Чтение 28–й страницы книги ~Создания света, создания тьмы~

имя. Его истинное имя идет к нему. Он хочет его услышать.

-- Не слушай его, Оаким, -кричит Анубис. -Убей его сейчас
же!

-- Хозяин, это правда, что он знает мое имя? Мое настоящее
имя?

-- Он лжет! Убей его!

-- Я не лгу. Подними жезл, и узнаешь правду.

-- Не дотрагивайся до него! Это ловушка! Ты умрешь!

-- Стал бы я громоздить все эти сложности, чтобы убить
тебя, Оаким? Кто бы из нас ни умер от руки другого, выиграет
лишь шакал. Он это знает и послал тебя совершить подлость.
Смотри, как он смеется!

-- Потому что я выиграл, Тот! Оаким пришел убить тебя!

Оаким приближается к Принцу, затем наклоняется и берет
жезл.

Он кричит, и Анубис вздрагивает от этого. Затем крик в его
горле превращается в смех. Он поднимает жезл вверх.

-- Молчать, пес! Ты использовал меня! О, как ты меня
использовал! Тысячу лет ты обучал меня смерти, чтобы я без
содрогания мог убить моего сына и моего отца. Но теперь ты
смотришь на Сета Разрушителя, и дни твои сочтены! -- глаза его
сверкают сквозь перчатку, которая покрывает все его тело, и он
стоит в воздухе. Луч голубого света бьет из жезла, но Анубис
успевает растаять раньше: с ними остается лишь его вой.

-- Сын мой, -говорит Сет, касаясь плеча Тога.

-- Сын мой, -отвечает Принц, склоняя голову Позади них
тает кольцо зеленого пламени.

А темная вещь все кричит и плачет где-то во тьме.

СЛОВА

Между мной и тобою -- слова,

как раствор разделяют и держат

наши страсти и тайную нежность,

но сказать их -- узнать, что права

одинаковость наша под кожей...

О, как странны они и -- похожи

на стремящийся к вечности шпиль..

И -- наставшее завтра -- сегодня,

но оно есть -- не капля чернил,

а текущее в вечность-пространство...

Нас с тобой голосов постоянство

окружает, как вечная ночь.

Влажно стерты и смазаны лица,

двери заперты -- нам не помочь!

И раствор -- отмечает границы...

-- Что это значит? -- спрашивает лорд Юискиг Рыжий,
отправившийся с двадцатью своими людьми поднимать Пограничный
край против Дилвита Лигламентского.

Его отряд сквозь туман вглядывается в скалу, на которой
высечены слова.

-- Я слышал об этом, мой повелитель, -- отвечает его
капитан. -- Это дело рук поэта Фрамина: у него занятный способ
-- он бросает свои поэмы на ближайший мир, и куда бы те ни
упали, они сами записывают себя в самом надежном месте, какое
только найдут. Фрамин гордится тем, что записал притчи,
проповеди и поэмы на камнях, листьях и в ручьях.

-- О, так это он? Ну а что означает эта поэма? Можно ли ее
считать добрым предзнаменованием?

-- Она ничего не означает, Повелитель, ведь все знают, что
Фрамин безумен, как голинди во время гона.

-- Ну, тоща давайте помочимся на нее и поедем дальше.

-- Да, Повелитель.

ТЕНЬ И МАТЕРИЯ

-- Отец? -- кричит тень черной лошади на стене.

-- Да, Тифон.

-- Отец! -- крик разрывает барабанные перепонки, -- Анубис
сказал, что ты погиб!

-- Он солгал. Осирис тоже, должно быть, уверял, что ударил
Молотом для спасения Вселенной, так как я проигрывал битву?

-- Именно так он и сказал, -- говорит Принц.

-- Но я не проигрывал, я выигрывал сражение. Он хотел
убить меня, а не Безымянное.

-- Как тебе удалось спастись?

-- Я ушел в фугу в момент удара. Но Осирис все -- таки
задел меня, а Анубис нашел, бесчувственного, и утащил в свой
Дом, а мои доспехи разбросал по всем Средним Мирам. Он готовил
меня, чтобы сделать своим послушным орудием.

-- Чтобы убить Тога?

-- Именно.

-- Так пусть он умрет! -- говорит Тифон и, очерчиваясь
пламенем, встает на дыбы.

-- Постой, брат, -- останавливает его Принц, -- ему это не
удалось, а шакала мы могли бы еще использовать...

Но тень черной лошади уже исчезла, и Принц опускает
голову. Затем смотрит на Сета:

-- Не стоит ли его остановить?

-- Зачем? Анубис и так уже прожил лишнюю тысячу лет. Пусть
теперь защищает себя сам. Никто, даже я, не сможет остановить
Тифона, когда он в безумии.

-- Хорошо, -- говорит Принц и, обернувшись, долго и
пристально смотрит на Фрамина.

-- Если хочешь служить мне и дальше, мой бывший Ангел
Седьмой Станции, отправляйся в Дом Мертвых. Там скоро
потребуется присутствие кого-то, кто умеет обращаться с его
механикой.

-- Тифон был Ангелом Дома Огня, -напоминает Фрамин.

-- Я боюсь, что он отомстит, но не останется в доме
Мертвых. Насколько я знаю своего брата, Тифон потом будет
разыскивать направившего Молот: следовательно, он возьмется за
Осириса.

-- Тогда перенеси меня в Дом Мертвых. Мадрак, ты составишь
мне компанию?

-- Если я не нужен Принцу здесь.

-- Нет. Ты можешь идти.

-- Повелитель, -- говорит Фрамин, -- ты доверяешь мне,
хотя в войне станций я не был с тобой...

-- Те дни ушли, и мы стали другими, не так ли?

-- Я надеюсь, что так -- и благодарю тебя. Принц
скрещивает руки на груди и склоняет голову. Фрамин и Мадрак
исчезают.

-- Чем, -- говорит Стальной Генерал, -- я могу помочь
тебе?

-- Мы снова отправимся сражаться с Безымянным, -- отвечает
Принц-Который-был-Тысячей. -- Ты будешь с нами, чтобы прийти на
помощь?

-- Тогда я позову Бронза?

-- Зови.

Ветры гонят пыль. Сквозь нее пробивается в следующий день
усталое солнце Марачека.

ХОЗЯИН ДОМА МЕРТВЫХ

Фрамин стоит в Великом Зале Дома Мертвых, опираясь на свою
трость Майского Дерева. От нее разлетаются молнии и исчезают в
проходах, видимых и невидимых, сходящихся в этом месте.

Мадрак переминается с ноги на ногу и озирается. Глаза
Фрамина сверкают, и зеленые огни пляшут в них.

-- Ничего. Ничего живого. Нигде, -- сообщает он.

-- Значит, Тифон нашел его, -- говорит Мадрак.

-- Тифона здесь тоже нет.

-- Значит, он убил его и ушел. Надо думать, теперь он ищет
Осириса.

-- Может быть, и так...

-- А что еще могло случиться?

-- Не знаю. Но теперь по воле Принца хозяин здесь -- я, и
Анубис больше меня не интересует. Есть дела поважнее: надо
найти источники энергии и понять, как управляют ими. Об
остальном позаботится Принц.

-- Тем не менее однажды ты обманул его доверие...

-- Да. И он простил меня.

Затем Фрамин усаживается на трон Анубиса, и Мадрак
опускается на колени, воскликнув:

-- Аде, Фрамин, Хозяин Дома Мертвых!

-- Ну-ну, приятель, ты не должен гнуться передо мной.