Стриж остановился у конца трапа.
ничтожная персона, Финн, с которым вы знакомы, и позвольте представить вам
Пег Паупер. Полезная помощница, вне всякого сомнения.
каюта на баке по правому борту. Будет лучше, если вы уйдете туда и там
пока останетесь, а то ребята из-за вас волнуются.
пропуская их. Я собирался спросить Джипа про девушку, но он остановил
меня, схватив за руку.
различал, кроме тумана, висевшего под портами:
от чего волосы у меня на голове зашевелились так же легко, как от свежего
бриза:
Когда наш прилив повернет, когда каналы будут свободны, и не будет
опасности сесть на мель, мы можем плыть к востоку от самого солнца!
высокие головки мачт ожили, освещенные ярким светом.
ПАРУСА! ЭЙ, НА МАРСЕ, РАСПУСТИТЬ ТОПСЕЛЯ!
на мачты ногами, и над нашими головами с треском упали полотна цвета
пергамента, на минуту повисли, а затем наполнились гулом и натянулись.
КРУЧЕ К ВЕТРУ, СУЧЬЕ ОТРОДЬЕ! КРУЧЕ К ВЕТРУ!
канаты с причала.
слегка слегка накренился и с готовностью прыгнул вперед, как живое
существо.
сквозь поникший туман, простиравшийся, чтобы встретиться и слиться с
рассветными тучами и превратить их в волны сияющего золота. Мы
проскользнули гавань, и запахи смолы и рыбы растворились в чистом холодном
ветре. Я слышал, как под нами бурлила вода, но, казалось, что ее вовсе не
существует - бескрайний прилив света прорезал ее, превратив все в туманную
полупрозрачность - и воду, и воздух. Подняв голову, я увидел, что топсели
набрали воздуха и наполнились, - а, может быть, их заполняло сияние, такое
сильное и свежее, что, казалось, вдыхая его, я поднимался над самим собой
- дрожащий язычок огня.
под нами, зато его свет сиял впереди нас, придавая чистую призрачную
твердость облакам и обрамляя их золотом. И там облака приобрели форму
побережья, окаймленного яркими пляжами, полуостровами, мысами, островами,
где были темные горы, увенчанные лесами. За нашим бушпритом простирался
архипелаг, обширный и охвативший все небо, и лазурные каналы открывались,
чтобы принять нас. Нос корабля нырял, поднимался, подпрыгивал и снова
поднимался, выше и выше; и туман разбивался о него и рассыпался по обе
стороны длинными перьями медленно падающих струй, а над нами кружили и
кричали огромные морские птицы. И в голосе Джипа я услышал то же дикое
торжество, бескрайнее, как голубевшие впереди горизонты.
проплывающие над крышей тучи, и воображал, что они стоят на месте, а я и
крыша поднимаемся к ним вверх. Теперь же это происходило наяву.
море, - ослепительная голубая ширь, на которую больно было смотреть
глазам. Над нами и под нами была чистейшая бесконечная лазурь, бездонная
голубизна идеального моря и совершенного неба - если там и был разделявший
их горизонт, это ускользало от моего ослепленного зрения. И под длинными
лучами низкого солнца голубизна стремительно превратилась в пылающее
золото, пронизанное полосками мерцающей белизны; были то тоненькие полоски
рассветных облаков или барашки волн, гонимых ветром, или и то, и другое
вместе - откуда мне было знать? Я поднялся выше забот, выше мыслей. Я
стоял, объятый восторгом. Мы плыли по свету - свет наполнял наши паруса и
рябил под кормой, светом мы дышали, он заполнял наши вены и заставлял
пульс биться быстрее. А перед нами, раскинувшись в холмистых волнах
облаков, лежали острова рассветного архипелага.
растворились, как это обычно бывает с облаками, в бесформенные,
нематериальные клочья. Они стали резче, тверже и становились все более
отчетливыми с каждой минутой, казалось, они материализовались из туманов
вдали так же, как это делают вполне обыденные места. Кружащиеся пятна
белого по их золотым краям становились волнорезами, разбивающимися об
обширные бледные пески: я слабо слышал их, когда мы проходили мимо.
Тенистые серые вихри леса в их сердцевине превращались в верхушки высоких
деревьев, шелестящих на ветру листьями, ветер донес ко мне их тяжелое
медленное дыхание и - очень слабо - аромат листьев и сосновых игл,
папоротников и влажного перегноя, запахи древних лесов, давно исчезнувших
с лица земли. Примерно на высоте деревьев хлопали крылья, уже не морских
птиц, а ширококрылых хищников, паривших и устремлявшихся вниз: скоп,
ястребов и гордых орлов. С маленьких островков, попадавшихся нам на пути,
доносился скорбный жалобный лай, и серые силуэты двигались на фоне скал,
поднимая круглые головы, следя за нами, когда мы миновали их; иные в
страхе обращались в бегство. Я видел мало признаков какой-то другой жизни,
хотя как-то, я с уверенностью могу сказать, мимолетно обрисовался черный
силуэт оленьих рогов на сине-золотом фоне; но признаков присутствия
человека я не увидел. Однажды, правда, когда мы огибали высокий серый мыс,
ко мне из гребня лесов донесся пронзительный зов труб, поднявшись вниз и
замолкнув. Меня никогда не волновали подобные звуки, но этот был здесь к
месту, жалобный и торжественный одновременно, словно эти дикие берега
обрели голос, чтобы воспеть свое одинокое великолепие. Он пел прямо мне в
душу, и я поддавался ему, забыв обо всех прочих чудесах в этом тихом
пении, я рвался сойти на землю, отбросив все мои тревоги на пляже и
бегать, свободным, по густым лесам. Меня резко вывела из транса рука Молл,
упавшая мне на плечо.
когда играют не люди.
Музыки много, но людей нет.
песков неестественно прямо возвышалась высокая черная скала, ее склоны,
поблескивавшие, как потрескавшееся стекло, вырисовывались грубо, но
безошибочно. Над нашими головами заскрипели паруса, заскрежетало оружие, и
изношенное дерево под моими ногами наклонилось под новым углом; корабль
менял галс. Прозвучали приказы, и люди кинулись к брасам. Я огляделся:
теперь у руля стоял Джип, и он уводил корабль подальше от берега.
местах есть много способов налететь на скалы. - Дружески хлопнув меня по
плечу, она вернулась назад на квартердек, чтобы присоединиться к Джипу. Я
рассеянно потер царапину и прислушался к песне, которую пел какой-то
матрос под эту зловещую музыку, замиравшую вдали за кормой.
замолчал. С холмов с насмешливым карканьем поднялась стая серых ворон, и
это было последнее, что мы услышали.
стороны уже исчезали, становились все дальше и дальше, снова растворяясь в
туманном далеко. Я не сразу заметил, как рядом со мной опять оказался
маленький стюард:
выпьете ли вы с ним и со штурманом вина перед обедом на квартердеке?
неужели это было только вчера? - а также бессонной ночи я чувствовал, что
мне срочно надо выпить, желательно, чего-нибудь покрепче. Я подумал,
интересно, они возят на каперах ром? "Вино", однако, оказалось чем-то
Суворов Виктор
Мурич Виктор
Шилова Юлия
Чернецов Андрей
Никитин Юрий
Шилова Юлия