Чтение 28–й страницы книги ~Морской орел~

- От этого и тут не уйдешь, - ответил ему Стоун.

Некоторое время все молчали.

Смуглый, тот, у которого брезжила улыбка, подошел ближе и остановился,
играя личным знаком, висевшим у него на груди.

- Это ты - Хаджи Михали? - спросил он. Он выговорил правильно, потому
что он был шотландец и у него было широкое, открытое "а".

- Нет. - Нис назвал себя и объяснил, кто такой Хаджи Михали.

- Ты нам поподробнее расскажи, - сказал шотландец.

Нис рассказал им, как недавно рассказывал Стоуну и Берку, о
необходимости освободить литтосийцев из лагеря на Гавдосе сейчас же,
немедленно, пока не пришли туда железноголовые.

- Пока это не будет сделано, нам лодки не получить, - сказал Нис.

- Да ведь как же с минометами? - сказал третий солдат. Этот был
маленького роста, старый и заморенный.

- Это вам решать, - сказал Нис.

Они не поняли.

- Наше дело - обдумать все подробности, - пояснил Стоун.

- Послушайте, - сказал им Нис. - Рано или поздно железноголовые явятся
сюда. Что же, вы будете сидеть на горке и дожидаться их?

- Мы хотим одного - выбраться отсюда, - сказал лейтенант.

- Для этого нужна лодка, - сказал Нис.

- Ты тоже собираешься в Египет? - спросил его шотландец.

- Да, - сказал Нис. - Я тоже.

Снова наступило молчание.

В нем была нерешительность или ощущение тупика, а может, и еще
что-нибудь. Все теперь стояли, сидел только английский майор. Он еще не
сказал ни слова. Он поднял голову и смотрел на Ниса с явным
пренебрежением.

- Нельзя стрелять из минометов с лодки, - сказал лондонец.

- Вы с минометом знакомы? - спросил его Нис.

- Кое-что смыслю в этом деле, - усмехнулся лондонец.

- Значит, вам это не будет трудно, - сказал Нис.

Берк усмехнулся. Но в нем накипало раздражение. Стоун тоже злился.
Наконец Берк дал себе волю.

- Черт вас всех дери, - сказал он. - Ведь ясно же, без лодки отсюда не
выбраться. Так давайте освободим там кого нужно и получим лодку и
выберемся с этого проклятого острова. - Берк выговорился, и ему словно
легче стало.

- Из вас кто-нибудь умеет править лодкой? - спросил лейтенант.

- Нет. Вот он умеет, - Берк мотнул головой на Ниса.

- И чего только вы жметесь? - сказал Стоун.

- Не желаю сломать себе шею из-за этих минометов, - сказал лондонец.

- А что, тебе больше нравится протирать тут штаны и молиться об
избавлении?

Нис не вмешивался, предоставив все Берку.

- С такого дела цел не вернешься, - сказал старик солдат.

- Трусите вы, и больше ничего, - сказал Стоун. - Все трусите:

- Ну, довольно. - Это произнес майор, молчавший до сих пор. Но как
произнес!

- Довольно? Нет у черта с два. Вы, видно, и сами боитесь не хуже
остальных.

Это было уж слишком.

- Это вы мне говорите? - Майор встал на ноги.

Он был выше Стоуна, но казался маленьким рядом с рыжеволосым
рыжебородым великаном, у которого глаза горели боевым огнем.

- Вам говорю, - сказал Стоун.

Положение становилось затруднительным, потому что майор все-таки был
майор. Но никто не вступился. Нису стало ясно, что у англичан уже начались
раздоры.

- Никто ничего не боится, - спокойно сказал шотландец. Но он сказал это
не для того, чтобы вступиться за майора. Он просто констатировал факт.

- Ладно, - сказал Берк. - Давайте покончим с этим.

- Вы, австралийцы, делайте что вам угодно, - сказал майор.

- Не упрямьтесь, майор, - сказал Берк. - Если хотите выбраться отсюда,
придется вам заняться спасательной службой.

- Зачем это мы будем спасать каких-то заключенных? - сказал майор.

- А затем, чтобы выбраться отсюда, - ответил ему Берк.

- Никуда мы не пойдем и никого спасать не будем, - сказал майор.

- Это каждый пусть решает за себя, - сказал Нис, глядя на шотландца.

Все чего-то ждали. Шотландец стоял посредине и раздумывал, наморщив лоб
с таким видом, словно все это его чуть ли не забавляло.

- Ну как, Макферсон? - спросил его лейтенант.

