Чтение 28–й страницы книги ~Тютюнин против ЦРУ~

- Какая педаль?! - заорал Сергей, однако по усиливавшемуся свисту двигателя понял, что заклинило педаль газа.

Машина стремительно набирала скорость, и Окуркин сам не понимал, как он ухитрялся ни в кого не врезаться. Крохотные мошки ударялись в лобовое стекло с такой силой, что грозили разбить его вдребезги, а воздушный поток словно наждачной бумагой слизывал с машины слой краски.

В какой-то момент с треском оторвались и улетели наружные зеркала.

- Тормози, иначе мы так в Европу ускачем! - прокричал Сергей.

- Да? - Леха принял это за чистую монету. - А нас там не заарестуют?

- Скоро узнаем...

Взбесившийся "запорожец" продолжал прорываться сквозь время и пространство, пока наконец его неуемный порыв не начал спадать.

За окнами стали различаться отдельные детали, потом деревья и дома.

- Нет, кажется, не Европа, - с облегчением вздохнул Окуркин, заметив на придорожном магазинчике надпись: "Всегда в продаже холодное пиво, машинное масло и памперсы".

Едва Окуркин свернул на грунтовую дорогу, как его автомобиль снова начал разгоняться.

- Рули! Рули куда-нибудь! - закричал ему Тютюнин. Леха начал дергать руль из стороны в сторону, срезая кусты, форсируя водные преграды и сильно удивляя пасущихся коров.

- Кажется, я узнаю эти места! - прокричал Леха, когда они проносились через загон со свиньями. - Вон водокачка, а вон лесок и озеро! Бабкин дом где-то рядом!

Лихо проскочив по капустному полю, машина пробуравила посадки кукурузы и, вся в листьях, грязи и свинячьем дерьме, наконец засела в канаве на окраине деревни.

Двигатель вздрогнул и заглох. И вокруг стало очень тихо.

- Хорошо в деревне летом, - неожиданно заявил Окуркин.

- Иди педаль делай. Нам ведь еще обратно ехать. И этим своим... тыкликам - чтобы больше ни капли. Ты понял?

- А чего ж не понять, - пожал плечами Леха. - Сказано - ни капли.

Когда нелепая машинка канареечного цвета, носившая на себе следы кустарного кузовного ремонта, начала ускоряться, агент Смит только прибавил газу, и его двухсотсильный "форд" стал легко настигать объект слежки.

Однако "запорожец" снова предпринял попытку оторваться, и тогда Берк всерьез включился в эту гонку. Мотор ревел, словно бешеный буйвол, "форд" готов был взлететь в воздух, но это не помогало, и битая желтая машинка стремительно уходила в точку, как будто форсированный "форд-фокус" просто стоял на месте.

- Феноменально! - произнес ошарашенный Джонсон. - Они нас сделали, как двух мартышек, Берк...

- Но как?! Как им это удалось?! - воскликнул разгоряченный гонкой Смит, не прекращая попыток сократить дистанцию.

- Должно быть, у этой машины есть неисчерпаемые резервы, - задумчиво произнес Джонсон и, пробуя на слух, по-новому произнес слово: - "запорожец"...

- Нет, нам их не догнать! - признался Берк. - Нужно срочно заказать для нас пару таких же машин.

- Сделаем, Берк, сделаем... Будь внимателен, впереди дорожная полиция!

Агент Смит поспешно сбросил скорость, однако отмашка жезлом показала, что превышение скорости не ускользнуло от внимания инспектора.

Когда "форд" остановился, гаишник подошел к нему нетвердой походкой и удивленно посмотрел на Джонсона.

- В чем дело, офицер? - спросил тот.

- Офицер? - переспросил гаишник и искоса взглянул на свои прапорские погоны, сначала на один, потом на второй. - Неплохое начало, неплохое, - сказал он. - А почему наруша... шаем?

- Мы согласны заплатить штраф. А вы не видели, здесь не проезжал желтый "запорожец"?

- Не-э-эт. - Прапорщик покрутил головой и закачался. - Тут была эта... апельсиновая "феррари". Прошмыгнула, зараза, я только эта... махнул своей волшебной палочкой, а она...

Тут инспектор выполнил какой-то замысловатый пируэт и рухнул как подкошенный.

Через какое-то время он с кряхтеньем подтянулся на руках и, сунув в окно грустное лицо, сообщил:

- А я жезл уронил... Вот незадача...

