его голосе не вызывала сомнений.
забыли о делизийской гордости и позволили, чтобы убийство сапожника сошло
им с рук, будто мы жалкие трусливые кридоги! - Келовар взял Эйрис за
подбородок и поднял ее голову. - Но мы не кридоги!
ее вздрогнуть. И тут лицо Келовара изменилось, злобная гримаса исчезла, он
привлек к себе подругу и обнял за талию.
думай о военных действиях. Это забота солдат. Я буду охранять тебя, а ты
будешь мастерить свои игрушки.
передразнивала его, слишком разгневанная, чтобы думать об осторожности. -
Но здесь не Делизия! Слышишь меня? _З_д_е_с_ь _н_е _Д_е_л_и_з_и_я_. Здесь
Эр-Фроу, и геды запретили убийства, а мы второй раз нарушили свое
обещание. Тебе не кажется, что их терпение не безгранично?
оказался не тем городом, куда он стремился. Ему тут слишком непривычно,
неуютно и даже страшно... Она нахмурилась, пытаясь понять, в чем тут дело.
Они долго смотрели друг на друга. Потом Келовар вымученно улыбнулся, но
глаза его не смеялись. Он снова потянулся к ней.
промок до нитки и замерз. Согрей меня, Эйрис, милая.
тяжелым ботинком обогреватель. Раздался треск, и части устройства
разлетелись во все стороны. Проволока соскочила, жидкость разлилась по
полу, красноватое свечение исчезло.
и успела заметить выражение лица Келовара. Его лицо светилось
удовольствием. Келовар радовался, испортив ее устройство! Она не раз
подмечала подобную реакцию в стеклодувной мастерской на тупых лицах
подмастерьев, злорадствующих, когда изделие мастера, передержанное в печи,
трескалось. Изделие, которое этим тупицам никогда не удалось бы повторить.
чувствовалось.
то и дело вспыхивали между ними, гасило влечение. Но сейчас Келовар,
видимо, понял, что их отношениям действительно пришел конец.
так мало знал ее, хотя говорил о любви. Келовар следил за ее взглядом; его
подбородок дрожал.
Делизия? - Голос солдата вдруг стал необычно спокойным. - Так, любимая?
Стоит лишь упомянуть о Делизии, ты сразу съеживаешься. Я заметил это еще
раньше, за воротами Эр-Фроу. Почему?
действительно совсем не знают друг друга. Она хотела ответить уклончиво,
но Келовар опередил:
больше, чем своим согражданам. Это опасно, дорогая.
опустились.
возбуждение.
прекрасный день ты поймешь это. Я могу подождать.
зазнобило. Обняв себя руками, она зябко потерла плечи, но это не помогло.
Ей было холодно. Так холодно не было даже в вельде с Джехан, ни разу с тех
пор, как за ней навсегда захлопнулись южные ворота Делизии.
бы она сказала Келовару: "Я сделала это так-то и так-то. Посмотри, как оно
работает..." Наверняка, он остался бы равнодушным. Даже в стеклодувных
мастерских люди интересовались только привычными методами, традиционными
формами.
мерцающие в лунном свете. Эйрис опустилась на колени и стала собирать
детали обогревателя. Хорошо, что это не стекло, - все части целы. Келовар,
в отличие от Джехан, не причинил ее творению непоправимого вреда.
бросили, как котенка в воду. И вот теперь она барахтается, не видя, что
стремнина несет ее на пороги, а геды наблюдают: выплывет - не выплывет? Но
геды не ее сограждане, что бы ни говорил Келовар. Они бесстрастно
наблюдают и слушают, только слушают и наблюдают, неспособные испытывать
никаких чувств по отношению к людям.
приготовить еще порцию кислотной смеси. Келовар почти всю пролил.
она чуть не вскрикнула.
замкам. Даже внешняя Стена никогда не говорила так громко. Голос,
напоминавший голос геда, разбудил бы и мертвого: его должны были услышать
те, кто находился далеко от дома. И все же он оставался спокойным - жуткий
спокойный рокот.
этом. В Эр-Фроу больше не будет убийств, иначе последует изгнание из
города, и люди не получат награды.
этом. В Эр-Фроу больше не будет убийств, иначе последует изгнание из
города, и люди не получат награды.
смех был безумнее, чем в тот раз, когда Джехан решила, что делизийка
спятила. Но Эйрис знала, что пока здорова. Просто все, что с ней
происходит, так нелепо, так абсурдно, так невероятно... Изгнание сначала
из одного города, а теперь вот из другого. Сначала одни "сограждане"
отказали ей в праве жить по-своему, а теперь вот и другие...
предостережении неопределенность - намеренную неопределенность?
убийство. Только убийца? Или заодно с ним и все его земляки? А может быть,
из Эр-Фроу про гонят вообще всех людей?
гудели от разговоров, криков и споров. Всех волновал один вопрос: кто
будет изгнан?
всплыла еще одна неясность. После окончания занятий в Доме Обучения геды
всегда исчезали. Они уходили через единственный проход в Стене с восточной
стороны. Никто, даже караульные и охотники в лесу, ни разу не видели ни
одного геда после наступления темноты.