Чтение 28–й страницы книги ~Обед у людоеда~

оказались сообразительней меня.

- Мальчика надо срочно везти в больницу, - сообщил профессор.

- Сейчас оденемся, - ответила я, - и возьмем такси.

- Осмелюсь предложить свои услуги, - сказал сосед.

Мы втиснулись всей компанией в его "Ниву" и покатили в Филатовскую.
Охранник пришел в полный восторг:

- О, парень, опять ты! Купи уж сразу месячный абонемент!

Он даже разрешил нам подъехать на машине прямо к корпусу с табличкой
"Травматология".

- Вы у нас свои, - пояснил секьюрити, поднимая шлагбаум, - это другим
нельзя, а вам - с милым сердцем.

- Вы здесь работаете? - поинтересовался у меня профессор, паркуя машину.

- Нет, я сюда Кирюшку вожу с травмами.

- Часто?

- За последние десять дней третий раз.

Неизгладимое впечатление произвела наша компания и на тех, кто ждал
приема. При виде двух девочек, выкрашенных во все цвета радуги, одна мамаша
дернула свою дочь за руку:

- Сядь здесь.

- Почему? - заныла та.

- Сядь говорю.

- Не хочу!

- Не видишь, что ли, - прошипела тетка, - наркоманки пришли, небось СПИД
у них!

- Что вы глупости говорите, - попробовала возмутиться я.

- Уж лучше сидите молча, - отозвалась другая баба с крохотным, лет двух
от роду, ребенком на руках, - скажите спасибо, что вас пустили вместе с
приличными людьми...

Тут только я сообразила, что на губе у меня красуется злополучная клипса,
а на шее - изображение черта. Отняв у Кирюши шарф, я прикрыла горло и
попыталась снять колечко. Как бы не так, оно сидело намертво. Все мои усилия
оказались напрасны, оно даже не шелохнулось. Я терзала губу вплоть до того
момента, когда нас пригласили в кабинет. У врача при виде живописной группы
тоже вытянулось лицо, но он все же сохранил внешнее спокойствие и отправил
Кирюшку на рентген. Чувствуя, как губа начинает пульсировать, я робко
попросила:

- А вы не можете снять это колечко?

- Мы оказываем помощь только детям!

- Ну, пожалуйста.

Но врач был непреклонен. Кирюшке сделали все, что нужно. К счастью, ни
перелома, ни вывиха у него не оказалось, только сильный ушиб. Мы покатили
назад. Губа онемела, я перестала ее чувствовать.

- Ну, Лампуша! - восхищенно протянул Кирюшка. - Ты на слона похожа, такой
хобот раздулся.

- Ой, и правда! - вскрикнула Лиза.

- Так надо колечко снять, - спокойно заявила Ира, - небось губа онемела.

- Никак не получается, заело.

- Не может быть, - удивилась Ирина и, вытянув руку, небрежным движением
освободила меня от "оков".

- Что же ты так долго ждала? - обозлилась я. - Знаешь, как больно?

- Я думала, тебе нравится, - пожала плечами Ира.

Спать легли мы около четырех утра - убирали кухню, стирали белье...

Глава 14

Утром, естественно, мы проспали. То ли будильник не прозвенел, то ли я
его не услышала, но проснулась около десяти утра от того, что запищала
телефонная трубка.

- Алло, - пробормотала я, зевая.

- Валерия Корчагина беспокоит, - раздался мелодичный голос, - срочно
нужно с вами встретиться.

- Что случилось?

- Ничего, просто поговорить хочу. Через полчаса в кафе "Рондо", успеете?

- Нет, во-первых, я не знаю, где это кафе, а во-вторых, еще лежу в
кровати, раньше, чем через час, мне не выйти.

Мы договорились в двенадцать у метро "Сокол", и я полетела одеваться.
Губа приобрела почти нормальный вид, но татуировка не отмывалась. Я терла
картинку пемзой, скрабом, щеткой, пыталась удалить ее при помощи одеколона,
смывки для ногтей и спирта. Нулевой результат! Татуировка даже не
побледнела, будто ее и впрямь накололи. Шея покраснела и стала похожа на
сардельку производства фабрики "Микомс".

С тяжелым вздохом я натянула водолазку: терпеть не могу, когда воротник
давит на горло, но делать нечего, не ходить же с такой "красотой". Выбегая
из спальни, я заметила на балконе знакомую тень: в гости вновь пожаловала
кенгуру. Я на бегу посмотрела в окно. Животное мирно дергало носом.

