Чтение 28–й страницы книги ~Сестрички не промах~

- Ладно... - Я потрепала его по плечу и к груди прижала, он вздохнул и
вроде бы задремал, это в мои планы не входило, а потому Сашке пришлось
скоренько отлепиться. - Этот Макс, - вернула я его с небес на землю, - он
что же, хочет деньги искать?

- Ну...

- На нашем фундаменте? - уточнила я.

- Не в фундаменте, а вообще... вот брат ваш этот...

- Эдуард...

- Точно. Он ведь тоже роет и, вполне возможно, что-то знает.

- Вряд ли. Он и роет не там... - Тут я сообразила, что это очень удобный
случай подложить свинью вредителю, и глубокомысленно добавила:

- Хотя, может, ты и прав. Оттого и роет не там, где мы. Совершенно, то
есть не в том месте, где наш прадед мог сокровища спрятать.

- Вот видишь, - обрадовался возлюбленный. - Макса-то и послали, чтобы,
значит, он во всем разобрался.

- Его тут только и не хватает, - проворчала я и взяла Сашку под руку,
хоть и было это неудобно. - Пошли, проводишь меня.

Возле дома нас ждал сюрприз: на скамейке сидела сестрица в компании с
блондином и увлеченно слушала соловья.

- Просто безобразие, - возмутилась я, правда, не очень громко. Мышильде
давно спать пора. Всю ночь просидит на скамейке, а завтра производительность
труда резко упадет. - Идем, - кивнула я сестрице. Блондин усмехнулся, а я
смачно расцеловала Сашку и на прощание помахала ему рукой.

- Симпатичный, - заявила сестрица, заплетая на ночь волосы в тощую
косицу. Сходство с мышью стало абсолютным.

- Кто, Сашка? - съязвила я.

- Нет, этот... Максим.

- Что удалось узнать?

Тут сестрица растерялась.

- Да мы о разных пустяках болтали.

- Так-так, - я ядовито улыбнулась. - Сидит на лавке с каким-то хмырем и
все на свете забыла. Между прочим, ты ему по колено.

- Подумаешь, высокие мужчины любят маленьких женщин. Между прочим, это
выглядит эротично.

- Не бери в голову, ты эротично не выглядишь. Это раз. Не думаю, что он
вдруг и навсегда полюбил твои небесные черты. Скорее вынюхивал да
выспрашивал. Мало нам головной боли от братца, так еще этот.

Мышильда вроде бы обиделась.

- Конечно, если мной мужчина интересуется, так непременно из корысти.
Только тебя бескорыстно любят.

- И меня с корыстью, возьми хоть предпоследнего, к примеру.

Мы вздохнули и с сочувствием посмотрели друг на друга. От мужиков сроду
не было ни малейшего проку, одно беспокойство.

- Пока ты соловья слушала, - вздохнула я, - мне пришлось мясом кверху
выворачиваться для общего дела.

Я коротко пересказала Мышильде свой разговор с Сашкой. Сестрица,
выслушав, задумалась.

- Дела... Макс этот нам вовсе ни к чему, а если до сокровищ дело дойдет,
такие типы и ограбить могут.

- Уже ограбили, - хмуро замет ла я, подбираясь к главному.

- Как это? - испугалась сестра.

- Мумию мы нашли, а за нее награда положена. Ты что, слушала
невнимательно?

- Внимательно я слушала, и что с того?

- Деньги по справедливости наши.

- Какие?

- Те, что они за нашу мумию получили. Уж половина точно наша.

Мышильда почесала нос, пот ухо, потом грустно сказала:

- Это незаконно.

- Вот только не волнуй меня, - начала я нервничать. - Бандитам у честных
людей мумию из-под носа уволочь - законно, а нам причитающиеся денежки
вернуть - незаконно. Странные какие-то законы, мне такие не нравятся.

- Законы не для того, чтобы нравиться, а для того, чтобы их соблюдать, -
с тоской заметила сестрица и, конечно, была права. Мышильда всегда права,
коли речь заходит о законах, тут и говорить нечего. Немного подумав, я
предложила компромисс:

- Тебе незачем соваться в это дело. Будем считать, что оно сугубо личное,
то есть мое.

- Завелась, да? - нахмурилась она. - Вот так всегда. Коли есть у человека
семья, так нет покоя. Ладно, допустим, есть закон и есть справедливость,
можно поступить незаконно, но справедливо и как-то с совестью поладить.

- Я со своей всегда лажу, - заметила я.

- Ну и я научусь. Следующий вопрос: с чего ты взяла, что деньги за мумию
у них?

- А где им еще быть? Глупо отдать ценную вещь и не взять деньги сразу.
Потом их могут не захотеть платить. Разве не так?

