Чтение 28–й страницы книги ~Великий план~

- Она ещё не закончена, - ответил Дудочник. - Но - да, её высоты хватит.

- Часовой механизм я сделал сам, - сказал Бовейдин. Он указал на крошечный рычажок на верхней части металлического цилиндра. - Надвратного ангела надо будет соединить с этим рычажком. Он должен двигаться, но только из стороны в сторону. - Министр подергал рычажок, демонстрируя его подвижность. Такая бесцеремонность заставила Дудочника побледнеть. - Он пока не подключен, - с УХМЫЛКОЙ успокоил его Бовейдин. - Но когда ты его подключишь, устройство запустится через час. Ты сможешь сделать ангела? Дудочник кивнул:

- Я его уже сделал.

Он подошел к верстаку и открыл потайное отделение. Внутри оказалась нераскрашенная фигурка ангела, подносящего к губам трубу. Фигурка была выполнена необычайно тщательно - точная копия скульптуры над воротами собора. Дудочник неохотно передал фигурку Бовейдину, который с восторженным воркованием подставил под неё свои крошечные ладони.

- Просто прелестно! - похвалил ученый. - Ты настоящий мастер, Дудочник Бобе. - Его пальчики скользнули по лицу и крыльям ангела. - Все детали так точно переданы! Как в жизни.

- Конечно! - хвастливо отозвался игрушечных дел мастер. - Он и должен быть как настоящий. Именно этим я и занимаюсь, министр. Воплощаю мечты в жизнь.

Бовейдин в ответ ухмыльнулся:

- Не очень подходящее название для того, что мы задумали.

- Называйте, как хотите, министр Бовейдин. А я буду называть это мечтой.

Для Редрика Бобca это и была мечта, на осуществление которой ушло много лет. Он вложил в изготовление модели собора все свое умение и всю душу, не пожалев на неё времени и трудов. Для него она не была просто средством отмщения - скорее способом исправить чудовищную ошибку. Дудочник опасливо подошел к устройству, рассматривая его сложную конструкцию. Она была поразительной - ещё более замысловатой, чем механизмы его любимых игрушек.

- Расскажите мне ещё про это штуку, - попросил он. - Как она действует?

- Тебе этого знать не нужно, - ответил Бовейдин. - Ты занимайся своей работой.

Обиженный Дудочник нахмурился.

- Пусть я не ученый, но действие этого устройства понять мог бы.

- Наверняка мог бы. Но я не хочу, чтобы ты его понял. Маленькая девочка сдвинет ангела с места, и механизм заработает. Большего тебе знать не нужно.

- А для чего все эти трубки? - не отступался дудочник. - Это горючее? И трубки его охлаждают? И горючее под давлением. Вот почему устройство сделано из металла, и вот почему вы работаете с ним зимой. - Он улыбнулся Бовейдину. - Я прав?

- Да, ты умнее, чем кажешься. Но ты делай свое дело, мастер. Не задавай лишних вопросов.

- Я просто пытаюсь разобраться в этой штуке, - огрызнулся Дудочник. - Это мой дом, мое пропитание. Я хочу знать, что вы сюда принесли.

Ученый подошел к Дудочнику и посмотрел на него в упор.

- Если мы будем работать вместе, ты должен выполнять мои указания. И никаких вопросов. Понятно?

- Нет, - ответил Дудочник, скрестив руки на груди. - В моем представлении это не называется "работать вместе". Я хочу знать детали. Я хочу знать, как эта штука действует.

Бовейдин расхохотался:

- И что ещё ты хочешь? Интересно! Я вижу сомнение в твоих глазах, игрушечник. Ты решил, что тебя не вознаградят за твою работу? Позволь мне тебя успокоить. Каждый, кто помогает Бьяджио, будет вознагражден щедро.

- Что? - взорвался Дудочник, ошеломленный этим оскорблением, как ведром холодной воды в лицо. - Ты решил, что я делаю это ради награды, человечек? - Он ткнул пальцем в Бовейдина, почти прямо в нос. - Ошибаешься. Мне наплевать на Бьяджио и Черный Ренессанс. Мои причины куда выше.