После чего поправил скособочившуюся фуражку и сказал:

- Пр-родолжим наше разби... рательство.

- Мы заплатим штраф, офицер, - напомнил Джонсон.

- Да? - Прапорщик помолчал, силясь что-то вспомнить, затем выдохнул на пассажиров машины винные пары и признался: - А я забыл, за что штраф...

- Не важно, офицер. Я дам вам сто долларов.

- Сто долларов, - согласно кивнул инспектор. - Но это не... не взятка?

- Нет, офицер, это штраф за превышение скорости, - заверил его Джонсон и протянул деньги.

- Эх, хорошие вы ребята, - со слезою в голосе произнес прапорщик. - Хотя и похожи на шпионов...

Джонсон и Смит застыли от неожиданности. Как? Как это пьяный прапорщик смог узнать?

- Испугались? - хитро усмехнулся инспектор и с трудом поднялся на ноги. - Это я пошутил так. Пока, ребята...

Выбравшись из машины, Окуркин достал из багажника складное ведро и, зачерпнув из канавы воды, несколько раз окатил ею свой автомобиль.

Когда он смыл свинячье дерьмо, то застыл как вкопанный, а затем махнул другу рукой.

- Серега, иди сюда, сейчас ты удивишься...

- Да я уж сегодня наудивлялся. Может, хватит?

Не проявляя особого рвения, Тютюнин вышел на травку и понял, о чем говорил Леха. "Запорожец" сверкал отшлифованным металлом и напоминал зеркальную мыльницу.

- Вот что с автомобилем делают бешеные скорости, - глубокомысленно заметил Окуркин.

- Нет, это с ней сделали твои пьяные тыклики, - возразил ему Сергей.

- Слушай, а ведь это они храпят, - заметил Окуркин и полез в двигатель. Он оказался прав: перепачканные смазкой человечки спали, раскинувшись на горячем движке, по одному возле каждой свечи.

Попытки Окуркина разбудить своих наемных рабочих ни к чему не привели, поэтому вытягивать заглохший "запорожец" из канавы пришлось вручную.

Затем Леха поправил педаль газа и сумел наконец завести машину, так что до наследственного участка они доехали своим ходом.

Дом выглядел таким же необжитым и угрюмым, как и в прошлый раз, а на картофельных бороздах, где они сражались с лебедой, теперь росла какая-то другая, совершенно незнакомая трава.

- Ты ключ от дома взял? - поинтересовался Тютюнин, втайне надеясь, что Леха забыл его, однако надежды оказались напрасными.

Поднявшись на скрипучее крыльцо, Сергей остановился и, пока Леха возился с замком, смотрел по сторонам.

Наконец дверь распахнулась, и на них пахнуло затхлой подвальной сыростью.

- А фонарик?! - находясь уже на краю отчаяния, поинтересовался Сергей.

- Чего орешь? Есть у меня и фонарик.

- Тогда пошли скорее. Это же не удовольствие какое-нибудь... Это ж, блин, "миссия невыполнима" какая-то...

И они вошли внутрь. Сначала Леха, потом Сергей.

В доме все выглядело как и в прошлый раз, и ни в одной из комнат на друзей не набросились ужасные монстры. Тютюнин начал успокаиваться, однако, когда они полезли в подвал, снова начал икать от страха.

Леха, напротив, все время говорил, шутил невпопад, а в подвале запел песню про Чиполлино.

- Ты чего орешь? - спросил его Сергей, однако Леха не ответил и засеменил между стеллажей, подсвечивая себе фонарем.

Возле знакомой полки они остановились, и Окуркин, не прерывая громкого пения, снял две трехлитровки и подал их Сергею.

Потом взял две для себя, но тут возникла проблема, как закрепить фонарь. Окуркин придумал сунуть его в рот, правда, при этом он терял способность голосить про Чиполлино.

Как выбрались из погреба и пробежали по дому, ни один, ни другой не запомнил. Леха даже не стал запирать замок - просто так накинул его для вида, и они потащили банки к машине.

Едва друзья убрали их в багажник, как возле "запорожца" стали собираться местные жители.

Они появлялись, не произнося ни слова, и с интересом таращились на двух городских, которые, в свою очередь, тоже таращились на них.

- Это кто ж такие будут? - спросил одна беззубая старушка другую.