- Пожалуй, так, - согласилась сестрица. - А Сашка тебе не сказал, получил
он деньги или нет?

- Он этот вопрос так аккуратненько обошел, что мне стало совершенно ясно
- получил. Я просто уверена, они у него здесь, то есть в доме.

- И как ты намерена их заполучить?

Я вздохнула несколько обиженно:

- В конце концов, ты тоже могла бы предложить что-нибудь путное.

- Приставить к его затылку пистолет и "бабки" потребовать? Так у нас и
пистолета нет, а потом, угроза с применением огнестрельного оружия... -
Мышильда скривилась.

- Да, не годится, - согласилась я. Мы еще немного потосковали и решили
выпить чаю. Однако чайник, а с ним и ведра оказались пусты. Идти на колонку
среди ночи не хотелось, и мы отказались от идеи пить чай. Пустые ведра
вызвали воспоминания о Евгении Борисовиче, который с этими самыми ведрами
стоял прошлой ночью на крыльце в одном исподнем. - Пожар, - восторженно
прошептала я. А Мышильда нахмурилась:

- Где?

- На этой улице до смерти боятся пожаров. А если дом загорелся, что ты
будешь делать?

- Выскочу, вот что, - еще больше нахмурилась Мышильда. Как я уже
говорила, соображает она иногда туго, но сейчас это было извинительно.

- Правильно, Марья Семеновна, - кивнула я. - Выскочишь, прихватив самое
ценное.

Мышильда поднялась и зловеще спросила:

- Что будем поджигать?

Через десять минут мы шастали возле дома номер одиннадцать, который тонул
во мраке. Ни в одном окошке свет не горел, и это позволяло надеяться, что
враги крепко спят. Но все равно двигаться мы старались тихо и ничем не
хрустеть.

- Поджигать надо возле кухонного окна и двери на веранду. Выйдет так, что
с двух сторон занялось, впечатление должно произвести, - шептала я. Мышильда
закатила глазки:

- Поджог, плюс разбойное нападение... с ума сойти.

- Да брось ты, - утешила я. - Ты поджигаешь, я нападаю, и выйдет-то лет
по пять.

- Не смешно, - сестрица погрозила мне пальцем. - Закон шуток не любит.

- А я не люблю, когда меня обкрадывают. Мумию нашли мы и по
справедливости...

- Замолчи, Христа ради, - скривилась Мышь и вздохнула:

- Неуж правда дом подпалим?

- Зачем это? Разведем костры, только посолидней.

Пришлось изрядно попотеть, чтобы натаскать сухих веток и досок со двора
Евгения. Тут Мышильда вспомнила, что у соседей со стороны кухни целая
поленница дров. Зачем она им, если отопление газовое? Мы решили, что
незачем, и дрова свистнули. Дело пошло быстрее.

- А загорится все это? - усомнилась сестрица, глядя на огромный дровяной
шалаш, устремленный в поднебесье.

- Еще как загорится, - порадовала я ее. - Теперь слушай: оба костра
зажигаем одновременно. Я остаюсь здесь сторожить Сашку, а ты бежишь к нашему
дому, будишь Евгения и орешь "пожар". Да, на всякий случай возьми в доме
ключи от машины и оставь в замке зажигания.

- Думаешь, придется уходить? - всполошилась Мышильда.

- Не думаю, но на всякий случай сделай. Все поняла?

- Поняла, поняла...

- Тогда начали.

- Что, вот прямо сейчас?

- Конечно, - удивилась я. - Как-то это не по-людски, Лизка, - покачала
головой сестрица. - Люди-то к ограблению годами готовятся... и то
засыпаются.

- Оттого и засыпаются, что долго готовятся, - наставительно заметила я.

- И все-таки дела так не делаются, - покачала она головой и извлекла из
кармана коробок спичек. А я растворилась в предутреннем мраке и возникла
вновь возле крыльца. Костер разожгла с первой спички, припомнив пионерский
опыт. Пламя весело скакнуло вверх, а я поднялась на крыльцо и замерла,
привалившись спиной к стене слева от двери. И стала ждать.

Костер горел, стремясь подняться к небесам, звезды окончательно померкли,
а ничего не происходило. Улица, смертельно боявшаяся пожаров, на
новоявленный пожар реагировать никак не желала. Криков "караул", "горим" я
тоже не слышала, и это начинало действовать на нервы. Чем там, интересно,
Мышильда занимается?

Как выяснилось позднее, Мышильда занималась следующим: прокралась в дом,
нашла ключи и подготовила "Фольксваген" к возможному бегству. После чего,
уже не таясь, прошла в кухню и, разбудив Евгения Борисовича, тревожно
поинтересовалась: