критическое значение коэффициента "размножения" нейтронов, достижение
которого в куске расщепляющегося изотопа приводит к цепной реакции. Мы как
раз переживаем цивилизационный эквивалент подобный реакции или даже, быть
может, "технологический взрыв", находящийся в данный момент в высшей фазе.
Вступит ли некоторое общество на этот путь, начнется ли цепная реакция
техноэволюции - это, по мнению французского этнолога, решает случай.
Подобно тому как игрок в кости, если только он будет бросать их достаточно
долго, может рассчитывать на выпадение серии одних лишь шестерок, всякое
общество с вероятностной точки зрения имеет - по крайней мере в принципе -
одинаковые шансы вступить на путь быстрого материального прогресса.
чем мы. Он хотел показать, что дальше всего отстоящие друг от друга
культуры, включая и атехнологические, равноправны и поэтому не
позволительно производить какие-либо оценки, считать одни культуры "выше"
других только на том основании, что им посчастливилось в упомянутой
"игре", благодаря чему они пришли к старту цепной реакции техноэволюции.
Эта "модель" Леви-Штрауса прекрасна в своей методологической простоте. Она
объясняет, почему отдельные, иногда даже великие открытия могут оказаться
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Доставалов Александр
Муркок Майкл
Акунин Борис