Карлик равнодушно пожал плечами:

- Тем не менее ты будешь вознагражден. Если будешь следовать моим указаниям. Я установлю часовой механизм так, чтобы он включил устройство через час после поворота рычажка. А остальное предстоит сделать тебе.

- Не беспокойтесь, - пообещал Дудочник. - Все будет сделано как надо. Но где девочка? Она не приходила за кукольным домом.

- Придет. Во время праздника начала крейна. Она должна увидеть в витрине твои кукольные домики и попросить епископа, чтобы он купил ей модель собора. Эррит согласится. Ты пообещаешь ему сделать модель.

Дудочник кивнул:

- Понимаю. Главное, чтобы она вовремя сюда пришла.

- Не сомневайся, - ответил Бовейдин. Он повернулся спиной к игрушечных дел мастеру и выглянул из мастерской. - Все идет по плану Бьяджио. Очень скоро ты будешь полностью удовлетворен.

Когда Бовейдин вышел из мастерской в лавку, четверо его спутников вытянулись по струнке. Бовейдин послал их к выходу. Но прежде чем исчезнуть в темноте вслед за ними, он сделал Дудочнику ещё одно предостережение:

- Работай быстро, игрушечник. До Истрейи осталось недолго.

- Я буду готов, - пообещал Дудочник.

- Я вернусь до наступления срока, чтобы помочь тебе установить устройство в домике. Не пытайся сделать это без меня.

- Что? Вы не уезжаете из города? - изумленно переспросил Дудочник. Как и Бьяджио, Бовейдин был изгнанником.

- У меня есть друзья, которые спрячут меня до Истрейи, - ответил Бовейдин. - Никто не узнает, что я в Наре. А ты ведь никому об этом не скажешь, правда, Дудочник?

Не дожидаясь ответа, Бовейдин побрел прочь шаркающей походкой. Странная группа забралась в фургон, и Дудочник проводил его взглядом, пока экипаж не исчез в тенях Высокой улицы. Сам Дудочник ещё долго стоял в дверях и вздрагивал от пробегавшего по коже мороза. Ему не нравился Бовейдин. И Бьяджио ему не нравился. Но эти двое дали ему то, чего он не мог добиться сам: возможность нанести удар церкви Нара. Дудочника не интересовали ни идеология, ни революции. Ему было неинтересно, кто сядет на Железный Трон. Заговор, к которому он присоединился, не обещал ему никаких наград, кроме мщения.

Сто Островов Лисса

Ричиус Вэнтран стоял в "вороньем гнезде" "Принца Лисса", потрясенный открывающимся видом. Впившись руками в леер, он подставлял лицо бризу и ласкам холодного солнца. Яростный ветер теребил снасти, дергал воротник толстой морской куртки, и волосы Ричиуса отлетали назад, хлопая на ветру подобно флагу. Вокруг расстилался безбрежный океан, такой же громадный, как небо, а вдали стая китов блестела темными спинами, посылая вверх водяные гейзеры. Ричиус смотрел на взметающиеся фонтаны, и впервые после отъезда из Фалиндара чувство вины, которое он испытывал, отошло на задний план. В приливе радостной смелости он отпустил ограждение и с ликующим криком взметнул руки к небу.

Тело стало легким, ветер будто уносил Ричиуса, словно перышко, ноги перестали ощущать твердость настила. Вэнтран весело засмеялся и на миг забыл про жизнь и семью, оставленные на берегу.

- Полегче, парень! - крикнул снизу Марус. Первый помощник, обучавший Ричиуса лазить по снастям, смотрел на своего подопечного с легкой тревогой. - Руки на леер, как я тебя учил!

Ричиус будто не слышал. Он зажмурился, разглядывая солнечные блики сквозь закрытые веки, воображая, будто он птица. Так вот она какая, жизнь на море! Теперь ему было непонятно, почему его страшило долгое плавание и почему он так много времени потратил зря, сидя в тесной каюте. Лишь через две недели после отплытия из Люсел-Лора он наконец-то услышал зов моря.