- Махонький мальчишка - правнучек Пафнутьевны, а другой, должно, его приятель.

- А где ж сама Пафнутьевна?

- Да видала я, как она к колодцу пошла. Должно, сейчас вернется...

Услышав разговор этих старушек на фоне абсолютного молчания остальных зевак, Тютюнин и Окуркин запрыгнули в машину и резко стартовали в неопределенном направлении, желая поскорее оказаться на шоссе.

После недолгих поисков и стремительных проходов по колхозным полям они наконец-то оказались на дороге и помчались обратно в город.

Когда стали появляться признаки цивилизации в виде придорожных кафе и магазинчиков, Тютюнин окончательно пришел в себя и, посмотрев на Леху, сказал:

- Фонарик-то выключи. Окуркин кивнул и выключил.

- А теперь вытащи его изо рта, - посоветовал Сергей. - А то нас гаишники остановят - подумают, ты наркоман.

- Почему это наркоман? - спросил обидевшийся Окуркин, предварительно вытащив фонарик.

- Потому что у тебя фонарик во рту торчал.

- Но почему наркоман? Наркоманы что, от фонариков, что ли, балдеют? Они их сосут, что ли?

- Хорошо, не наркоман, - согласился Сергей.

- А кто тогда?

- Тогда притырок.

- Притырок? - повторил Леха и, подумав, добавил: - Ну, притырок это другое дело.

Впереди показался пост ГАИ, и Леха поехал тише, однако это не помогло - инспектор махнул полосатой палочкой.

- И чего ему надо? - пробурчал Леха, притормаживая возле гаишника и одновременно доставая водительское удостоверение.

Инспектор нетвердой походкой подошел к капоту машины и удивленно на него воззрился.

Леха, проявляя уважение, вышел из салона и молча наблюдал за поведением гаишника, который дотрагивался до своего лица и корчил рожи отражению в зеркальной поверхности.

Наконец, устав от этой работы, он подошел к Окуркину и, козырнув, представился:

- Прапорщик автомобильного движения Гудко. Пиво заказывали? А-а, минуточку. - Инспектор тряхнул головой. - Ваше водительское у... достоверение и... прочие бумаги.

Леха предъявил все, однако Гудко отрицательно покачал головой и, ткнув пальцем в капот машины, сказал:

- Ни про какое большое зеркало здесь не написано. Так что будем изымать...

- Чего изымать, товарищ прапорщик дорожного движения?

- Все изымать.

Инспектор икнул и поднял вверх указательный палец, желая сказать что-то еще, однако накатившая тошнота не давала ему сделать это, и он застыл в этой странной позе, ожидая, пока отпустит.

Проезжавшие мимо автомобили притормаживали, любопытные водители высовывали в окна головы, чтобы посмотреть, куда указывал инспектор. Некоторые даже делали снимки на память, интересуясь также и зеркальным "запорожцем".

- Е... ели есть сто долларов, вопрос можно ре... шить, - наконец произнес прапорщик.

- Сто долларов?! - возмутился Окуркин. - Да ты обнаглел, ты, позор Советской Армии!

На "позор Советской Армии" прапорщик не обиделся и, грустно улыбнувшись, сообщил:

- Тогда изымаем все. Причем включительно... Открывайте багажник, рядовой Окуркин.

- А я на флоте служил, я старший матрос!

- А ты на меня не... ори. Мы сейчас на суше, - заметил прапорщик и огляделся, чтобы убедиться, что это действительно так. - Открывай багажник, а то позову лейтенанта. Радуйся, что он спит. - Гудко указал жезлом на гаишную будку с распахнутыми окнами.

Видя, что Леха не только не в состоянии выбраться из создавшейся ситуации, но еще и усугубляет свою очевидную вину, Серега решил вмешаться.

- Товарищ прапорщик, а выпить не желаете?

- Выпить? - повторил Гудко и, подумав, отрицательно покачал головой. - Не желаю, а просто - хочу.

- Вот и хорошо. У нас очень кстати настоечка есть! - обрадовался Окуркин, поняв, куда гнет его друг. Быстро распахнув передний багажник, он указал на банки с разноцветными жидкостями.

- Выбирайте, товарищ прапорщик!

На это хитрый гаишник сказал, что возьмет все.

- Конечно, товарищ прапорщик, - сразу согласился коварный Леха. - Только сначала примите для пробы. Нам очень интересно ваше мнение.