Все выжидательно смотрели на маленького шотландца, который был всего
только капралом. Берк, наблюдая эту сцену, вспомнил Джека Лондона. Его
рассказы о том, как люди, попав в исключительные обстоятельства, сами
избирают себе вождя, обходя тех, кто по рангу или достоинству имеет право
командовать. В трудную минуту человек становится только человеком, и все
искусственные преграды и привилегии рушатся. Здорово. Ну и здорово. Джека
Лондона бы сюда.

И лондонец, и старик солдат, и лейтенант - все ожидали, что скажет
шотландец. Майор остался в стороне.

- Что же нам еще делать? - сказал шотландец. Он сказал это мирно, как
человек, готовый подчиниться неизбежному.

- Идти, и идти сейчас же, - сказал Нис.

- Надо бы взглянуть на эти минометы, - сказал кокни. Он шепелявил,
потому что у него спереди не хватало двух зубов.

- Минометы. Вот еще напасть, - сказал старик.

И все было кончено. Шотландец в сущности почти ничего не сказал. Он
только принял решение и ждал, когда его спросят. Так представлялось Нису.
Шотландец нравился ему своей неторопливой рассудительностью.

Тогда майор сказал, с яростью отчеканивая слова:

- Вы все - стадо болванов.

- Бросьте, Тилли, - сказал лейтенант. - У нас нет выбора.

- Дело не в этом. Дело в принципе. Этот паршивый грек внизу станет
указывать нам, что делать.

- Я думал, что вы, как офицер, первый дадите согласие, - сказал Нис.

- Мало того, что мы тут воюем за вас, - майор был вне себя от
бешенства, - вы еще заставляете нас спасать каких-то сумасшедших греков,
которых за что-то засадили в тюрьму.

- За то, что они против Метаксаса, - стараясь сдерживать себя, сказал
Нис.

- Наплевать мне на это, - сказал майор.

- Вот что, - сказал Нис, обращаясь непосредственно к нему. - Хотите -
идите, не хотите - оставайтесь. Обойдемся и без вас. Но помните: если вы
останетесь, то в лодке, которая пойдет в Египет, для вас места не будет.
Мы уходим без вас. А вы устраивайтесь как знаете.

- Уходите вон отсюда, - сказал майор.

- Сами вы убирайтесь вон, - заорал Нис. - Вон там Ливийское море.
Видите? Можете пуститься через него вплавь, _инглези_. Вплавь, черт вас
возьми.

Это было настоящее исступление. Нис оборвал почти на крике, высоком и
надсадном. Потом повернулся и быстрым шагом пошел по тропе вниз, часто и
тяжело дыша. Он ничего не слышал кругом. Только стук двухсотсорокасильного
мотора внутри. Тук, тук, тук.

Наверху на какое-то мгновение все замерло.

Потом один за другим люди двинулись в хижину одеться и уложить пожитки.

Майор остался один.

Нис ничего этого не видел. Он бежал вниз по тропе, и внутри у него все
звенело и билось.

Но потом это прошло.

Спуск по кручам был трудный, и, преодолевая его, он постепенно остыл.
Тогда он представил себе то сопротивление, с которым пришлось столкнуться
майору. Это почти развеселило его и сразу успокоило. Он уловил главное:
все они, кроме майора, спорили только против частности, против
использования минометов. Никто не отказывался помочь освобождению
антиметаксистов из лагеря на Гавдосе. Им только представлялось трудным и
неосуществимым пустить в дело минометы.

Все, кроме майора.

Нис думал о нем без злости. Но он больше думал о маленьком шотландце, о
его решительной повадке и о том, как прислушивались к нему остальные.

Но что бы ни думал Нис, а майор в это время стоял и смотрел, как
остальные спускаются с горы. Они на ходу застегивались, поправляли туго
набитые ранцы. Немного спустя майор вошел в хижину, взял свою аккуратную
офицерскую сумку и стал спускаться вслед за остальными.

20

Хаджи Михали дома не оказалось. Какая-то старуха сказала Нису, что он
на берегу, где лодки. Там он и нашел его вместе с Сарандаки. С десяток
голых ребятишек барахтались в воде у отмели. Они с любопытством смотрели
на Ниса, когда он шел вдоль ряда рыбачьих лодок к тому месту, где Хаджи
Михали разговаривал с Сарандаки.

- _Саида_, - сказал он Нису.

Это слово было арабское.

- _Саида_, - повторил Нис.

- Будьте знакомы, - сказал Хаджи Михали ему и Сарандаки.

- Мы уже познакомились, - прогудел Сарандаки.

Сарандаки смотрел на растрепанного, обросшего Ниса и на его глаза,