тебе, вшивому... - она не докричала, пораженная бессмысленно-стеклянным
взором сына. - Егорушка, голубеночек, ужли-ж ты жив?..
стоявшего перед матерью с голой грудью.
сидя с ней вместе на ступеньке крыльца, обо всем, что было в молодости
пущено прахом. Мать тоже плакала, о том, что до лихой солдатской ямки
докатилось сыновнее яблочко. Об Аннушке они не сказали ни слова, но оба
думали о ней...
оседал снег. На галерейке Сигнибедовского амбара, свесив босые ноги
вниз, сидела Марфуша-Дубовый-Язык, известная на всю волостную округу по-
лудурка, и пела негромко и тягуче, в тон ветру. Всю свою дурью жизнь
провела Марфуша в глупых мечтаньях о несбыточном женихе. Ее и дразнили и
гнали за это, а она сама слагала ему песни, неразборчивые и темные как
глухонемая речь. Она и пела их нескончаемо, на ветер, приткнувшись
где-нибудь на юру. - Так и теперь: высоко подоткнув грязный подол холс-
тинной, грубой юбки, сорокалетняя и растрепанная, она болтала ногами и
гнусила что-то, понятное ей одной.
Егорову суму.
Марфушка. - Что-й-то гнусит-то она, ровно отпевает кого... - пожаловался
Егор Иваныч.
лицо. - Глупому всегда песня...
урядницкая шашка не могли его одолеть. Шли от узла толстые, витые, пере-
путанные корешки. Шли в спокойную глубь давнего времени, в людей, в
кровь их, в слово их, в обычай их, в каждую травину, из-за которой спор.
Россию не садился, обитал, богатейший помещик в этом краю, Иван Андреич
Свинулин. Был Иван Андреич этакий огурец с усами, сердитый и внуши-
тельный. Было в его лице по немногу ото всех зверей.
прудами, лугами, деревнями и пустошами и всем тем, что водилось в них: и
зайцами и волками, и комарами и мужиками, и водяными блохами. Жил Свину-
лин сытно, привольно и громко; зайцев и волков собаками травил, комарей
просто руками, до водяных блох никакого оброчного дела ему не было, му-
жики же ему пахали землю.
дил тюльпаны самых неестественных, кудрявых сортов. После смерти жены,
стареющему, приспичили бабы и голуби. И долго рассказывали деды внукам,
как, на крыше, в одном белье сидя, видный на всю округу, махал Иван Анд-
реич шестом с навязанной на него бабьей новиной... Под конец жизни прис-
тупила к Ивану Андреичу страсть редкостная и пагубная - гусиные бои.
гости с домочадцами, собачками, попугаями, дурами, гайдуками и, конечно,
гусаками, потому что и на соседей перекинулась гусиная зараза. В Николин
день рассаживалась гостиная публика по сторонам большого деревянного
круга, сделанного наподобие обыкновенного сита, с тою только разницей,
что были стенки сита простеганы ватой и обшиты красным бархатом. Гусак
птица нервная, твердого места при бое не выносит, от твердого места рас-
сеивается и теряет злость, вследствие чего и получается меньшая красота
боя. До этого путем собственного ума и долгого опыта дошел Свинулин.
хожий как бы на лемура, с той еще особенностью, что чудилось, будто у
него под подбородком дырка, и оттуда борода круглым торчком - человечек
некрупный, но занозистый, одним словом - Эпафродит Иваныч Титкин. Друг
дружку не взлюбили с первого взгляда Свинулин и Титкин, но вида не пока-
зывали. - Шел бой своим чередом. Всех приезжих гусаков вот уже три года
побивал, играючи, на первом же круге, хозяйнов знаменитый гусак, наполи-
танский боец, Нерон. Птица - замечательная, почти вся голая, плоскоголо-
вая, чистоклювная, в весе не уступала и тулузскому, а по красоте шейного
выгиба только с лебедем и сравнить. Глаз у Нерона был особенной бирюзо-
вой яркости, а если принять во вниманье, что количество злостности в гу-
саке определяют знатоки как раз по голубизне глаза, легко догадаться,
что был Нерон пылок, как целый батальон становых.
