Чтение 28–й страницы книги ~Улыбка 45-го калибра~

- Да, - осторожно ответила я и добавила:

- Частный. Не состою на работе в милиции.

- Это хорошо, - лихорадочно забормотала Жанна, - отлично просто.

Значит, работаешь за деньги? Да? Ну отвечай же?

От ее апатии и растерянности не осталось и следа. Карие глаза стали
совсем черными и лихорадочно блестели, лицо и шея горели. Похоже, у
Жанны поднялась температура.

Я кивнула.

- Да, естественно, беру за свои услуги плату и ничего дурного в этом
не вижу. Сейчас все пытаются заработать, чтобы выжить.

- Хорошо, хорошо, - закивала Жанна. - Нанимаю тебя расследовать
убийство Анечки. Деньги сейчас платить? Сколько? Не сомневайся, у меня
хватит, в крайнем случае машину продам. Приступай, не медля! Знаю, знаю,
кто ее убил.

Не своими руками, конечно. Доказать только не смогу. Но это уже твоя
забота будет!

- Послушай, - осторожно сказала я, - честно говоря, я мало что
понимаю в этом деле. Меня привели в институт совсем другие дела. Про
Анну Константиновну мне ничего не известно. Кто такая Ирочка? Что с ней
случилось?

Почему Круглова ненавидела директора института? И вообще, отчего ты
решила, что ее убили? Кто тебе сейчас звонил с известием о смерти
Кругловой?

- Леня, - ответила Жанна, - Леонид Георгиевич Рамин, замдиректора НИИ
тонких технологий.

- Он сказал, что Анну Константиновну убили?

- Нет, сообщил, что Анечка якобы решила покончить с собой и сделала
себе внутривенную инъекцию.

- Вот видишь, при чем тут убийство!

- Они хотят, чтобы кончина Ани не вызвала ни у кого подозрений, -
неожиданно спокойно пояснила Жанна. - У них все куплены: сотрудники,
милиция, прокуратура. Дождались удобного момента и убрали Анну. Знаю,
давно хотели от нее избавиться...

- По-моему, ты слишком подозрительна!

- Аня никогда бы не стала писать предсмертного письма Лене, -
медленно протянула Жанна, - никогда. Она его ненавидела. Нет, внешне,
для посторонних, все выглядело очень пристойно. Аня умела держать себя в
руках, но я знала правду! Только я! И уж ей никогда бы не пришло в
голову просить захоронить ее вместе с Владимиром.

- Почему? - вполне искренне удивилась я. - Вполне естественное
желание.

Многие люди предпочитают и после кончины быть вместе.

- Но не Аня, - отрезала Жанна.

- Знаешь что, - почти рассердилась я, - нанимаешь меня детективом,
хочешь, чтобы нашла убийцу, и разговариваешь загадками.

Жанна повертела в руках невесть откуда взявшуюся на кухонном столе
расческу, помолчала немного, потом пробормотала:

- Анечка старательно охраняла свои тайны, боялась позора. Бесполезно
было ее убеждать в том, что никто не станет ее осуждать. Нет!
Комплексовала ужасно. Правду знали только мать Анечки и я. Но теперь,
после ее смерти, необходимость таиться отпала. Наверное, следует все
тебе рассказать... Но только скажи, ты, то есть вы...

- Мы уже вроде давно отбросили церемонии, - улыбнулась я, - перешли
на "ты".

- Хорошо, - кивнула Жанна, - ответь определенно. Ты берешься за дело?
Я помолчала и ответила:

- Извини, нет. Мне, безусловно, небезразлично, кто убил Анну
Константиновну. Кстати, я тоже считаю, что ее уход из жизни не был
добровольным. Но обязана закончить другое дело. Может, потом, когда
узнаю, кто украл яйцо Фаберже.

- Заплачу сполна, - тихо сообщила Жанна, - не сомневайся, деньги
есть.

- Тебе может показаться странным, но радужные бумажки тут не играют
решающей роли. Речь идет о восстановлении чести и достоинства. Почему бы
тебе не обратиться в милицию?

- Там не помогут, взяточники все! Если уж на то пошло, знаю, кому
была выгодна ее смерть. Только эти люди от органов откупятся!

Внезапно мне стало нехорошо. Сильно закружилась голова, и неожиданно
часто заколотилось сердце. Пару раз глубоко вздохнув, я ответила:

- Можно обратиться в частные агентства.

- Вот тебе и предлагаю.

- Но я работаю в одиночку, с двумя делами мне не справиться. Найми
кого-нибудь другого.