- Посмотри, Марус! - крикнул он. - Я великий адмирал Пракна!

- Ладно, хватит! - отозвался Марус.

Ричиус услышал в его голосе раздражение и снова положил ладони на леер. Было понятно, что стоящий на тридцать футов ниже Марус смотрит на него сурово.

- Не беспокойся! - крикнул он. - Все нормально! Это просто потрясающе!

Марус рассмеялся. Все это время, живя в одной каюте с Вэнтраном, он не раз пытался вытащить его на палубу. Он уверял своего спутника, что вид с "вороньего гнезда" навсегда изменит его мнение о море. И теперь Ричиус подтвердил правоту лиссца широкой улыбкой. Было очень холодно, но он едва ли это замечал - только слышал рев ветра да видел огромные просторы моря. Долгие минуты он поднимался по вантам и осваивался с размахами мачты и не раз на этом пути подумывал вернуться обратно. Но награда стоила трудов. Вокруг нигде не видно было суши или хотя бы птиц, указывавших на её близость. В мире было только море да огромные киты вдалеке, и хотя лисский флагман был мощным судном, в этот момент он казался щепкой на поверхности океана. Огромные паруса стонали под ветром, высокие деревянные мачты выгибались, раскачивая "воронье гнездо". Над самой головой Ричиуса трепетал на ветру флаг Сотни Островов с изображением морского змия. Полы тяжелой куртки извивались на ветру, перехлестывая через леер. Ричиус плотнее запахнул куртку и пощупал, все ли медные пуговицы застегнуты. С небритой бородой и в темно-синей куртке он походил на моряка и постепенно начинал чувствовать себя членом команды, а это ощущение согревало ему душу. На Лиссе его ждет работа. Он не будет изгоем.

В борт "Принца Лисса" ударила большая волна, и судно накренилось. Ричиус крепко ухватился за леер, глядя, как заваливается на бок горизонт. Он рассмеялся, наслаждаясь новыми ощущениями. Это было похоже на объездку дикой лошади. Будто он снова оказался дома, в Арамуре, и он наслаждался этой минутой, понимая, что она мимолетна.

- Ричиус! - окликнул его Марус. - Достаточно! Слезай сейчас же!

Ричиус помахал в ответ и начал спускаться из "вороньего гнезда", осторожно ступая по трапу из толстых веревок. Ветер налетал порывами, заставляя держаться крепче и не ошибаться. Ричиус посмотрел вниз, на далекую палубу. Марус, как встревоженный отец, знаками показывал, как надо спускаться.

- Все нормально! - крикнул сверху Ричиус.

Собравшиеся вокруг Маруса моряки приветствовали спуск Ричиуса подбадривающими криками. Когда он наконец оказался на палубе, они засмеялись и зааплодировали. Марус облегченно вздохнул и сильно хлопнул Ричиуса по плечу.

- Молодчина! - сердечно провозгласил он. - Вот ты и не девственник!

Матросы захохотали и набросились на Ричиуса с добродушными тумаками. Томрой и Пипе, ещё два офицера, с которыми Ричиус делил каюту, отвесили ему насмешливые поклоны. Они были лейтенантами, моложе Маруса, примерно одного возраста с Ричиусом, и вполне компанейскими парнями, не возражавшими против появления в их тесной каюте ещё одного обитателя. Как и Марус, они приняли Ричиуса очень приветливо. И, как и Марус, они забросали его вопросами о Наре и Люсел-Лоре и его сражениях с имперцами. Ричиус с удовольствием развлекал их своими историями. Это было единственное, чем он мог отплатить им за гостеприимство.

- Жаль, что Пракна тебя не видел, - заметил Томрой. - Он изумился бы.

- Его хватила бы кондрашка, и он помер бы на месте, - парировал Пипе. - Нам положено беречь этого сухопутного типа.

