А потом из морга вышел Андрей Иванович Коваленко и негромко
сказал:
даже тихий Вовик Храмов. А Николай Григорьевич принял от
Ландыса куст шиповника и снял кепку. И все повернулись лицом к
входу и замерли.
морга вынесли крышку гроба, а следом на плечах ребят медленно
выплыла Вика Люберецкая и, чуть покачиваясь, проплыла 00 двору
к воротам.
Невесту хороним. Невесту! Зина, возьми два букета. Дайте ей
белые цветы.
что плыл выше всех, на всю длину улицы растянулась процессия.
родственников и почти без взрослых: они совсем потерялись среди
своих учеников. Так прошли через город до окраинного кладбища.
Ребята менялись на ходу, и лишь Жорка шел до конца, никому не
уступив своего места у ног Вики, и возле могилы не мог снять с
плеча гроб. К нему подскочил Пашка, помог.
Начался мелкий осенний дождь, но все стояли не шевелясь, а
Искра смотрела, как постепенно намокают и темнеют цветы, как
стекает вода по мертвому лицу, и ей хотелось накрыть Вику,
упрятать от дождя, от сырости, которая теперь навеки останется
с нею.
Парни и девчата, смотрите. Во все глаза смотрите на вашу
подругу. Хорошо смотрите, чтобы запомнить. На всю жизнь
запомнить, что убивает не только пуля, не только клинок или
осколок -- убивает дурное слово и скверное дело, убивает
равнодушие и казенщина, убивает трусость и подлость. Запомните
это ребята, на всю жизнь запомните!..
точно ударил себя по щекам. Учительницы подхватили его, повели
в сторону, обняв за судорожно вздрагивающие плечи. И снова
стало тихо. Лишь дождь шуршал.
мужик с заступом.
строчки. Слезы вместе с дождем текли по лицу, но она ничего не
чувствовала. Кроме боли. Ноющей, высасывающей боли в сердце.
Розу с двух сторон поддерживали отец и Петька, забыв о ссоре и
торжественных проклятиях. Громко всхлипывал Вовик Храмов, тихий
отличник, над которым беззлобно и постоянно потешался весь
класс все восемь лет.
Коваленко.-- Не уберег...
Пора уж. Пора.
грязь, погладила Вику по мокрым волосам, прижалась губами к
высокому белому лбу.
насыпали холм, и все стали расходиться. Только Ландыс с Артемом
долго еще возились, сажая куст в изголовье. А девочки, Пашка и
Валька терпеливо ждали у заваленной мокрыми цветами свежей
могилы. И возвращались молча, но Зина уже не выдерживала этого
молчания. Оно гнуло ее, пугало тем, что никак не кончается,
становясь все нестерпимее и мучительнее.
Жорку.-- Вас стирать и стирать.
молчать уже не было сил.
Жоркой зареветь, куда как хорошо бы было.
спросила:
что не видела сегодня Сашку Стамескина. Ни у морга, ни на
кладбище. Ей стало как-то не по себе, и она начала лихорадочно
припоминать всех, все лица, твердя, что Сашка был там, был, не
мог не быть. Но лицо его не всплывало ни возле гроба, ни
поодаль -- не всплывало нигде, и Искра поняла, что его
действительно не было там, куда никого не приглашают.
соседка.
знакомым, но чей он, Искра никак не могла вспомнить. Ей
почему-то очень хотелось узнать этот легкий аккуратный почерк,
очень хотелось, и она, не раздеваясь, прошла к себе за шкаф,
напряженно размышляя, кто же мог прислать ей бандероль. Сзади
хлопнула дверь. Искра знала, что вернулась мама, и не
оглянулась.
лицом лихорадочно рвала ремень, которым была перетянута ее
мокрая чоновская кожанка.
его гибко скользнул на пол, пряжку мать крепко сжимала в
кулаке.
ее голову, грудь, лицо -- куда попадет. Но Искра не закрылась,
не тронулась с места. Только побледнела.
один раз ударишь меня, я уйду навсегда.
Ремень хлестко ударил по полу рядом. Искра дрожащими руками
зачем-то поправила старенькое мокрое пальтишко и села к
столу.'Спиной к матери.
Слышала, как упал на пол солдатский ремень, как мать прошла к
себе, как тяжело скрипнул стул и чиркнула спичка. Слышала, и ей
было до боли жаль мать, но она уже не могла встать и броситься
ей на шею. Она уже сделала шаг, сделала вдруг, не готовясь, но,
сделав, поняла, что идти нужно до конца. До конца и не
оглядываясь, как бы ни были болезненны первые шаги. И поэтому
продолжала сидеть, незряче глядя на извещение о бандероли,
написанное таким неуловимо знакомым почерком. За спиной опять
скрипнул стул, раздались шаги, но Искра не шевельнулась. Мать
подошла к шкафу, что-то искала, перекладывала.
мокрая. Пожалуйста.
Ей вдруг захотелось броситься к матери, обнять ее и заплакать.
Зареветь, зарыдать отчаянно и беспомощно, как в детстве. Но она
сдерживала себя и опять не обернулась.
ушла на свою половину. И снова чиркнула спичка.
но смутное беспокойство не оставило ее и утром. Она долго
разглядывала извещение, уже догадываясь, но со страхом отгоняла
от себя догадку. А она росла помимо ее воли, и Искра решила
сначала зайти на почту: она уже не могла ждать.
буквами, а отправитель не указан вообще. По виду это были
книги, и Искра, забыв о школе, бегом вернулась домой. Едва
влетев в комнату, рванула упаковку и села, уронив на колени
Панов Вадим
Зыков Виталий
Махров Алексей
Акунин Борис
Лондон Джек
Махров Алексей