Чтение 28–й страницы книги ~Строптивая мишень~

- Врать мне было обязательно? За нос водить, как пацана?

Я стала всхлипывать еще жалче и размазывать слезы.

- Я не врала.

- А как же это называется? - язвительно поинтересовался Алексей.

- Я не врала, а всей правды недоговаривала. Это разные вещи.

- Так, - громыхнул он и заметался зверем по комнате. - А что ж ты,
сладкая, имечко себе сменила?

Объяснить это было трудно. Я вытерла слезы и уставилась в пол.

- Язык отсох? - прошипел он.

- Если бы я в первый день тебе все рассказала, ты б мне помог?

Он по комнате сновать прекратил и замер возле меня.

- Положим, поначалу говорить это и правда было бы глупо. А потом?

- А что потом? - всхлипнула я. Он рывком поднял меня с пола и прорычал
с яростью:

- Где твой муж? И что за игру вы с ним

затеяли? Шлюха грошовая, рада, что дурака нашла?

Я зарыдала, а он добавил зловеще:

- Ты мне, дорогуша, все выложишь, не то я тебя на куски разрежу. Не
торопясь.

Насчет кусков он загнул, но видно было, что всерьез злится, муж мой ему
покоя не давал, следовало его поскорее утешить.

- Олег погиб, месяц назад, - пролепетала я.

- Так я тебе и поверил, - усмехнулся Алексей. Я только плечами пожала.
И загрустила, а он меня рассматривал, точно что-то прикидывал.

- Убил бы тебя, - бросил в сердцах. Я к нему шагнула и позвала жалобно:

- Алеша...

- Молчи лучше!

Вот и попробуй угодить человеку. Этот псих, как видно, еще побегать
собрался и меня оттолкнул в сторону. Я упала, вскрикнула испуганно. Он
рванул ворот рубашки, точно ему воздуха не хватало, а я к его коленям
прижалась и громче заревела.

- Если ты мне опять вкручиваешь... - начал он. Я только всхлипнула.
Собравшись с силами, он сказал: - Ты мне сейчас все расскажешь, все как
есть. И если я тебя хоть раз на вранье поймаю...

Я всхлипнула еще раз, он сел рядом,

мне в лицо уставился. Было это обременительно для моих нервов: любить я
его, к сожалению, любила, но правду говорить не собиралась.

- Я тоже хорош, - вдруг вздохнул он. - Чуяло мое сердце, что-то не так.
Ведь спал с тобой и понять бы должен, что шлюха из тебя, как из меня
евнух...

Неожиданное возвращение в стан порядочных женщин меня прямо-таки
осчастливило, слезы благодарности катились по щекам крупным горохом.

- Кончай реветь, - сказал он.

- Я так сразу не могу остановиться, - сообщила я доверительно и решила
на судьбу пожаловаться: - Испугалась я очень, Алеша. Там, на заводе.
Потом-то я уж знала, что ты живой, мне брат твой сказал.

- Какой, к черту, брат?

- Ну... не знаю... крестному я звонила, не в первый раз, а во второй,
там какой-то со мной говорил, сказал, брат он твой...

- Это он в том смысле, что все люди братья.

- Что, нет у тебя брата? - пролепетала я.

- Есть, Колькой звать, с ним и болтала.

- Он меня сучкой обозвал, - сочла я нужным пожаловаться.

- Я ему зубы выбью, идет?

- Не надо, он вообще-то ничего. Опять же я сама его придурком назвала,
обиделся, наверное.

- Знаю я про твой звонок, доложился Колька...

Я вздохнула.

- Ты уж извинись перед ним за меня. Только я как эту лужу увидела... -
В этом месте я опять Лешкину ногу ухватила и ему в коленки уткнулась.

- Какую еще лужу? - не понял он.

- Там, где наша "Нива" стояла, кровь, лужа целая...

- А теперь-то чего ревешь?

- Не знаю, колотит всю...

Алексей меня поднял и вроде бы даже обнял, не слишком ласково, но душу
согрел.

- Ты меня сразу допрашивать будешь или чаю попьем? - спросила я. - Есть
я, наверное, уже не смогу...

- Идем в кухню, - кивнул он. И мы пошли, он вперед, а я за ним.

Я была полной идиоткой, затеяв утром скандал. То, чего нельзя было
добиться угрозами, легко достигалось слезами. Саве-льич, хоть и подлец, но в
одном был прав: душа у крестника добрая, и бабьи слезы ему нож острый. Чему
я, само собой, от души порадовалась.

На кухне Алексей выдал мне стакан чаю и бутерброд с колбасой. Чай я
кое-как выпила, вздрагивая и всхлипывая, а от колбасы наотрез отказалась.

- Алеша, - спросила я, понемногу успокаиваясь, - а когда ты говорил,
что шлюха из меня, как... я там дальше не точно запомнила. Это как понимать?

Он нахмурился в заметном недоумении. Я закончила почти шепотом:

- Это в том смысле, что я никудышная любовница?

