домов, которые нам могут понадобиться.
никакой схемы не потребуется. Холм погрузился в тень от набежавшего
облака, и даже без бинокля был виден огромный изумруд прямоугольной формы:
это в одном из домов яркой зеленью горело окно, излучая скрытый в нем
солнечный свет.
арестован по подозрению в убийстве сенатора Уэскотта. Гаррод был один в
своем номере, выдержанном в оливково-зеленых тонах: Джейн еще не закончила
работу у Маннхейма. Почти час он простоял у окна, глядя на улицу с высоты
двадцатого этажа, не в силах отогнать мрачные предчувствия.
сообщение от Эстер. В нем говорилось: "Приезжаю в Огасту вечером, буду у
тебя к девятнадцати ноль-ноль. Жди. Целую. Эстер".
торопил Эстер с ответом, горячо желая, чтобы последнее их объяснение
осталось в прошлом - там ему место, но теперь, совершенно неожиданно, он
испугался. Ее последние слова - "Целую. Эстер" - в контексте послания
означали, что она не считает их разрыв окончательным и все еще
рассматривает Гаррода как свою собственность. Предстояла долгая,
мучительная, болезненная процедура.
почти патологической неспособности причинить боль другому, даже когда это
необходимо, даже если обе стороны окажутся в выигрыше от быстрого,
решительного удара. Он мог бы вспомнить десятки примеров, но
рефлексирующая память подбросила ему самый ранний эпизод - десятилетним
мальчишкой бегал он тогда с ватагой таких же ребят в Барлоу, городе его
детства.
отчаянно старался завоевать одобрение вожака - полного, но физически
сильного мальчика по имени Рик. Случай представился, когда Элбан
возвращался из школы с неким Тревором, которого не любили и потому одним
из первых занесли в список для наказания. Тревор имел неосторожность с
презрением отозваться о Рике, и, преодолев отвращение к самому себе, Элбан
донес об этом вожаку. Рик с благодарностью воспринял информацию и составил
план действий. Ватага окружит Тревора в переулке, и Рик огласит
обвинительный акт. Если Тревор признает себя виновным, ему всыплют, а если
будет все отрицать, то тем самым назовет Рика и Элбана лжецами, за что
должно воспоследовать не менее суровое наказание. Все шло прекрасно до
последнего момента.
противнике психологический дискомфорт, Тревора прижали к стене. Рик грозно
взял его за ворот. Тревор со страстью утверждал, что никогда не произносил
роковых слов. В соответствии со своим туманным кодексом чести Рик на этом
этапе еще не мог нанести удара. Он взглянул на Элбана, требуя, чтобы тот
подтвердил обвинение.
глазах и дрогнул. Превозмогая страх, он сказал:
вожак повернулся к Элбану, и тут его растерянность сменилась презрением и
яростью. Он наступал на Гаррода, размахивая кулачищами. Десятилетний Элбан
принял наказание почти с облегчением - ведь ему не пришлось совершить
насилие над другим.
допускал вероятность - пусть ничтожную, - что Эстер найдет способ
заставить его вернуться к ней и снова стать преданным мужем. От этой мысли
его бросало в холодный пот. Прижав лоб к оконному стеклу, он смотрел вниз
на маленькие разноцветные коробочки автомобилей и еще меньшие крапинки
людей. При взгляде сверху, почти под прямым углом, пешеходы теряли
индивидуальность, с трудом можно было различить мужчин и женщин. "Не
странно ли, - подумал Гаррод, - что каждая такая ползущая точка видит в
себе центр мироздания". Чувство подавленности росло.
задремать. Но сон не шел. Промаявшись минут двадцать, Гаррод нарушил одно
из строжайших своих правил: прямо из спальни вызвал по видеофону Портстон,
чтобы узнать, как идут дела. Сначала миссис Вернер дала ему сводку
важнейших событий последних дней, потом он связался кое с кем из
управляющих, включая Мэнстона, попросившего указаний, как реагировать на
последние передачи новостей. Шикерт был в панике из-за новых срочных
правительственных заказов на ретардитовый порошок. Потребность в нем
растет так быстро, что даже введение в строй нового завода жидких
светокрасителей не позволит удовлетворить ее в полной мере. Гаррод
успокоил его и в течение часа беседовал с руководителями других отделов.
уже не хотелось. Он пошел в ванную и, презрев затемнение, принял душ при
полном свете. Такой беспечностью, равнодушием к мнимым наблюдателям
заразила его Джейн Уэйсон. Сознавая красоту своего тела и гордясь ею, она
не желала прятаться под покровом темноты даже в те часы, которые проводила
с Гарродом. Мысль о Джейн вызвала прилив желания, смешанного с грустью.
Жизнь с Джейн была бы так...
сейчас, когда между ними не было сказано ни слова.
жизнь".
Он медленно отворил дверь. На пороге, рядом с сестрой милосердия, стояла
Эстер - тщательно одетая, без румян и в больших темных очках - такие
надевают, чтобы скрыть дефект глаз.
поэтому темные очки, но держится молодцом".
получила инструкции и исчезла в коридоре, изобразив осуждение на розовом
антисептическом лице.
локоть и подвел к креслу. Сам он сел напротив.
глаза. Пролетела же я тысячу миль, чтобы быть с тобой.
Удивительно, что ты решилась на это.
Когда ты возненавидел меня, Элбан?
посмотрел на ее тонкое, строгое лицо, увидел едва заметные морщины, и
сердце его сжалось.
Он открыл рот, чтобы дать утвердительный ответ, столь удобно предлагаемый
формой вопроса, но мозг его, казалось, оцепенел. Гаррод встал, подошел к
окну и снова поглядел вниз. Безымянные песчинки, считавшие себя людьми,
все еще сновали взад-вперед. "Немыслимо, - подумал он, - чтобы наблюдатель
на спутнике мог отличить одного человека от другого".
взором его мелькали картины, совершенно далекие от разговора. Серебряный
крестик самолета-опылителя, плывущий по небу. Растерянное лицо Шикерта -
завод не справляется с заказами на ретардитовую пыль. Темное поле,
свечение...
образом заглянула в его мысли.