нижних носов, видимо, допустил какой-то промах, выбыл из игры, и все
сооружение рассыпалось, как карточный домик...
помощи крыльев через рампу и, взобравшись на галерею, упал к ногам одного
из зрителей с криком:
выходу из балагана; но там их остановил разъяренный Батулькар, требуя
возмещения убытков. Филеас Фогг умерил гнев достопочтенного владельца
балагана, бросив ему пачку банковых билетов. И в половине седьмого, перед
самым отплытием американского пакетбота, мистер Фогг и миссис Ауда
вступили на палубу судна, сопровождаемые Паспарту с крыльями за спиной и
шестифутовым носом, который он так и не успел снять!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ,
собой. Сигналы "Танкадеры" были замечены с пакетбота, шедшего в Иокогаму.
Увидев приспущенный флаг, капитан направил свое судно к маленькой шхуне.
Несколько мгновений спустя Филеас Фогг, оплатив свой проезд согласно
уговору, передал Джону Бэнсби пятьсот пятьдесят фунтов стерлингов. Затем
достопочтенный джентльмен, миссис Ауда и Фикс поднялись на палубу
парохода, который тотчас же взял курс на Нагасаки и Иокогаму.
расстался с Фиксом, который пошел по своим делам, и отправился на
"Карнатик", где узнал, к великой радости миссис Ауды, а может быть, и
своей, хотя по его виду это не было заметно, что француз Паспарту
действительно прибыл накануне в Иокогаму.
немедленно отправился на поиски своего слуги. Его обращение к французскому
и английскому консулам не дало результата; тщетной оказалась надежда
встретить Паспарту на улицах Иокогамы. Фогг совсем уже было отчаялся найти
Паспарту, как вдруг, повинуясь какому-то инстинкту, а может быть,
предчувствию, зашел в балаган достопочтенного Батулькара. Конечно, он не
мог бы узнать Паспарту в его эксцентрическом одеянии, но тот, лежа на
спине, заметил своего господина среди зрителей на галерее. Увидев его, он
невольно сделал своим длинным носом движение, которое нарушило равновесие
всей пирамиды. Читатель уже знает, что из этого последовало.
также, как протекал их переезд из Гонконга в Иокогаму в обществе некоего
господина Фикса на шхуне "Танкадера".
еще не время рассказать мастеру Фоггу о том, что произошло между ним,
Паспарту, и сыщиком. Поэтому, описывая свои похождения, он обвинил во всем
себя и просил прощения за то, что застрял в Гонконге, накурившись опиума
до бесчувствия.
он снабдил своего слугу деньгами, достаточными для того, чтобы тот мог
приобрести здесь же, на судне, более подходящий костюм. Не прошло и часа,
как Паспарту, освободившись от носа и крыльев, ничем уже не напоминал
поклонника бога Тенгу.
принадлежал Тихоокеанской почтовой компании и назывался "Генерал Грант".
Это был большой колесный пароход вместимостью в две тысячи пятьсот тонн;
он был хорошо оснащен и мог развить большую скорость. Громадный балансир
непрерывно поднимался и опускался над палубой судна; один его конец
соединялся со штоком поршня, а другой - с кривошипом, который
преобразовывал прямолинейное движение во вращательное и передавал его
непосредственно оси колес. "Генерал Грант" был оснащен тремя мачтами и мог
нести паруса, большая поверхность которых значительно увеличивала скорость
судна. Следуя по двенадцати миль в час, пакетбот должен был пересечь Тихий
океан за двадцать один день. Таким образом, Филеас Фогг мог рассчитывать,
что, прибыв в Сан-Франциско 2 декабря, он будет в Нью-Йорке одиннадцатого,
а в Лондоне - двадцатого, то есть на несколько часов раньше роковой даты -
21 декабря.
китайских кули, эмигрировавших в Америку, было также несколько офицеров
индийской армии, которые проводили свой отпуск, совершая кругосветное
путешествие.
мощными колесами и неся большое количество парусов, шел ровно, без качки.
Тихий океан оправдывал свое название. Мистер Фогг был, как всегда, спокоен
и малообщителен. Его молодая спутница чувствовала, что она все больше и
больше привязывается к этому человеку и не только узами признательности.