всеобщей тишины:
вашему подпустить. Гусачек мой имеет китайскую породу бойцовую. Богдыха-
ны таких выводят трудами всей жизни, чем и прославлены. Очень любопытно,
как Нерон с ним расправится.
бенностью Ивана Андреича было говорить одними согласными:
ру прзванье?
два фунта перьев одних дал, да пуху полфунта...
ли. Тоже полу-лебедь, светлосерый с прочернью, - темно-бурые полоски ук-
рашали ему тыльную часть. Голос имел Сифунли грубый, - мяса на Сифунли
не так уж значительно, зато на носу черная шишка размером небольшого яб-
лока. В яблоке этом и находилось средоточие гусиной ярости. Но, что сра-
зу же отметили все присутствующие, позвоночник у Сифунли были еле при-
метно искривлен, в виде буквы S. Эпафродит Иваныч гусаковых качеств не
утаивал и с веселой готовностью сообщил, что это нарочно так богдыханы
делают, чтоб придать разнообразие бойцовскому удару, - один в упор, а
другой как бы и плашмя.
мешкой, - по крайней мере одна мелкопоместная утверждала, якобы видела,
как усмешка пробежала поперек гусиного лица. Китайский же противник его
даже как будто зевал со всей китайской спесью, выражая этим неохоту свою
состязаться со Свинулинским франтом. Бой начался. Оба огромные, они схо-
дились как две тучи. Целых два часа, считая перерывы, длился бой. Китаец
сердился, а Нерон с ним шутил, клевал его и справа и слева, и даже, пе-
рескочив на другую сторону, клюнул ему в совсем непредвиденное место.
синели от приступов хохота, подъелдыкивая друг друга.
ударил его семью мелкими ударами. Нерон упал замертво. Его унесли чуть
всего не переломанного, негодного даже к столу. На могиле его впос-
ледствии посажен был тюльпан Свинулинской выводки, очень похожий на по-
койного Нерона.
того, что собственнолично поехал к Титкину за Мочиловку, на его непутные
бугры. Там он предложил купить китайского гусака, хотя бы и за большие
деньги, хотя бы и серебром.
донью. - А гусачек у самого у меня гвоздем в сердце сидит... Глазунью из
китайских яиц могу сделать, очень, знаете, стихийно выйдет, то-есть
вкусно! А продать не могу...
дите ли мне сотенку на вывод, а я вам за это Сифунли с тремя Сифунлихами
на собственных руках предоставлю! Пользуйтесь тогда хоть пареным, хоть
жареным, хоть живьем...
фунли. Кстати: у Свинулина мужик водился в тысячах, зажиточный и плодо-
витый. При подобной игре сердца сотня мужиков была Свинулину не расчет.
Завтра же разделил Иван Андреич село Архангел пополам и половину, разо-
ренную, ревущую, послал к барину Титкину заселять Голикову пустошь.
живого человека, содержа в гусиной роскоши. Через год, на Никольские же
бои, привезла та, мелкопоместная, простого арзамасского гусачка-белячка,
с обыкновенными оранжевыми плюснами. Захватила с собой барыня не сильно-
го, но и не слабого, чтоб вдоволь поиздевался над ним Сифунли, прежде
чем лишить жизни. Этим хотела она подольститься к Свинулину, через пос-
редство обширных связей которого положила она устроить карьеру сына сво-
его, Петюши. На второй день боев выступил Сифунли против захудалого ар-
замасца и поплыл на него, стоящего в недоумении, как огромный, затейли-
вый корабль. Сифунли зашипел, расправил крылья, а Свинулин даже пошутил:
сец, выкинул шею вперед, да клювом попридержав китайца за шишку, хватил