Нырнув в машину за раскладным стаканчиком, Окуркин открыл банку и с помощью подоспевшего Тютюнина нацедил для инспектора настойки малинового цвета.

- А сами-то пробовали? - поинтересовался прапорщик.

- Пробовали, - хором признались Окуркин и Тютюнин.

- Ну, тогда... будьте... - произнес инспектор и опрокинул жидкость в рот. После выдохнул и прислушался к собственным ощущениям.

- Хорошо пошла, - заметил он, и лицо его совершенно окаменело.

- Кажется началось, Лех, - сказал Сергей, следя за изменениями. Изображение прапорщика начало тускнеть, затем его лицо стало растворяться - чуть быстрее, чем обмундирование. Потом все разом исчезло, и лишь пистолет и огурец в правом кармане висели в воздухе дольше всего.

Не успели Тютюнин и Окуркин обсудить событие, как со стороны будки послышался чей-то голос.

- Гудко! Гудко, туды твою в качель!

Кто-то пытался вырваться изнутри поста, однако дверь оказалась заперта, и проснувшийся лейтенант был вынужден вывалиться из окна.

Вскочив на ноги, он, постанывая и на ходу расстегивая штаны, побежал за угол. Потом послышался вздох облегчения, и лейтенант вышел к проезжей части.

- Так, а где прапорщик Гудко? - спросил он, становясь перед дверкой "запорожца" и с удивлением замечая в ней собственное отражение.

- За закуской побежал, - тут же нашелся Тютюнин.

- За закуской? - переспросил лейтенант, и лицо его прояснилось. - А это... Ну... Есть?

- Есть, и много, - ответил Леха, указывая на открытый багажник жестом радушного хозяина. - Вот. Не хотите выпить?

- Не хочу, но - желаю, - сказал лейтенант и принял в руки оставшуюся от прапорщика посуду.

- За развитие дорог и перекрестков! - произнес он свой профессиональный тост и выпил. Затем вернул Окуркину стаканчик и открыл рот, видимо желая поделиться мнением, но тут же исчез - еще быстрее, чем прапорщик.

- Уф! Надеюсь, с ними ничего не случится! - сказал Леха и, захлопнув крышку багажника, прыгнул на водительское место. - А с другой стороны, нечего было сто долларов требовать. Я их не печатаю... Хотя - это идея, а, Серег?

- Поехали, хватит приключений, а то сегодня по телику кино хорошее.

Окуркин завел мотор и по его звуку определил, что тыклики уже проснулись и принялись за работу.

Джонсон и Смит прождали на дороге до темноты, однако знакомый "запорожец" так и не появился.

Лишь один раз их внимание привлекла быстро промелькнувшая спортивная машина, покрытая зеркальной краской. Ни водителя, ни марку установить было невозможно из-за ярких солнечных бликов.

- Что будем делать, сэр? - спросил Смит, у которого за долгий день наблюдений аппетит достиг волчьих размеров. - Может, хоть к шашлычной подъедем? Это всего пару километров.

- Да нет, Берк, поедем в посольство. Они нас обнаружили, это факт, и воспользовались другой дорогой. Все выяснится, когда мы получим донесение от Зи-Зи... Что бы мы без нее делали?

Берк согласно кивнул и завел мотор.

Скоро они уже влились в общий поток транспорта пригородной зоны, и Смит следил за тем, чтобы его "форд" не зажали похожие на гробовозы "гелентвагены" с затемненными стеклами.

- Может, все-таки перекусим, босс? - изнемогая от голода, спросил Берк.

- Можно заехать в "Макдоналдс", - обронил Джонсон, и через секунду оба разразились таким хохотом, что Берк едва смог вести машину.

В результате они остановились у небольшого кафе на въезде в город, где продавались какие-то кавказские блюда, а чуть в стороне стояла бочка с квасом.

Когда сытые церэушники садились в машину, с ними связалась агент Зи-Зи и сообщила, что "Лешка с Серегой вернулись". И что "запорожец" Окуркина теперь имеет странный цвет - он практически зеркальный.

- И еще, товарищ босс, я подкралася ближе и услышала, как Лешка Окуркин разговаривает с машиной - с "запорожцем" своим перекрашенным. Открыл ему задок и туда нагнулся, чтобы пошептать незаметно.

- И что же он ему говорил? - заинтересовался Джонсон.