Молчаливый, но проявивший к ней столько великодушия, Филеас Фогг
производил на нее гораздо большее впечатление, чем она сама думала, но
чувства, в которых она почти не отдавала себе отчета, как будто нисколько
не действовали на загадочную натуру мистера Фогга.
джентльмена. Ее тревожили все препятствия, которые могли привести к
неудаче путешествия. Она часто беседовала об этом с Паспарту, который
прекрасно умел читать в ее сердце. Славный малый теперь слепо верил в
своего господина и, не переставая, расточал похвалы великодушию,
благородству и самоотверженности мистера Фогга; успокаивая Ауду
относительно исхода путешествия, он убеждал ее, что самая трудная часть
пути пройдена: они уже миновали экзотические страны - Китай и Японию - и
вновь вступают в пределы цивилизованного мира; чтобы закончить в срок это
невероятное путешествие вокруг света, осталось только проехать поездом от
Сан-Франциско до Нью-Йорка и океанским пароходом от Нью-Йорка до Лондона.
половину земного шара.
меридиан, тот самый, на котором в Южном полушарии находятся антиподы
Лондона. Правда, из восьмидесяти дней, имевшихся в его распоряжении,
мистер Фогг истратил пятьдесят два, и у него оставалось в запасе всего
двадцать восемь дней. Но здесь надо заметить, что если наш путешественник
и находился на полпути, то лишь в отношении "разности меридианов", а в
действительности он уже покрыл более двух третей всего расстояния. В самом
деле, сколько вынужденных зигзагов пришлось ему проделать между Лондоном и
Аденом, Аденом и Бомбеем, Калькуттой и Сингапуром, Сингапуром и Иокогамой!
Если двигаться вокруг земли по пятидесятой параллели, на которой находится
Лондон, то весь путь равнялся бы приблизительно двенадцати тысячам миль,
тогда как Филеасу Фоггу, вынужденному считаться с капризами средств
передвижения, предстояло проехать около двадцати шести тысяч миль, из
которых к этому дню, 23 ноября, позади осталось около семнадцати с
половиной тысяч. Теперь перед ним лежал прямой путь и не было Фикса, чтобы
чинить препятствия!
Читатель, наверное, помнит, что этот упрямец во что бы то ни стало пожелал
сохранить на своих знаменитых фамильных часах лондонское время, считая
неверным время всех других стран, через которые он проезжал. И вот 23
ноября, хотя он ни разу не переводил стрелок своих часов ни вперед, ни
назад, они показали одинаковое время с судовыми часами.
сказал бы об этом Фикс, если бы находился здесь.
- твердил Паспарту. - Как бы не гак! Послушаешь этих людей, так сразу
испортишь свои часы! Я всегда был уверен, что рано или поздно солнцу
придется равняться по моим часам!.."
двадцать четыре часа, как на итальянских башенных часах, он не имел бы
никакого основания торжествовать: в то время как судовые часы показывали
бы девять утра, стрелки его часов показывали бы девять вечера, то есть
двадцать один час пополуночи предыдущего дня, и разница во времени была бы
как раз такая, какая существует между Лондоном и сто-восьмидесятым
меридианом.
несомненно. Паспарту оказался бы не способен понять и, главное, принять
его. Во всяком случае, если бы сыщик, что было совершенно невероятно,
появился в ту минуту на палубе, то Паспарту, с полным правом сердившийся
на него, наверное, заговорил бы с ним на совсем другую тему и совершенно
иным образом!
борту "Генерала Гранта".
Фогга, рассчитывая вновь найти его днем, и немедля отправился к
английскому консулу. Там он, наконец, получил ордер на арест, который
следовал за ним от самого Бомбея и был выдан уже сорок дней назад: этот
ордер был отправлен из Гонконга на том самом "Карнатике", на котором Фикс
должен был ехать сам. Можно себе представить, как был разочарован сыщик!
Ведь ордер стал теперь бесполезен! Фогг уже покинул английские владения!
Отныне для ареста преступника необходимо было постановление о его выдаче!
не годится здесь, он будет полезен в Англии. Этот мошенник, думая, что он
Конюшевский Владислав
Березин Федор
Курылев Олег
Трубников Александр
Глуховский Дмитрий
Перумов Ник