Чтение 28–й страницы книги ~Образ врага~

- Я сказал, тебе это неинтересно. - Он протянул руку, чтобы забрать
снимки, но она отступила на шаг, повернулась к нему спиной.

- Кто эта женщина? Кто она? - В голосе Инги послышались истерические
нотки. - Ты говоришь, я сошла с ума? Это ты свихнулся, Карл! Это из-за нее
мы здесь торчим столько времени? Из-за нее? Я должна знать! А мальчишка?
Карл, этот недоносок похож на тебя! Я все поняла... - Она кричала, лицо ее
покраснело, на глазах выступили слезы, она ловко, быстро рвала снимки, один
за другим, и клочья сыпались на песок.

Натан Ефимович давно проснулся и сквозь тяжелую дурноту прислушивался к
разговору у палатки. Он с трудом понимал быструю немецкую речь, но старался
не пропустить ни слова.

Когда истерический крик Инги затих и шаги зашуршали по песку, Натан
Ефимович тихо выполз из палатки, огляделся. Инга и Карл отошли метров на
десять и не могли его видеть. Инга поливала из большой пластиковой канистры
спину и голову Карла. Он фыркал и весело брызгался.

Бренер стал с любопытством рассматривать разбросанные цветные клочья.
Несколько снимков уцелело. Молодая женщина у бассейна под пальмой. Длинные
прямые пепельно-русые волосы, тонкое бледное лицо, большие голубые глаза
вскинуты навстречу объективу.

- Господи, откуда я ее знаю? - удивленно пробормотал Бренер и быстро
спрятал снимки под свитер, за брючный ремень.

***

- Вам надо выпить теплого молока, - сказал Ден-нис, услышав, как сипит
Алиса, - а можно сырые яйца. Оперные певцы так лечат голосовые связки.

- Ничего страшного, - прошептала она в ответ, - немножко помолчу, и
пройдет.

- Она еще ногу подвернула, когда бежала к пирсу, - сообщил Максимка, - но
я в этом совершенно не виноват. Честное слово, у нее что-то с нервами. Я ее
раньше никогда такой не видел.

- Перестань, - сердито просипела Алиса, - ты заплываешь на глубину,
ловишь ядовитых морских ежей, болтаешь с кем попало и еще хочешь, чтобы я не
нервничала.

- Мама, тебе вредно говорить, - фыркнул Максим.

Они ужинали в гостиничном баре. Деннис появился только к вечеру, сказал,
что начальство никак не может дать ему спокойно отдохнуть, пришлось
встретиться с представителями какой-то фирмы игральных автоматов, с которой
его корпорация собирается подписывать крупный контракт.

- В общем, вам это неинтересно, - он махнул рукой, - но я вижу, вас
нельзя оставлять даже на несколько часов. Сразу столько неприятностей.

- Никаких неприятностей, - поморщился Максим, - просто мама из всего
делает проблему. Совершенно не надо было так кричать и нестись по камням. Я
разговаривал с немцем на пирсе. У мамы было такое лицо, словно она увидела
рядом со мной чудовище Фредди Крюгера из "Кошмара на улице Вязов" или
какого-нибудь маньяка с фотографии из газеты. Вполне нормальный немец.

- Да при чем здесь немец? - пожала плечами Алиса. - Просто я не люблю,
когда ты долго в воде.

Ночью, когда Максимка уснул, они опять сидели с Деннисом за пластиковым
столом и опять пили коньяк.

- С голосовыми связками уже все нормально, - заметил Деннис. - Как ваша
нога, Алиса?

- Тоже нормально. Спасибо.

- А почему вы все-таки так испугались? Что случилось?

- Я не увидела Максима в воде. И у меня началась паника. Знаете, это
обычное дело - панический, совершенно животный страх за ребенка. В общем,
ничего конкретного.

- Понимаю. У меня пока нет детей, но я могу представить, как бывает
страшно за ребенка. А что за немец? - спросил он небрежно и отхлебнул
коньяку.

- Понятия не имею. Просто мне не нравится, когда Максим разговаривает с
незнакомыми людьми.

- Ну, здесь не может быть никаких оснований для страха. Столько полиции,
служба безопасности, да и Максим вряд ли пойдет куда-либо с незнакомым
человеком.

- Я же сказала, - поморщилась Алиса, - ничего конкретного. Приступ
глупого животного страха за своего детеныша. Мы, пожалуй, съездим завтра на
Мертвое море, - быстро произнесла она и закурила, - а если проснуться
пораньше, можно в Иерусалим.

Эта мысль ей только что пришла в голову и показалась вполне разумной.
Надо уехать куда-то, хотя бы на день. Но не в Москву же срываться в разгаре
счастливого отдыха, в самом деле.

- Семь часов пути, - задумчиво произнес Деннис. - Как бы рано вы ни
проснулись, все равно, чтобы посмотреть город, придется там переночевать.