- Ага, - с ухмылкой подтвердил Марус, - Пракна рассердился бы. Но приключение пошло парню на пользу. - Бывалый моряк ущипнул Ричиуса за щеку. - Вы только посмотрите на эту морду! Веселая и красная, как у нас у всех.

Моряки снова захохотали. Ричиус одернул сбитую ветром куртку и сунул руки в карманы, чтобы их согреть. Курткой с ним поделился Марус: в этом холодном климате без неё было не обойтись. Хотя корабль шел на юг, в Лиссе зима ощущалась достаточно заметно.

- Это было чудесно, - сказал Ричиус, изумленно качая головой. - Оттуда видно на много миль вокруг! Почти как на башне Черного города, только лучше. Никакого дыма, никаких зданий, заслоняющих горизонт. Господи, я словно стал чайкой!

- Ага, - сухо подтвердил Марус. - И в какой-то момент мне показалось, что ты действительно полетишь. Больше никогда не снимай рук с леера, Ричиус. Это было очень глупо.

- Оставь его в покое, - вмешался Томрой. - Он же оказался там в первый раз! По-моему, он справился прекрасно. Может, поставить тебя наблюдателем, Ричиус? Что скажешь?

- Скажу "нет"! - ответил Ричиус. - Чертовски холодно.

- Но ты больше не будешь прятаться в каюте? - спросил Пипе.

- Ребята, морские юлки вы, а не я, - ответил Ричиус. - Но должен сказать, что это было потрясающе.

Офицеры обменялись взглядами, в которых читалось: "А я что говорил!" Они были горды тем, что убедили Ричиуса подняться на мачту. Ричиус сказал правду: они были настоящими морскими волками. Он быстро в этом убеждался. Море занимало в жизни каждого лиссца то же место, что высокие сосны и лошади в жизни арамурца. Лиссцы уважали море, а море в ответ уважало их. Они владели какой-то странной магией океана, и тот почти подчинялся их воле. Это был необычный и необузданный народ, и Ричиусу все сильнее хотелось увидеть землю, рождающую таких людей.

- Я хочу спуститься вниз и немного согреться, - сказал им Ричиус. И в ответ на разочарованные стоны окружающих добавил: - Да ладно, хватит. Мне надо выпить чего-нибудь теплого. Кто со мной?

- Ладно, я пойду с тобой, - отозвался Марус. - А эти крысы пусть снова принимаются за работу. Томрой, проверьте лиселя. Кажется, третий полощется.

- Есть, сэр! - ответил Томрой, возвращаясь к правилам субординации.

Моряки с отработанной быстротой разошлись по местам. Марус обхватил Ричиуса за плечи и повел к трапу.

- Давай-ка спустимся в камбуз, пока на твоем носу не наросли сосульки! - проговорил он, перехватив инициативу.

Ричиус спустился за Марусом на нижнюю палубу, а потом ещё ниже, на камбуз в корму. В проходе было темно и тесно, переборки стонали под ударами волн. Промасленное дерево блестело в скудном свете, проникавшем сквозь узкие, вытянутые вверх иллюминаторы. Ричиус шел неуверенно: он все ещё не мог приспособиться к качке. Уже не меньше дюжины раз он ушиб голову, и следы ударов начинали проявляться. Добравшись до камбуза, он ухватился за овальную дверь и протиснулся внутрь.

