Чтение 28–й страницы книги ~Рукопись Ченселора~

Что-то промелькнуло в глазах Сазерленда. Ченселор не уловил отчетливо,
что именно. Вероятно, гнев.

- Досье были уничтожены. Вообще, как нас заверили, все личные бумаги
директора ФБР уничтожены.

- Кто дал вам подобную информацию?

- Этого я, видимо, не смогу сообщить. Поверьте, что полученные заверения
нас вполне удовлетворили.

- А если бы оказалось, что на самом деле досье не уничтожены? Что тогда?

- Это могло бы иметь чрезвычайные последствия, - ответил Сазерленд,
выдержав испытующий взгляд Ченселора. - Такие, что я просто воздержусь от
комментариев на эту тему, - добавил судья и уже с прежней мягкой улыбкой
закончил:

- Но вряд ли это возможно.

- Почему же?

- Да потому что мы бы об этом знали, не так ли? Питер почувствовал
какое-то беспокойство: впервые за весь вечер слова Сазерленда не показались
ему убедительными. "Следует быть осторожным, - настойчиво повторяя себе
Питер, спускаясь по ступенькам здания суда. - В конце концов, я занят
поисками не столько конкретных фактов, проливающих свет на то, как это было
на самом деле, сколько материала, на основе которого можно было бы
воссоздать реальные события и сделать таким образом книгу правдоподобной.
Мне нужны факты, которые могли бы связать воедино реальность и вымысел..."

Ченселор чувствовал, что теперь сумеет написать роман. Даниел Сазерленд
помог ему решить основную загадку - понять Алана Лонгворта. Судья предельно
просто объяснил состояние агента, определив его двумя словами - угрызения
совести. Лонгворт выступил против директора, который был его духовным отцом,
приблизил к себе, оказал ему особое доверие, поручив весьма важное задание,
записал в личное дело хвалебный отзыв о его деятельности. Психологически
было очень оправдано, что Алан, чувствуя себя виноватым перед бывшим
хозяином, хотел нанести какой-то вред тем, кто склонил его к предательству.
Самое лучшее, что можно было придумать в его положения, - это посеять
сомнения относительно причины смерти Гувера.

Теперь Питер мог дать волю фантазии. Он уже не считал себя связанным
какими-либо обязательствами перед Лонгвортом. Какой великолепный сюжет! Что
еще надо, чтобы написать захватывающую книгу? Создание романа - это своего
рода игра, чертовски интересная игра, и Питер уже чувствовал то хорошо
знакомое ему удовлетворение, которое всегда испытывал при работе над
очередной книгой.

Ченселор сошел с тротуара и взмахом руки остановил такси.

- Отель "Хей-Адамс"! - приказал он водителю.

- Прошу извинить меня, сэр, но данный номер у нас не значится, - сказала
телефонистка с оттенком той особой снисходительности, с которой компания
"Белл систем" дает такого рода информацию.

- Понятно, благодарю вас.

Питер повесил трубку и откинулся на подушки. Подобный ответ его не
удивил.

В телефонном справочнике Роквилла, штат Мэриленд, номер Макэндрю тоже
отсутствовал. Как сказал ему один знакомый вашингтонский репортер, отставной
генерал уже в течение нескольких лет жил в арендованном доме далеко за
городом.

Но Ченселор недаром был сыном газетчика. Поднявшись, он открыл лежавшую
рядом с ним телефонную книгу, нашел интересовавшее его имя и набрал вначале
девятку, а затем номер.

- Министерство обороны, - ответил мужской голос на другом конце провода.

- Пожалуйста, соедините меня с генерал-лейтенантом Брюсом Макэндрю,
четко, будто отдавая военную команду, произнес Ченселор.

- Одну минутку, сэр, - последовал ответ, и через несколько секунд
дежурный, как и следовало ожидать, сказал:

- В списках наших сотрудников генерал Макэндрю не значится.

- Еще месяц назад он у вас работал, - властно проговорил Ченселор.
Соедините меня со справочной.

- Слушаюсь, сэр.

- Справочная Пентагона. Добрый день, - услышал Питер женский голос.

- Говорит полковник Ченселор. Что это у вас за порядки? Я только что
вернулся из Сайгона, и мне нужен генерал Макэндрю. Еще двенадцатого августа
я получил от него письмо. Разве с тех пор его куда-нибудь перевели?

Дежурная по справочной нашла интересующую Питера информацию меньше чем за
полминуты:

- Нет, полковник. Его никуда не переводили. Он ушел в отставку.

Выдержав приличествующую данной ситуации паузу, Ченселор произнес:

- А, понимаю! Тяжелые раны. Он все еще в госпитале Уолтер Рид?

- Не имею понятия, полковник.

