Чтение 28–й страницы книги ~На языке пламени~

почему, Гримстер ответил:

- Мне так удобнее. Об остальном прочтешь в отчете.

Копплстоун улыбнулся и, вылезая из машины, спросил:

- Помимо всего прочего, да?

- Да.

- Тут Гаррисон ошибся. Впрочем, он поймет это. Возможно, твоя птичка
уже улетела.

- Будем надеяться, что нет.

Убедившись, что Копплстоун сел в вагон (впрочем, он мог выйти на
ближайшей станции и позвонить), Гримстер все-таки решил рискнуть. Связь
Копплстоуна с Гаррисоном значения не имела, то, что Коппи оказался
предателем, не удивило, не встревожило и не вызвало осуждения. Многие
ступали на эту дорожку, некоторые удерживались, большинство - нет, и чаще
всего они делали это в силу остатков порядочности, поставленной с ног на
голову; это был молчаливый, зловещий протест, стремление возвыситься путем
самоуничижения.

Из Тонтона Гримстер поехал в Хай-Вайкомб. На шоссе было много машин,
поэтому путь занял три с половиной часа, но дорога не тяготила Гримстера. В
нем жило устойчивое предчувствие, посещавшее его не раз, нечто близкое к
абсолютной уверенности в том, что все, по крайней мере сегодня, будет так,
как хочет он. Гаррисону нужно было убить его сразу, без рассусоливаний.
Гаррисон ошибся (как это на него не похоже!) - уж кто-кто, а они с
Гаррисоном знали, что жизнь и смерть вечно балансируют на зыбкой опоре
ошибки.

По крутому холму Гримстер спустился в Хай-Вайкомб, раскинувшийся по
обоим берегам узкой речки, и нашел магазин Уильяма Прингла в одном из
закоулков неподалеку от шоссе. Дом имел два сводчатых окна с решетками,
между ними была дверь. Над окнами висела вывеска "Зверариум Прингла". Слово
покоробило Гримстера. В окнах были выставлены предметы ухода за домашними
животными. На картонной табличке, висящей на двери, было написано "Открыто".
В магазине женщина покупала корм для собаки. Гримстер остановился у порога и
стал наблюдать, как продавец совком достает корм из мешка и взвешивает его.
Больше никого в магазине не было.

Гримстер подождал, пока женщина выйдет, и вошел. Он закрыл за собой
дверь, запер ее на замок и перевернул табличку надписью "Закрыто" наружу.

В магазине было светло от неоновых ламп и скрытой подсветки в
аквариумах с тропическими рыбками, стоявших в два яруса у стены. Из одной
клетки на противоположной стене магазина вдруг послышался радостный свист
морской свинки, в другой клетке серый кролик угрюмо жевал увядший капустный
лист. В магазине было прибрано, хотя и слегка попахивало мочой животных и
кормом для рыб.

Уильям Прингл взглянул на Гримстера с любопытством, не выпуская совок
из рук. Он был именно таким, каким его описала Лили, с копной непослушных
светлых волос и клочковатой неухоженной бородкой. На нем была красная
рубашка с открытым воротом, зеленые вельветовые брюки, сандалии и черный
рабочий фартук. Без страха он смотрел на Гримстера чистыми голубыми глазами.

- Если вы пришли грабить, - сказал Прингл, - денег в кассе не хватит
вам даже на обед.

- Я просто хочу, чтобы нас не беспокоили, - ответил Гримстер. -
Поговорим здесь или пройдем внутрь? - Он протянул Принглу свое
удостоверение.

Прингл заглянул в удостоверение, что-то прикинул в уме, пожал плечами и
бросил совок в мешок с собачьей пищей.

- Прошу, мистер Гримстер. Я как раз собирался пить чай. Не хотите
составить компанию?

- С удовольствием.

Прингл повел его в заднюю комнату. Там было тесно, но уютно. Прингл
жестом пригласил Гримстера сесть, а сам подошел к окну и принялся заваривать
чай. Нижняя половина окна была открыта. Окно выходило в маленький дворик,
заставленный ящиками и клетками. На подоконнике Прингл устроил кормушку для
птиц.

- Я пришел к вам по делу, - заявил Гримстер. - Если сомневаетесь,
можете позвонить в министерство и проверить, тот ли я, за кого себя выдаю.

Не оборачиваясь, Прингл ответил:

- Не стоит. Я вам верю.

У него был красивый, глубокий, хорошо поставленный голос образованного
человека. Такой голос был бы хорош за алтарем церкви его отца.

