отбрасывает Родшид скверную монету на пушистый ковер.
любви:"Где ты, о мой супруг? Почто ты медлишь взойти ко мне?"
осознавая щекотливость возникшей ситуации. И делает он шаг прочь из спальни,
но внезапно ощущает, что там, откуда он так неожиданно извлек поддельное
золото, есть нечто еще, требующее извлечения. И извлекает благородный Родшид
- и вновь это золотая монета, испанский дублон, и вновь, увы, фальшивая, как
свидетельствует надкус Родшида, - и на ковер летит фальшивый дублон. И вновь
лезет рука Родшида к месту, столь неожиданно осчастливившему его тело, и
вновь выколупывает фальшивую монету... "Да что это со мной сегодня такое?
Все фальшивые..." - медленно, как во сне, тянется мысль в мозгу благородного
Родшида.
же будет-то, а? Что будет-то теперь? Ну, перво-наперво, у него отберут
капиталы, - есть кому отобрать - вон их сколько, наследничков-конкурентов!
Скажут: "Папаня денежки мистеру Родшиду оставлял, а где же тут мистер, когда
это миссис!" Сожрут, сожрут - звери же! Ну, ладно, он не пропадет, башка
есть и связи старые, да что! - он еще миллионы на своем превращении
заработает, пойдет в цирк, с детства мечтал, номер-то будет полный фурор -
"Мистер и миссис Родшид!" - все ждут двоих, а он выбегает в шелковом
халатике, распахивается - вот он я! - миссис и мистер в одном лице!..
Фанфары, рукоплескания, прожектора сияют, а он встает на бортик ногой и с
улыбкой щедрого Креза начинает швырять в публику град золотых монет...
фальшивых, правда, но все равно эффектно, в зале овация, дети веселой
гурьбой бегают по арене за добрым фокусником, а Родшид знай кидает золотые
монетки - подбирайте, детки, не жалко, у меня их там много, Рогфейер, хлыщ с
моноклем, в первом ряду ревет от зависти, все берут автографы, мировая
слава, турне по Европе, Азии... не пропадет, да он больше прежнего
разбогатеет - вот только сейчас-то что делать? Что делать-то, а?!.
щедрого сюрприза, выходит к Родшиду юная дева, нареченная ему в жены самым
главным кардиналом. И поворачивается к ней оцепеневший Родшид, и слова
веселого упрека смолкают на устах прелестной новобрачной, потому что от
взора ее не укрывается необычайная перемена в ее супруге. А совсем
потерявшийся Родшид вновь лезет пальцем в известную прорезь и отработанным
движением выковыривает монету - золотой луидор - и вновь пробует ее на зуб,
и вновь отбрасывает на ковер. "Что, фальшивая?" - растерянно спрашивает
ошеломленная леди Родшид столь же ошеломленного супруга. И машинально кивает
ей Родшид, не в силах вымолвить слова, и только повторяет освоенную
последовательность движений, и поддельный венецианский дукат присоединяется
к своим собратьям на ковре - а юная дева только провожает взглядом движения
руки благородного Родшида,- и не может, не может он очнуться от своего
невероятного сна... и кстати, это опять-таки не Родшид, а Бидермайер - да
как только он посмел снить себе, что он - Родшид?!. так тебе и надо
придурок, не будешь завидовать сильным мира сего - видишь теперь, какие
сверх-человеческие испытания выпадают на их миллионерскую долю?
фальшивую золотую монету или Рогфейеру с говенной бумажкой в руке, аббат
Крюшон застыл изваянием горестного потрясения посреди всеобщего хора веселых
поздравлений.
Синь и что повергло неустрашимого аббата в такое остолбенение. Лица их
вытянулись, выказывая разочарование, а рты закрылись - все начали,
скривившись, переглядываться и пятиться прочь.
кто кого - аббат или буйвол, еще звучал гвалт восхищенных и завистливых
голосов. Но уже смолкал он; уже хмурилось утро и веяло ледяное дыхание
мирового трагизма. Мало-помалу шепот бежал по галдящим рядам, и стихали они,
и скорбное молчание воцарялось в толпе, и сознание каждого достигала весть о
непоправимом.
непостижимый член, действительно, превосходил он все мыслимое и вообразимое
- ничего не скажешь, царь-член, всем членам член. Но вот вторая часть
мужского отличия - яйца - напрочь отсутствовала между ног аббата. Откусила
их подлая акула-крокодил. Как бритвой срезала!
ласка! Вот член - как его балуют, как любят, как нежат женские ручки!
Сколько ласковых слов, сколько жарких поцелуев осыпает этот отличительный
признак мужчины. И по заслугам, спору нет, ибо кто же, как не член, достоин
всего этого? А яйца? Разве их умеют так ценить? Отнюдь - плохое отношение к
яйцам, бранят их, "да зачем вы только взялись на нашу голову, окаянные?
опять я подзалетела!" - выговаривает им слабый пол. Плохое, правду сказать,
отношение у женщин к яйцам! А ведь яйца - это неотъемлимая часть мужчины,
неразрывное единство образуют они со членом, надо же понимать это, голубушки
вы мои! Вот аббат Крюшон - член хоть куда, царь член, о таком всякий
мечтает/каждому бы такой/никто не откажется,- а нет яиц, так и члена все
равно что нет. Считайте, пол-аббата осталось или того меньше. А эти
девяносто сантиметров - с них ведь чай не пить, кому они нужны, без яиц-то,
вокруг шеи их, что ли, обматывать вместо шарфа?
глядя в глаза Крюшону удалилась прочь императрица под руку с Ахмедом, высоко
подняв голову; ушел император; ушли друзья Крюшона, иностранные послы,
горожане, А Синь - все миновали аббата как пустое место. Вскоре он в полном
одиночестве остался на берегу пруда - один-на-один с другом своим последним,
свисающим из откинутой руки. Но никому уже не был нужен ни этот друг, ни
сгинувшие яйца, ни сам аббат. Вот что натворила подлая акула-крокодил!
это хищник.
Флинт Эрик
Березин Федор
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Белов Вольф
Афанасьев Роман