- Тогда дайте мне, пожалуйста, его адрес и номер телефона.

- Я не знаю, имею ли я право...

- Мисс! Я только что с самолета. Прилетел из страны. расположенной за
десять тысяч миль от Америки. Генерал - мой близкий друг. Я беспокоюсь о его
здоровье. Вам все ясно?

- Да, сэр. Но мы сами не располагаем точным адресом. В нашем справочнике
имеется лишь кодовое обозначение района проживания, а также... Ченселор
записал все, что ему сообщила дежурная, и, поблагодарив, нажал на клавишу.
Он тут же набрал новый номер.

- Квартира генерала Макэндрю, - ответил чей-то жеманный голос. Видимо, к
телефону подошла горничная.

- Мне надо поговорить с генералом.

- Его нет дома. Он вернется, вероятно, через час. Могу ли я узнать, кто
его спрашивает?

Питер решил, что нет смысла терять время.

- Говорят из отдела фельдъегерской службы Пентагона. Нам необходимо
доставить генералу пакет, но в нашем справочнике адрес напечатан очень
нечетко.

Как вас найти в Роквилле?

Записав адрес, Ченселор повесил трубку и снова откинулся на подушки.

Лонгворт сказал, что генералу Макэндрю прочили блестящую карьеру, быть
может, даже пост председателя комитета начальников штабов. И вдруг без
всякой видимой причины он все бросил и ушел в отставку. Лонгворт предполагал
наличие какой-то связи между пробелами в личном деле генерала и его
внезапной отставкой.

А почему, собственно говоря, Лонгворт назвал ему имя Макэндрю? Какое
Питеру до него дело? Что, если агент, желая отомстить тем, кто им
манипулировал, в свою очередь решил шантажировать генерала? Если это так, то
Лонгворт затеял серьезную игру. Тут уж дело не в угрызениях совести. Чтобы
разобраться во всем этом, надо понять, что за человек этот генерал.

***

Старый дом, в котором жил генерал, стоял неподалеку от безлюдной
проселочной дороги. Хозяин дома, широкоплечий, коренастый, среднего роста
человек, встретил Ченселора у порога. На нем были брюки военного образца и
белая рубашка с расстегнутым воротом. Его лицо - худощавое, с глубокими
морщинами, с застывшим взглядом - выдавало в нем профессионального солдата.

Макэндрю озадаченно уставился на Питера. Так смотрят на человека,
которого где-то встречали, но где именно и когда - вспомнить не могут.
Ченселор привык к подобной реакции. Время от времени он участвовал в
телепередачах, и встречавшиеся с ним люди хотя обычно и не узнавали его, но
всегда пытались вспомнить, где же они его видели.

- Генерал Макэндрю?

- Да, что вам угодно?

- Мы с вами незнакомы. Меня зовут Ченселор, - сказал Питер, протягивая
руку. - Я писатель и хотел бы с вами поговорить.

Что-то похожее на страх промелькнуло в глазах генерала.

- Конечно, я видел вас. И по телевидению, и на фотографиях в газетах.

Кажется, даже прочел одну из ваших книг. Проходите, мистер Ченселор.
Извините мое недоумение, но, как вы сами сказали, мы ведь никогда не
встречались.

Питер вошел в переднюю.

- Наш общий знакомый дал мне ваш адрес. Позвонить я не мог, потому что
вашего телефона в справочнике нет.

- Общий знакомый? Кто такой?

- Лонгворт, Алан Лонгворт, - сказал Ченселор, внимательно наблюдая за
генералом. Но никакой реакции не последовало.

- Лонгворт? По-моему, я такого не знаю. Впрочем, раз вы говорите... Он
что, служил в моем соединении?

- Нет, генерал. Я подозреваю, что этот человек - шантажист.

- Простите, как?

Теперь Питер ясно различил в глазах Макэндрю страх. Генерал почему-то
бросил взгляд на ведущую на второй этаж лестницу, потом на Ченселора.

- Не могли бы мы поговорить?

- Да, нам лучше сразу объясниться, или же я просто выброшу вас из дома
пинком под зад. - Макэндрю повернулся и показал жестом па проход под аркой:
Прошу в мой кабинет.

Кабинет оказался небольшой комнатой с обтянутыми темной кожей креслами и
массивным сосновым столом. На стенах висели фотографии и памятные подарки,
напоминание о различных этапах генеральской карьеры.

- Садитесь, - тоном приказа обронил Макэндрю и указал на стоявшее у стола
кресло. Сам он остался стоять.

- Может быть, с моей стороны это было нечестно... - начал Питер.

- Так оно и было. Что дальше? - прервал его генерал. - Почему вы ушли в
отставку?

- Не ваше собачье дело.

- Наверное, вы правы, и это действительно не мое дело, но есть и другие,