- Я хочу задать вам несколько вопросов о покойном Гарри Диллинге.

Прингл зажег газ и поставил чайник.

- Задавайте, - сказал он и, раскрошив ломтик хлеба, бросил его в
кормушку. Стайка воробьев и зяблик тут же принялись клевать крошки.

- Он был вам близким другом?

- Да.

Прингл сел и предложил Гримстеру сигарету. Гримстер отрицательно
покачал головой. Прингл закурил и добавил:

- Моим лучшим другом, - он улыбнулся. - Гарри был с сумасшедшинкой. Но
соображал здорово.

- Какие у вас были финансовые отношения?

- Финансовые отношения?

- Вы понимаете, что я имею в виду? Сколько вы вложили в его дело?

- Ах, вот оно что! Около шести тысяч.

- Откуда взялись остальные деньги?

- Их раздобыл Гарри.

- Когда он обанкротился, вы потеряли все?

- К несчастью, да.

- Гарри это, наверно, беспокоило.

- Не так чтобы очень. Он, разумеется, помнил о своем долге, но особенно
не переживал.

- Он заключил с вами какой-нибудь договор на этот счет?

- Да, заключил.

- Мне бы хотелось узнать - какой.

Прингл пожал плечами и полез в стол. Достал из ящика конверт и подал
его Гримстеру со словами:

- Здесь светокопия. Подлинник у моего адвоката, - и широко улыбнулся. -
А если не у моего, так у другого.

Гримстер вынул документ из конверта и начал читать. Текст был краток,
но ясен. Гримстер прочитал его дважды. Прингл тем временем сидел и молчал.
Диллинг передавал в пользу Прингла одну седьмую выплат и гонораров, могущих
возникнуть при продаже всех или части авторских прав на открытия и
изобретения, которые Гарри сделает за свою жизнь. А после смерти Диллинга
эти права переходят в вечное владение Прингла, вольного распоряжаться ими по
своему усмотрению.

Чайник засвистел, Прингл встал и потянулся к заварке.

- Документ составлен после банкротства, - заметил Гримстер.

- Верно. До него были небольшие ежемесячные отчисления. Составив этот
документ, Диллинг нашел способ расплатиться со мной. Я просил его не
беспокоиться, но он настоял на своем. Иногда он бывал необычайно
щепетильным. Не всегда, но бывал, и в такие минуты переубедить его было
невозможно. А мне, сказать по правде, на те деньги наплевать. Легко пришли -
легко и ушли.

- Говорил ли он вам об изобретении, которое намеревается продать
Ведомству?

- Только в самых общих чертах.

- Вы знаете, в чем его суть?

- Нет, хотя догадываюсь, что это связано с его основной работой.

- Он называл свой проект как-нибудь?

- Да. "Корольком".

- А почему?

- Понятия не имею. По-моему, это первое, что пришло ему в голову. -
Прингл налил Гримстеру чаю в большую кружку с изображением трубящего
африканского слона. - Если хотите покрепче, скажите. Я положу еще пакетик. -
Он поднес Гримстеру сахарницу, приглашая брать рафинад руками.

- Вы знали, что незадолго до смерти Диллинг спрятал все документы,
касающиеся этого изобретения?

- Да. Он мне говорил.

- Когда?

- В день своей смерти.

- В какое время?

- Около четырех утра. Он позвонил мне и предложил поболтать.

- В такой час?..

- Гарри не видел в этом ничего особенного. Если он не мог заснуть, то
звонил мне. И мы болтали. В тот раз он просто сказал, что не доверяет
Ведомству, а потому решил спрятать бумаги от греха подальше.

- Но не сказал, куда?

- Нет.

- По-моему, вы не совсем честно ответили на мой вопрос.

- Каждый имеет право отвечать так, как считает нужным. - Это было
сказано любезно, однако в словах Прингла впервые послышались сила и
твердость, вызванные зарождающейся неприязнью.

Гримстер решил сделать вид, что не заметил этого. Он спросил:

- Вы были с Гарри, когда его лишили водительских прав?

- Да.

- Это случилось между Лутоном и Лейтоном, не так ли?

- Да.

- Что вы оба там делали?

- Гарри остался у меня на выходные. Тогда мои дела шли плохо; я еще не
купил этот магазин, а работал в фирме по строительству дорог в Блэкли. - Он
замолчал, отхлебнув из кружки с нарисованной стаей фламинго. - Мистер
Гримстер, почему бы вам не перейти прямо к цели вашего визита?

- А вы о ней догадались?