- Извини, дорогая, - пробормотала я, хватая сумку, - знаю, что к глюкам
нужно относиться серьезно, честное слово, вот только управлюсь с делами и
сразу отправлюсь к психиатру, но сейчас не до тебя, не обижайся!

На место встречи я успела вовремя, но Валерия уже нервно прогуливалась
возле троллейбусной остановки.

- Ну наконец-то, - заявила она. - Идемте.

Мы прошли метров двадцать вперед и вошли в кафе "Максима-пицца". Лера
выбрала столик в самом углу. Совершенно ненужная предосторожность,
посетителей в пиццерии почти не было, только у самого входа ворковала
влюбленная парочка, таким не до того, чтобы глазеть по сторонам и слушать
чужие разговоры.

Не успела я сесть, как Лера свистящим шепотом поинтересовалась:

- Сколько вы хотите за дневник?

- За что?

- За дневник Жанны, - нервно повторила Валерия. - Только не надо
говорить, что он не у вас!

- Ну... - протянула я, стараясь сообразить, как поступить, - ну...

- Вы, наверное, его прочли? - утвердительно спросила женщина.

- Ну...

- Значит, все-таки прочли! Что ж, называйте цену.

- Отчего вы так уверены, что Жанна вела дневник?

Лера уставилась на принесенную пиццу.

- Да ладно вам, говорите сумму.

- У меня нет дневника.

- Куда вы его дели?! - чуть не кричала собеседница. - Господи, когда вы
только успели!

- У меня ничего не было!

- Не верю! Зачем тогда вы сказали Андрею, что хотели со мной поговорить?

- Я сама ищу дневник, думала, вы знаете, куда Жанна его спрятала!

Валерия как-то обмякла и принялась ногтем размазывать по лепешке
растопленный сыр. Потом глубоко вздохнула и сказала:

- Все же если дневник у вас, то лучше назначьте цену!

- Черт побери, - обозлилась я, - ну как еще вам объяснить - ничего я не
брала и вообще не знала, что она вела какие-то записи. Ей-богу! . - Кто же
вам сообщил про дневник? - напряглась Лера. - Никита? Пожалуйста, отдайте
его мне. Я вполне способна заплатить, ничего интересного там для вас нет, а
моя жизнь пойдет под откос!

Я колебалась. Сказать, что случайно подслушала ее телефонный звонок, или
не надо? Валерия явно нервничала. Слегка дрожащей рукой она вытащила пачку
"Давидофф" и стала раскуривать сигарету. Тонкое запястье напряглось, губы
побледнели, щеки покинула краска. Скорей всего Лера не слишком крепкого
здоровья, перенесла несколько операций...

Она наконец-то затянулась, но внезапно закашлялась. Я налила стакан
минеральной воды и протянула Корчагиной.

- Выпейте.

Продолжая кашлять, Лера протянула руку и начала судорожно пить. Я с
жалостью смотрела, как на ее тоненькой, почти прозрачной шее бьется синяя
жилка, и сказала:

- Вам бы не надо курить, с вашим здоровьем никотин вреден.

Лера поперхнулась, вода потекла у нее по подбородку.

- Какая вы дрянь, - прошептала Корчагина, - играете со мной, как кошка с
мышью. Цену набиваете?

- Что случилось?

- Вы читали дневник!

- Нет!

- Да!!!

- Нет!

- А откуда вы знаете про мое здоровье?

- Я просто так сказала - вы бледная, худенькая, под глазами синяки, вот и
вылетело.

Внезапно Валерия заплакала. Я испугалась и забормотала:

- Ну-ну, успокойтесь, подумаешь, ерунда какая. Вот у нас в консерватории
преподавательнице сделали такие же операции, что и вам, аж в 1949 году. Ну и
что? Сейчас двухтысячный, а она здорова, весела и не собирается умирать,
ей-богу, не стоит расстраиваться.

Лера уронила голову на руки, плечи ее мелко тряслись, я погладила ее по
волосам. Она дернулась, словно я сунула ей в шевелюру раскаленный паяльник,
и с чувством произнесла:

- Хорошо, если вам хочется, чтобы я сама это произнесла, ладно, у меня
СПИД, только отдайте дневник.

Я невольно отшатнулась.

- Что?

- То, - злобно ответила Лера, - теперь довольны? Влезли во все своим
длинным носом, украли чужую тайну, а теперь мучаете меня. Кончайте
издеваться, я же сразу предложила вам денег. Так нет, мало вам нажиться, еще