Камбуз был пуст - что было удачей, потому что он был невероятно тесным. Вдоль стен стояли простые скамьи, отполированные тысячей задниц, а почти все пространство было занято длинными выщербленными столами. В углу камбуза оставалось место, где работал кок: там высилась чугунная плита, обложенная камнями, и стояли немногочисленные котелки и сковороды. В ящике у плиты лежала скудная медная утварь - единственная, имевшаяся в распоряжении команды. Однако прямо к плите был болтами прикреплен большой кипящий котел. Крышка котла была надежно закреплена проволокой, а для выхода пара в ней были проделаны отверстия. Любой проголодавшийся мог спуститься вниз и зачерпнуть себе супа. Это была единственная еда, выдававшаяся без ограничений: хлеб и солонина выдавались пайками. Баун, корабельный кок, следил за тем, чтобы котел всегда был горячим. Суп был жидкий и почти безвкусный, но Ричиуса все равно притянул к себе его аромат. Он извлек из ящика в пару мисок и ложек, а Марус снял крышку и половником наполнил две миски. Аккуратно вернув крышку на место, Ричиус и Марус устроились на скамье и стали с наслаждением хлебать суп. Его аромат и жар плиты мгновенно прогнали из тела Ричиуса холод. Марус, не церемонясь, опустил ложку в суп, выудил оттуда самый большой кусок картофеля и сунул его в рот.

- Ты неплохо управился наверху, - объявил он, шумно прихлебывая суп. - Я тобой горжусь. Мы ещё сделаем из тебя моряка, Ричиус.

- Не слишком на это рассчитывай, - предупредил его Ричиус. - Это было здорово, но я человек не морской. Марус пожал плечами:

- Оно и хорошо. Пракна везет тебя на Лисе не военный флот создавать. Он у нас уже есть.

Ричиус посмотрел на Маруса поверх ложки, ожидая, что лисский моряк начнет свои расспросы. Стоило им остаться вдвоем, и Марус все время задавал ему вопросы.

- У Арамура вообще нет военного флота? - спросил первый помощник.

- Нет. Ни единого корабля. По крайней мере не было, пока я там жил. Неизвестно, что с Арамуром сделали Гэйлы.

- Не могу себе представить, как можно вести войну без кораблей, - заметил Марус. - Без наших шхун мы бы пропали.

- Арамур не похож на Лисе, - ответил Ричиус. - Это только суша. Там нет ни каналов, ни даже рек. - Он опустил ложку и решил поменять тему разговора. - Расскажи мне про ваши каналы, Марус. Они повсюду?

- Повсюду, - подтвердил Марус. - Мы передвигаемся на лодках. Вся суша застроена, и плотно. Земли у нас мало, и мы каждый клочок используем.

- Поразительно, - сказал Ричиус. - Это совсем непохоже на Нар, правда?

Марус бросил на Ричиуса косой взгляд:

- Совсем непохоже.

- Я не хотел тебя обидеть, друг. Это было просто наблюдение. Хочется мне увидеть Сотню Островов. Я раньше никогда не встречал человека, который хотя бы видел Лисе. А до Пракны я даже ни одного живого лиссца не видел. - Ричиус прислонился спиной к стене, пытаясь оценить настроение Маруса. - Вообще-то странный он человек.

- Кто? Пракна?

- Да. Он очень замкнутый. Очень... - Ричиус не сразу нашел нужное слово. - Мрачный.

- У Пракны много забот.

- Это понятно. Но я как сел на корабль, так с тех пор его и не видел. Он сидит у себя в каюте ещё больше, чем я. Что с ним такое, Марус?

- Ричиус, - сказал Марус предостерегающим тоном. - Ты задаешь слишком много вопросов. Ричиус улыбнулся:

- Я думал, это не запрещено. Разве я не прав?

- Не в этом дело. - Марус уклончиво отвел взгляд. - Пракна - человек непростой. Он много чего повидал, много чего сделал. За миской супа о нем не рассказать.

- Но ты ведь давно его знаешь, правда? Я это вижу. Вы - друзья. Вы вместе воевали, вместе переживали трудности и лишения. - Ричиус ел суп медленно. - Пракна говорил мне, что женат.

Марус кивнул.

- А что там было с его детьми? Лицо Маруса окаменело.

- Ты о чем?

- Пракна сказал мне, что потерял двух сыновей на войне с Наром. Это правда?

Марус очень медленно опустил ложку в миску, отодвинул недоеденный суп и пристально посмотрел на Ричиуса. По его взгляду Ричиус понял, что переступил какую-то невидимую черту.