- Это в том смысле, что ты дура редкая, - прорычал он.

- Нет. Что-то ты имел в виду, верно?

- Я тебе потом объясню, что в виду имел. Чай свой допила?

- И избил меня, - не слушая его, забубнила я. - Может быть, я в чем-то
виновата, но драться - это подлость страшная. Мне ведь больно.

- Ничего, в самый раз, - усмехнулся он. - Впредь умнее будешь.

- У меня теперь все тело в синяках, не стыдно тебе?

- Переживешь. Тебе на пользу, а синяки - ерунда. Я наставил, я и
залижу.

- Что за психология такая...

- Стоп, - перебил он. - Про психологию потом. Муж где?

- Олег?

- А что, у тебя их два?

- Нет, конечно. Олега правда убили. Я ведь не врала, честно, я просто
не все рассказала.

- Здорово, а вот теперь рассказывай как на духу. Иначе к твоим синякам
новые прибавятся.

- Мне трудно рассказывать. Ты лучше спрашивай, а я отвечать буду.
Ладно?

- Ладно. Эдичку ты знаешь? - Вопрос звучал, как утверждение.

- Да, - пришлось сознаться мне. - Я знаю, кто он. Гера рассказал, когда
Олега убили. До этого дня я ничего не знала, совсем ничего. Честно говоря,
просто не интересовалась. Мы с мужем вообще мало разговаривали...

- Он что, действительно гомик? - удивился Алексей.

- А ты считаешь такое придумать можно? Ну вот, перед самой смертью,
где-то за неделю, он стал вести себя странно, словно тосковал или чего-то
боялся. Я забеспокоилась... Не умею я рассказывать, длинно и глупо как-то
выходит...

- Ничего, - нахмурился Алексей, - я терпеливый.

Вздохнув, я продолжила:

- В тот вечер на меня тоска напала, и я решила к Наташке поехать,
потрепаться. Как раз возле кирпичного завода у меня машина заглохла. Место я
тебе показывала. И я пошла к Олегу. Только... в общем, в кабинете был Гера и
два трупа, Олег и его убийца.

- Он что, сам застрелился? - съязвил Алексей.

- Нет. Киллера застрелил Гера, по крайней мере, он так сказал. Гера
приехал за несколько минут до меня и столкнулся с ним в дверях. Ударил парня
в грудь, тот ничего подобного не ожидал и растерялся. Упал, пистолет
выронил. Гера успел схватить его раньше и выстрелил парню в лоб. Пистолет
был с глушителем, охранники в будке телевизор смотрели и ничего не слышали.

Я вздохнула, пытаясь выровнять дыхание: возвращаться к той ночи было
нелегко. Несколько минут я сидела молча.

- Дальше, - нахмурился Алексей.

- Я вошла в кабинет и увидела Геру. Он выглядел невменяемым, лицо
безумное, глаза пустые. За столом Олег в своем кресле... мертвый, на полу
парень с простреленной головой. Абсурд какой-то... Я даже кричать не могла,
стояла как пень и смотрела. Гере было еще хуже. Он винил себя, что не
приехал минутой раньше. Все-таки он сумел взять себя в руки. Подошел ко мне
и сказал: "Диночка, у нас страшная беда. Если узнают, что Олег убит, мы не
проживем и трех дней. Ты понимаешь?" Конечно, ничего я не понимала, а он
сказал: "Олега и этого типа надо увезти отсюда. Ты должна мне помочь". Я
кивнула. Он объяснил, что я должна сделать, и я сделала. Точно в
беспамятстве, как автомат.

- Куда дели трупы? - нахмурился Алексей.

- Трупы я вывезла на машине Олега. Она стояла возле офиса, ты сам мог
убедиться, охране не видно, что с этой стороны делается. Первым уехал Гера,
через десять минут я. Он велел мне заявить в милицию и сказать, что мы
видели Олега живым и здоровым. Потом я отправилась домой, Гера позвонил
Наташке, и они вдвоем закопали трупы.

- Где? - спросил Алексей, а я поежилась.

- На кладбище. В могилах, подготовленных на следующий день. Углубили
ямы, а утром похороны, и ни одна живая душа искать их там не будет. Ночью,
вернувшись с кладбища, они отогнали мою машину за объездную дорогу, где ее
потом и нашли. И приехали ко мне. Гере пришлось нам все объяснить. К моему
удивлению, Наташка о многом догадывалась. Я была подавлена гибелью Олега,
но, когда поняла, чем она нам грозит, стало совсем худо. Гера заверил, что
мы живы до тех пор, пока никто не знает о смерти Олега. Вот тогда он
рассказал об Эдичке. Гера был убежден: убийцу подослал он. Партнерство
становилось обоим в тягость. Наше вмешательство спутало все карты. Олег
исчез, киллер тоже, о том, что произошло той ночью, Эдичка мог только
догадываться. У нас был шанс, что некоторое время он ничего предпринимать не