самостоятельно, без проводника, и даже не получая консультации методиста.
Эстонских полян на Эстонку. Значит, в ближайший поход на этот хребет надо
будет пройти и по ней.
усами ежевики. Азалеи заполонили весь гребень хребта. Только красные пятна
на зарубках - "солнышки" - помогают отыскивать теряющийся то и дело след
тропки. Местами и "солнышки" погасли, заплыли какой-то плесенью, а кое-где
терялись и сами зарубки. Приходилось соображать: а как бы я сам тут
трассировал путь?
стали ворчать. Но я все же был рад, что прошел ее,- теперь я знаю, что
водить по ней экскурсии не стоит. На схеме так и будет написано: путь
скучный.
мшистому гребню, ощущение глубины справа и слева, сознание, что за
деревьями, чуть они расступятся, можно увидеть далекие пики... Перенесись я
из Москвы прямо на этот хребет, в буковый лес с дурманно пахучей азалеей и
папоротниковыми полянами,-разве это не было бы радостью? А тут иду и бракую
- проявляется профессиональная разборчивость.
идем вправо, вниз к Эстонке, а "солнышки" уводят влево - ага, знаю, это к
нарзану на Ачипсе, где мне еще надлежит побывать. И хотя я там не был, как
не был и на медовеевских склонах Ачишхо, я чувствую, что хорошо знаю весь
этот хребет, вижу его в целом, с каждой морщиной и пазухой. Ачишхо
превратился для меня как бы в огромное ручное животное, • на котором я
могу ездить верхом, могу чесать ему за ухом, в гриве.
не портящие пейзажа указатели, стрелки, надписи. Пусть только в трудных для
ориентировки местах.
время ближайших экскурсий приколачиваю их к стволам, закрепляю в щелях
заметных скал. "Родник 200 м налево", "Держаться правых троп", "К водопадам
направо". Подобные указания успокоят туристов, подтвердят им, что они на
верном пути.
умышленно палками сбил, расколол половину развешенных мною плиток. А кое-где
нарочно повернули стрелки вокруг гвоздя, чтобы они заведомо указывали не
туда, куда нужно! Неужели это местные жители, пытающиеся сохранить свою
монополию проводников?
преждевременной. Надо метить тропы какими-то более капитальными знаками.
туркабинете плакат - своеобразный кодекс туриста на маршруте. В нем уже
значатся такие, добытые не всегда сладким опытом, пункты:
Придерживайся гребней отрогов.
для тебя люди и скот.
и ушиб, растяжение, вывих могут оказаться роковыми при отсутствии помощи.
экскурсиях навязываю я моим подопечным свои мнения и вкусы? Не утомляет ли
их моя увлеченность и восторженность? Ведь многим из них милее сдержанная
прелесть среднерусской природы, а театрализованные щедроты юга их оглушают.
найти о природе, если эта природа самая богатая и сложная в нашей стране?
Как быть, если приходится совсем не из ложного пафоса употреблять такие
громкие слова, как "грандиозность", "щедрость", "могущество", "роскошь"?
Ведь так легко объявить их высокопарными литературными штампами! Сколько
нужно умения и такта, чтобы не опошлить этих высоких оценок.
с показом, и нужно уметь умолчать о том, что видно и без "переводчика".
прошлом и настоящем. Учиться рассказу и показу. Оттачивать формулировки, их
логику, последовательность и, быть может... написать в итоге этой работы
книгу о Красной Поляне!
облака внизу в долине Лежат, проснуться не успев...
столько хорошего, какие же впечатления сулила эта многовершинная гора, даже
снизу прекрасная! Почему так долго не удавалась побывать на ней? Обычный
путь на Ачишхо в оба конца занимал день. На Аибгу же полагалось ходить с
ночлегом - не кожевниковским же темпом взбегать на нее за пять часов! А
вырываться с базы, переполненной туристами, на два и, если на Псеашхо, то на
целых три дня - было нелегким делом. Я давно, но безуспешно просил Энгеля о
таком походе. Наконец желанный маршрут осуществился.
массива. Видная еще в одном повороте
сторону от тропы по гребню хребтика в кустах прячется остаток старинной
стены, выложенной из камня. Находим ее без труда. Вот они, развалины еще
одной дочеркесской крепости, когда-то, быть может в средние века,
караулившей подступы к какому-то поселку - предшественнику Красной Поляны.
Кому был нужней этот путь? Генуэзцам?
беспорядочная, сырая, а то и с грязью по колено. И как это удерживается
столько влаги на таких кручах! Беспокоят частые развилки - как их запомнить?
Не беда, разветвившиеся тропы вскоре опять сливаются - это просто
спрямления, протоптанные скотом.
выделялась только одна бойкая басовитая толстушка лет двадцати восьми,
учительница, бурно выражавшая свои восторги.
полнотой, но она сама с несколько шутовским позерством сосредоточивала на
ней всеобщее внимание.
вероятно, не вполне здорового сердца, она ответила:
вот вам докажу, что и при своих габаритах всех ваших худых красавиц
переплюну!
спутницу в Тонночку,
пихт нет, и я впервые вижу их вблизи. Иссиня-темная зелень, под пологом
широких ветвей лиловато-коричневый полумрак. Не без опасения перебираю
хвоинки: отличу ли елку от пихты? Хвоинки оказываются плоскими,
лаково-кожистыми, неколючими. По длине они раздвоены срединным желобком.
Шишки тоже не как у елей. Кажется, не осрамлюсь и с елкой не спутаю.
измерить, хотя бы шагами. Десять,
хвойная красавица, рухнувшая наконец от старости. Местами великанши легли
поперек троны. Видно, когда-то их стволы, преградившие путь, пропиливали или
прорубали. А иногда руки до этого не доходили. Тогда и вьючные кони и скот
вынуждены были протаптывать обходные петли по кручам, обычно скользким,
мокрым от сочащихся родников.
она то и дело громко спрашивает:
рододендрона. И наконец вопрошает совсем неожиданное:
Только ствол у нее красноватый да хвоинки светлее и мягче, а по форме такие
же, с желобком. Почему же на этой пихте ягоды вместо шишек? К счастью,
быстро догадываюсь: ведь это тис, красное дерево! Как коварно похожа его
хвоя на пихтовую!
Где мы находимся? В каком месте по отношению к видимым из Красной Поляны
пирамидам?
с нею мужчины подавали ей руки, подбадривали, успокаивали.
торжественную лесную тишину.
раскинувшемуся на лесной прогалине. Поляной такое место не назовешь: на
скальном грунте не осталось ни травинки - настолько все выбито скотом.
Фанерные и драночные хибарки, как и на Ачишхо. На нас для порядка лают
большие собаки. Первые балаганы стоят па торной сквозной тропе, поэтому