- Ричиус, позволь мне тебя предупредить. Никогда больше никого не спрашивай о Пракне. Не задавай вопросов о его жене и никогда не спрашивай о его детях. Ты меня понял?

- Марус, я все понимаю. - Ричиус тоже отодвинул свою миску. - Но он настолько одержим местью, что не владеет собой.

Лицо Маруса стало ещё печальнее.

- В Лиссе были тяжелые времена, Ричиус. Десять горьких лет. Ты знаешь о войне все, но вряд ли ты можешь себе представить, насколько разорены были наши острова. Мы и до сих пор не оправились, если говорить правду. Во время войны с Наром погибло много людей. Молодых людей, таких как ты. И о Пракне ты слышал правду. Он потерял на войне двух мальчиков. А я... - Его голос сорвался, и ему пришлось отвести взгляд. - Я потерял одного мальчика. Моего единственного сына.

Ричиус был потрясен. Он протянул руки через стол и осторожно прикоснулся к кончикам пальцев лиссца, пытаясь извиниться.

- Прости, Марус, - сказал он. - Дурак я был, что стал спрашивать. Должен был сам понимать.

Смутившись, Марус отмахнулся от его извинений.

- Нет, - проговорил он. - Ты только посмотри на меня: плачу, словно баба! Это было уже давно. И у меня, и у него. Но... не знаю. Может быть, я справился с этим лучше, чем Пракна. У него будто кусок сердца вырезали.

- Понимаю, - задумчиво сказал Ричиус. Он вспомнил Сабрину, свою первую жену, и неописуемый ужас, когда он увидел в ящике её голову. Это мгновение испепелило его жизнь, навеки запечатлелось в его душе. Люди такого не забывают - если только у них есть сердце. - Прости мои грубые вопросы, - добавил он после недолгого молчания. - Я не знал. Если бы знал...

- Они были хорошие мальчики, - вспомнил Марус. - Они все служили вместе на "Огненной птице", поступили туда, как только возраст позволил. Пракна не хотел, чтобы оба сына служили на одном корабле. Оказалось, что он был прав. "Огненная птица" затонула в считанные минуты.

- Как это было? - спросил Ричиус.

- "Бесстрашный", - ответил Марус. - Ты знаешь этот корабль?

- Боже, конечно! Это корабль Никабара. - Ричиус покачал головой. - У меня об этом типе самые неприятные воспоминания, позволь тебе признаться. Я видел его однажды в столице Нара.

Марус широко раскрыл глаза:

- Правда? Какой он?

- Огромный, как дом, и жесткий, как камень. Я до смерти не забуду ни его лица, ни того, что он мне сказал.

- Да? Что он тебе такое сказал?

Ричиус подумал, что разговор пошел туда, куда не надо бы.

- Марус, мне не следует тебе об этом рассказывать. Ты только сильнее озлобишься.

- Скажи мне, - настаивал Марус. - Я хочу знать!

- Хорошо. Это было почти два года тому назад, когда Нар все ещё вел боевые действия против Лисса, пытаясь заставить острова сдаться. Военные лаборатории спроектировали для Никабара какие-то новые корабли. Ему не терпелось направить их против Лисса. Мне кажется, ему было стыдно, что он все ещё не сумел вас покорить.

- Чертовски верно! - ядовито отозвался Марус. - Он десять лет старался и никак не мог победить. Так что он сказал?

- Он сказал, что в последний раз отправляется к Лиссу и что на этот раз вам не выстоять.

- И?..

- И что он собирается всех лисских детей скормить акулам в каналах. Он сказал, что вода каналов будет красной от крови. А ещё он пообещал, что утопит ваших моряков как котят. Ему казалось, что это очень смешно.

Наступило суровое молчание. Ричиус заставил себя посмотреть на Маруса. По тени, которая легла на его лицо, стало понятно, что он погрузился в воспоминания о прошлом. Одна и та же трудная дорога, дорога войны, легла перед лиссцами и Ричиусом. Империя сломала им жизнь, и в этой жизни осталось одно - всепоглощающая месть. Дьяна ошибалась, внезапно подумал Ричиус. Его место именно с этими людьми.