- Никому не верю! - воскликнула Жанна. - А ты не похожа на подлого
человека: глаза у тебя хорошие, берись, не прогадаешь. Заплачу любую
сумму.

- Нет, прости, связана другими обязательствами.

- Для тебя так важно отыскать это яйцо?

- Да, чрезвычайно!

- И как, получается?

- Честно говоря, не очень, - призналась я, - хотя стараюсь изо всех
сил!

- Тогда предлагаю сделку, - резко сказала Жанна, - выгодную для нас
обеих. Ты сейчас бросаешь все и занимаешься поиском убийцы Анечки.

- В чем же тут выгода для меня? - удивилась я.

- Как только назовешь мне его имя, - размеренно протянула Жанна, -
лишь только получу доказательства, неопровержимые! Лишь только станет
ясно, что я не ошиблась в своих подозрениях...

- Вдруг не он? - перебила я.

- Хорошо, пусть другой, - не дрогнула Жанна, - но лишь только узнаю,
кто и...

- Что - и?

- Сразу скажу, у кого находится яйцо. Я чуть не упала со стула.

- Ты знаешь? Жанна кивнула.

- А не врешь?

Женщина покачала головой и сказала:

- Знаю все: кто взял, где и почему. Ну так как, идет? Кстати, самой
тебе без моей помощи ни за что не разобраться в этом хитром деле. Ты
кого-нибудь подозреваешь?

- Гостей, которые сидели тогда за столом. Кое-кто уже вне подозрений.

Некий Жора Колосов, пришедшая с ним дама и Роза Шилова, косметолог.
Остались директор НИИ тонких технологий Владимир Сергеевич .Плешков, его
заместитель Леонид Георгиевич Рамин и некий Яков, о котором мне пока
вообще ничего не известно. Даже отчества и фамилии не знаю, а только то,
что он тоже работает в этом НИИ. Кстати, не его ли ты подозреваешь в
убийстве?

Жанна спокойно ответила:

- Яков Федорович Селиверстов. Он в НИИ является кем-то вроде
торгового агента. Там все в лабораториях ударились в бизнес, про науку
давно забыли. А Яков их "изобретениями" торгует. Просто позор: доктора
наук мыло варят. У Яшки в руках все рычаги, он денежными каналами
владеет. Захочет, откроет шлюз, а обозлится на кого-нибудь - перекроет
поток. С ним все носятся как с писаной торбой. Одна Аня его в лицо вором
называла, он ее до белых глаз ненавидел, но потребовать, чтобы директор
ее уволил, не мог.

- Почему?

- Сначала ответь, согласна ли ты на мои условия?

- Да.

- Тогда слушай, - оживилась Жанна. - Надеюсь, тебя не следует
предупреждать, что не стоит никому рассказывать о том, что ты сейчас
услышишь.

Анечке не понравилось бы, если бы ее тайну стали обшептывать в
коридорах любопытные.

- Можешь не волноваться, умение держать язык за зубами - это одно из
моих профессиональных качеств.

- Хорошо, только начать придется издалека, - сообщила Жанна.

Глава 16

Детство Анечки Кругловой пришлось на 40-е годы. Когда грянула война,
ей было всего шесть лет. На время, о котором многие люди вспоминают, как
о лучшем в своей жизни, Аня оглядывалась с горечью. Ничего-то у нее
тогда не было: ни игрушек, ни вкусной еды, ни одежды. Какие там бананы с
апельсинами, есть хлеб - и ладно. Серо-синие макароны, толстые, клейкие,
считались "воскресной" едой, а если к ним добавляли тушенку из больших,
покрытых липким оранжево-желтым машинным маслом банок, то это уже Новый
год. Питались в основном "супом". Анина мама ухитрялась варить его из
всего, что давали на карточки: пшено, американское сухое молоко,
твердокаменный горох и продел. Однажды вместо сахара талоны отчего-то
отоварили изюмом. Анечка ела сморщенные, необыкновенно вкусные
коричневые ягодки и мечтала. Вот кончится война, отменят карточки, мама
купит ей целый мешок этого изюма. О шоколадных конфетах Аня даже не
думала. Она просто-напросто забыла, что это такое.

Но, несмотря на тяготы, было в нищем детстве девочки и хорошее. В нем
начисто отсутствовала зависть. Все в классе были одеты так же, как сама
Аня: в старые, перешитые мамины платья. На большой перемене все получали
по стакану светло-желтого морковного чая, куску хлеба и крохотному
осколочку рафинада.

Учебники у всех были затрепанные, а писали они на всяческих бумажных
обрывках.