заместителей и пятерых начальников отделов и отделений. - Вокруг что, тайга?
Закрытая область! И мы не можем найти человека.
намечались задачи на день, заслушивались отчеты по раскрытию наиболее
опасных преступлений, совершенных в области. И раздавалось нерадивым на
орехи. Начальник уголовного розыска был достаточно требователен, не выносил
разгильдяйства и безынициативности, спуску подчиненным не давал. Сегодня он
был явно не в духе, и в такое время ему лучше не попадаться под горячую
руку.
душно и жарко, как и на улице, вентилятор гонял воздух, но не слишком
помогал.
видел таких сорвавшихся с цепи, которым любое море по колено.
еще один труп и два раненых. Даже приятеля своего не пожалел.
кончиками пальцев. Он понимал, что теперь Пробитый не остановится ни перед
чем. Убийца почувствовал в себе радость избавления от всего человеческого.
Зэки, которые убивали Ушакова в той заснеженной колонии-поселении в Олянино,
тоже были такими. Им нравилось идти и сеять погибель.
информацию, что он к своей девке вчера должен был заглянуть. Выставляемся у
дома. И где он?
Пробитого лучше, чем свою собственную, - сказал Ушаков. - И каждый опер,
проснувшись утром, перво-наперво должен задаваться вопросом: где Пробитый и
как его искать?
розыску скрывшихся преступников.
мало денег нагреб, чтобы за бугор линять.
его команду. Пробитый - их кадр. Они за него и в ответе.
Гринев. - И Ломоносов исчез. А в их команде никто не в курсе, где Пробитый.
Они и сами его за полнейшего отморозка держат. И не особенно рады за его
достижения отвечать. Они от него открещиваются.
милиция. И где?
Гринев. - Заброшенных домов еще с войны тысячи. Можно так закопаться... -
Кореец. Шамиль. Пробитый, - покачал головой Ушаков. - Товарищи сыщики, мы
где живем, спрашивается? Это Чикаго, да?
отдела, но начальник уголовного розыска посмотрел на него так, что у того
тут же желание вылезать пропало.
понимают?..
удержать контроль в свободной экономической зоне, где крутятся бешеные
деньги. Бешеные деньги - это бешеные нравы. И жизнь копейка.
закончил обсуждение вопроса Ушаков. Он знал, что Пробитого возьмет. Только
когда?..
Пробитого в Лебежске, прямо у городского рынка. Убийца сильно изменил
внешность, но все равно узнать его можно было. Прогуливался спокойно, не
дергался, будто на него не был объявлен гон.
Там.
Ушаков встал из-за стола, подошел к карте области и провел ладонью по
Лебежскому району, изрезанному озерами и болотами.
карты и посмотрел в окно на залитый жарким солнцем двор УВД. Лето уже катило
к середине. Дни летели за днями со свистом, как курьерский поезд,
разогнавшийся до предельной скорости. Еще немного - и лето потянется к
закату. А потом осенние дожди, холода... - Вызывай машину. Проветримся.
Несмотря на свой возраст, случая выбраться куда-то самому и немного
повоевать он не упускал. Имел такую привычку - гонять адреналин. - Возьмем,
Лев, мы эту сволочь. Чувствую, возьмем.
давит.
воспринимал напоминания о возрасте, считая, что еще тысячу лет будет
носиться с пистолетом, жить на полную катушку и не жалеть себя. - Ты меня с
кем-то спутал. Я еще весь день пахать могу, весь вечер пьянствовать, а всю
ночь с подругой забавляться... И, заметь, не с одной...
исторический - сюда заглядывали и Наполеон, и русские цари да еще много кто
- всех не упомнишь. До войны здесь жило гораздо больше населения, чем
сейчас. При немцах даже ходил трамвай. Большинство зданий, крепких и
красивых, с лепниной, осталось от старых хозяев. Город был будто
безобразными заплатками залатан серыми многоэтажками. Ушаков не раз
размышлял по поводу того, что хрущобы и современные новостройки являются
воплощением модных в двадцатом веке идей, что человек - это некий механизм,
который, когда не работает, может храниться и в невзрачной коробке, лишь бы
в ней были горячая вода, отопление да квадратные метры. На Ушакова эти
коробки навевали всегда тоску.
когда на въезде в Лебежск машина влетела в особенно глубокую яму.
исторический, и начал активную его реставрацию, разбил везде клумбы, привел
в порядок дороги, городской парк. При нем Лебежск начал приобретать былой
гордый вид. Но это продлилось недолго. Сейчас все было запущено, как и вся
область, - фонари раздолбаны, дома не крашены, дороги такие, что Ушакову с
каждым новым ухабом все больше становилось жалко импортной машины.
районном городишке - это центр местной цивилизации, где можно встретить кого
угодно, начиная от прокурора, главы администрации и кончая последним
карманным воришкой. Рынок в Лебежске не отличался ничем от любого другого.
Здесь гадали местные, живущие на окраине городка цыгане, одаряя золотозубой
улыбкой очередного лоха, а при виде начальника областного уголовного
розыска, неторопливо бредущего вдоль рядов и приценивающегося к яблокам и
апельсинам, они с подозрительной поспешностью исчезли. Азербайджанцы сновали
меж рядов, что-то строго выговаривая русским девкам, которых выставили
торговать на точку, дабы не получить по своей кавказской физиономии - в
прошлом году тут прокатились кавказские погромы, но "кепкари" никуда не
делись, просто перестали выставляться сами. Терся тут и темный люд - куда
рынку без него. Вон на корточках сидят, курят трое заблудших овец - это
братва мелкая, проспиртованная, озабоченная одним - что-то втихаря стырить и
тут же пропить. А вон те два бугая следят за порядком - такая устойчивая
помесь рэкетира и охранника. Один из них направился к цыганкам - гнать к
чертовой матери, ведь лишние проблемы никому не нужны. Чинно прошествовали
два сонных милиционера - место это выгодное, хлебное, в целом спокойное,
поэтому и вид у них сытый и сонный.
обращались к Ушакову раз в минуту. Слова эти привычно ласкали слух.
служил кумом на самой серьезной зоне в регионе, а потом был замом по
оперработе областного УИТУ. Кум, то есть главный опер на зоне, - это
совершенно особое положение. Каким бы озлобленным, не признающим ничего на
свете уголовник ни был по жизни, но при взгляде на своего бывшего кума,
притом такого серьезного, каким считался Ушаков, что-то внутри у него
перевернется, подведет, напрягутся жилы и задрожат поджилки и захочется ему
вытянуться по стойке "смирно" и выдать не одну тысячу раз произнесенные им в
свое время слова обращения: "гражданин начальник". Это в печень въелось. И
кем бы Ушаков ни стал, он все равно будет для бывших зэков кумом - самым
жестким, умным и справедливым, какой был в Полесске за последние годы.
изборожденного морщинами уголовника, трущегося около ряда с различным
металлическим барахлом - старыми замками, напильниками, кастрюлями. - Какие
люди - и на свободе!
жизнь тому, что шарил по чужим квартирам. В Полесске пять лет назад он
залепил серию в шестьдесят квартирных краж.
взгляд, будто раздумывая, куда бы дернуть побыстрее.