- Адмирал Данар Никабар - чудовище, равных которому не найдется, - проговорил наконец Марус. - Вот почему Пракна так изменился. И вот почему мы должны воевать с Наром.

Ричиус невесело улыбнулся другу:

- Вы очень сильный народ, раз смогли вынести то, что выпало на вашу долю. Для меня будет честью возглавить вашу армию. Обещаю сделать для вас все, что в моих силах.

- Я в этом не сомневаюсь, парень, - отозвался Марус. - А теперь ешь. И отдыхай. Всего через несколько дней мы уже будем в Лиссе. Тебе нужно копить силы для работы, которая тебя там ждет.

Они снова занялись едой, погрузившись в молчаливое раздумье. Медленно отхлебывая суп, Ричиус думал о Лиссе и его храбром народе, людях, у которых хватило отваги, чтобы восстать против Нара и провозгласить себя свободными. Он пообещал себе, что обязательно поможет этим людям. Он приложит все свои силы, чтобы создать из них армию, и когда-нибудь вернется в Фалиндар победителем и докажет Дьяне, что не зря доверился Пракне.

Ранним утром, под легким снегопадом и усеянным серебристыми облаками небом, команда "Принца" увидела Сотню Островов Лисса. Это было долгожданным возвращением домой, и на палубе корабля царило необычное настроение. Люди влезали на мачты, забывая о работе, и молча смотрели на свои великолепные острова. Командующий флотом Пракна стоял на баке. Его длинная куртка развевалась на ветру, на лице застыла печальная улыбка. Слева от него стоял Марус, справа - Ричиус, перегнувшись через леер: ему не терпелось увидеть Лисе.

Островов действительно было не меньше ста. Некоторые были крошечные, другие могли поспорить размером с Арамуром. Между островами виднелись извилистые каналы, забитые парусными и весельными судами. Вдали поднимались башни и спиральные строения из бронзы и камня и деревянные акведуки, построенные высоко над землей. Лисе под снегом был белым и безмятежным и в то же время просторным и встревоженным, и на берегах его разрушенные гавани смотрелись шрамами десятилетней войны. На каждое целое здание приходилось одно разбитое: без крыши или опасно накренившееся на треснувшем фундаменте. Из морской глубины торчал остов огромного корабля, его выщербленный киль почернел и растрескался, разбитые мачты выступали из воды, словно пальцы утопающего.

Но Сотня Островов - это были не только потрепанные войной берега. Позади портов с их руинами на горизонте вставали города: огромные нетронутые арки и высокие каменные строения, прекрасные плоды трудов терпеливых мастеров. Лисе показался Ричиусу древней страной, старше Нара и самого человечества. Это зрелище красноречиво вещало об истории Лисса, и голос его слышен был через океаны, маня домой сынов родины.

Командующий флотом Пракна сцепил пальцы и опустил голову в молчаливом благодарении. К нему присоединился Марус и остальные моряки. На "Принце Лисса" воцарилась тишина, которую нарушали только нескончаемый шум волн и ветра. Ричиус опустил глаза из почтения к молитве этих людей. Он не был верующим - вера покинула его после всего, что ему довелось увидеть, но он уважал этих людей и поэтому хранил молчание. Закончив медитацию, Пракна повернулся к Ричиусу и указал рукой на берег.

- Лисе, - тихо проговорил он. - Мой дом. Теперь он стал и твоим домом, Ричиус. По крайней мере на время.

- Он прекрасен, - откликнулся Ричиус. - Я не думал, что он так велик.

- О, ты пока видишь только малую его часть! Мы ещё слишком далеко. Подожди, друг мой. Подожди.

Лисский флагманский корабль пожирал волны: казалось, ему не меньше его моряков хочется оказаться дома. Сигнальщики на палубе махали разноцветными флажками, призывая небольшую армаду одномачтовых суденышек, которые подплыли встречать корабль. Группки ребятишек собрались на берегу, приветствуя своих героев. С "Принца" им в ответ неслись радостные выкрики. Пракна скрестил руки на груди и позволил себе улыбнуться. Ричиус послушно смотрел на все, что показывал ему взволнованный Марус. Первый помощник был в приподнятом настроении и так и сыпал рассказами о Лиссе. Ближе к берегу огромный корабль сбавил скорость, и Ричиус смог рассмотреть живописные развалины на берегу и мертвый корабль, поднимавшийся из мутных глубин. На далеких башнях играли краски, о существовании которых он никогда не подозревал: радуга цвета, отражающегося от миллионов зеркальных стекол. Вдоль берегов тянулись величественные причалы с гигантскими кнехтами, и почему-то возле них не было ни одной шхуны. В вышине парили огромные морские птицы - гигантские чайки с невообразимым размахом крыльев и ярко-оранжевыми клювами. Позади островов из-за снежных облаков вставало утреннее солнце, заливая Лисе пламенем. Снежные хлопья поблескивали на лету, окутывая мир девственно-белым покрывалом.

- Видишь кошачьи лодки? - спросил Марус. - Они будут нас сопровождать.

- Кошачьи лодки? - переспросил Ричиус. Лодки он видел, но названия не понял.

- Так они называются по оснастке. У такой лодки только одна мачта, вынесенная вперед. Они используются для плавания вокруг островов. Обычно они под парусами не ходят. В каналах проще на веслах.

Флотилия лодочек окружила "Принца". Моряки в лодках махали своим товарищам на корабле, дудели в боцманские дудки и били в рынды. Лисе вырастал на глазах по мере приближения к причалу, явно построенному в расчете на такие корабли, как "Принц". Пракна начал отдавать приказы команде, готовясь к швартовке. Матросы принялись за работу, травя фалы и убирая паруса. Корабль входил в порт. Лодки не подходили к "Принцу" вплотную: они шли параллельным курсом в удалении от флагмана. На берегу возбужденно переговаривались встречающие женщины и дети. Их лица сияли. Мужчин в толпе почти не было. Ричиус прищурил глаза, чтобы рассмотреть собравшихся, и насчитал всего с десяток стариков.

"Война, - с горечью подумал он. - Что тут будет дальше?"

И какую армию можно будет создать из стариков? Он снова оглядел руины вокруг порта, разбитые верфи, обрушившиеся стены. И вспомнил, как Нар методично обстреливал эти берега в течение десяти лет, безуспешно пытаясь уничтожить этих людей. Он посмотрел на детей и миловидных женщин - по большей части худых и хрупкого сложения - и удивлялся, как им удалось столько вынести. Его собственный отец много лет тому назад передал Арамур Нару, опасаясь именно таких бедствий. И с тех пор Арамур процветал, не зная бедствий войны, но потерял свободу. Даже правители его были не из рода Вэнтранов. Ричиус решил, что Лисе, несмотря на разруху, избрал путь истинно отважных - сопротивление.

"Принц" подошел к причалу медленно и красиво. Кошачьи лодки плыли рядом. Матросы на палубе приготовили швартовы. Пракна и Марус умело подвели корабль к берегу. Загремели якорные цепи, закрутились лебедки, и швартовка началась. Матросы спрыгнули с палубы на причал принимать концы. Медленно, дюйм за дюймом, "Принц" полз вперед, пока наконец его борт не соприкоснулся с причалом. Корабль резко остановился. Пракна с Марусом обменялись довольными улыбками.

- Добро пожаловать в Лисе, Ричиус Вэнтран, - торжественно сказал командующий флотом. - Как ты понимаешь, эти люди пришли ещё и затем, чтобы увидеть тебя.

Матросы спустили сходни. Пракна вывел Маруса и Ричи-уса к ожидающей толпе. Ричиус ощутил под ногами непривычно твердую землю и чуть было не упал, но рука Маруса оказалась рядом и удержала его.