- Да, я об этом не подумала. Значит, отправимся послезавтра, я попробую
отсюда по телефону заказать номер в какой-нибудь гостинице на одну ночь.

- Алиса, если вы разрешите мне к вам присоединиться, то можно ехать прямо
завтра, я возьму на себя все проблемы с гостиницей. Я все-таки представитель
компании "Холидей-инн".

- Я не знаю...

Она действительно не знала, что ответить. Конечно, семь часов за рулем,
незнакомая дорога, незнакомый город. Говорят, если попадешь в арабский
квартал, можно нарваться на неприятности. А они с Максимкой обязательно
попадут в арабский квартал, по закону подлости. С Деннисом все-таки
спокойней.

- Так вы берете меня с собой, Алиса? Уверен, со стороны Максима
возражений не будет. Я, конечно, не напрашиваюсь. Но, честно говоря, мне
очень хочется поехать с вами. Я все равно ведь собирался побывать в
Иерусалиме, но терпеть не могу путешествовать в одиночестве.

- Хорошо, Деннис, поехали вместе, - вздохнула

Алиса.

- Какой тяжелый вздох, - Деннис усмехнулся, - наверное, вы сейчас
думаете: "Боже, как мне надоед этот американец".

- Нет, Деннис. Вы не успели мне надоесть, хотя бы потому, что и суток не
прошло, как мы познакомились.

- Ну, можно и за десять минут надоесть... Моей бывшей жене хватало трех
минут. Но до этого мы успели прожить вместе восемь лет. А сколько лет вы
прожили с отцом Максима?

- Деннис, я смотрела по карте, в Иерусалим надо ехать через Беэр-Шеву,
произнесла она нарочито бодрым голосом после долгой, томительной паузы, -
там, наверное, дорога перекрыта после теракта.

- Вряд ли, просто стоят усиленные военные посты, нас будут часто
останавливать, проверять документы...

- Тогда мы будем ехать сутки. Тем более надо проснуться пораньше.
Спокойной ночи, Деннис, - она поднялась и шагнула к двери.

- Подождите, - он тоже встал и мягко притронулся к ее руке, - давайте еще
немного посидим.

- Уже поздно.

- Алиса, я все-таки задам вам вопрос, который не дает мне покоя. Вы с
отцом Максима поддерживаете какие-нибудь отношения?

- Нет.

- Понятно... То есть, конечно, совершенно непонятно. Если бы у меня был
такой сын... Простите, я, наверное, лезу не в свое дело?

Они продолжали стоять. Тень уже не падала на его лицо, и было видно, как
он нервничает. Прямо юноша пылкий на первом свидании...

- Ничего, - Алиса слабо улыбнулась, - я привыкла к таким вопросам.
Главное, чтобы их не задавали Максиму.

- Могу представить, сколько находится добрых взрослых, которые
спрашивают: "Детка, а где же твой папа?"

- Именно так и спрашивают. Не только взрослые, но и дети. Раньше он
огрызался, иногда плакал. А теперь отвечает вполне спокойно: "У меня только
мама".

- А почему у Максима только мама?

- Вот этого, второго, вопроса уже никто не задает.

- А Максим знает, кто его отец?

- Извините, Деннис, я не люблю говорить на эту тему. Спокойной ночи.

- Я понимаю... простите... давайте сядем и выпьем еще коньяку. Черт,
никогда не думал, что это так трудно.

- Ну и не надо напрягаться, - улыбнулась Алиса, - не надо задавать
трудных вопросов. Особенно на отдыхе.

- Вы ничего не рассказываете о себе, и приходится задавать вопросы, - он
налил коньяк, протянул ей стакан, - мне надоело болтать на общие темы. Вы
мне очень нравитесь, Алиса, - он залпом выпил свой коньяк, - пролетит
неделя, мы так и будем болтать ни о чем, а потом вы уедете в Москву, я
отправлюсь к себе в Детройт и больше никогда вас не увижу.

Алиса зажмурилась на секунду. Ей вдруг до ужаса захотелось рассказать
этому случайному, совершенно постороннему человеку то, что никогда никому
она еще не рассказывала. Они ведь и правда расстанутся через неделю. А ей
так надо выговориться сейчас, именно сейчас, чтобы хоть немного разрядить
постоянную панику, которая мелко дрожит где-то в солнечном сплетении...

- Алиса, почему вы молчите? Я не сомневаюсь, в Москве у вас есть друг и
меня вы терпите только потому, что Максиму со мной веселей. Если бы у нас
было больше времени, я вел бы себя иначе. Мне кажется, вы боитесь чего-то.
Вы все время напряжены. Вас напугал немец, который разговаривал с Максимом?
Вам кажется, кто-то не случайно взял ваши снимки? Кто-то преследует вас? Не
повторяйте еще раз про животный страх за ребенка. Я не поверю.

- Деннис, немец здесь ни при чем. Просто я боюсь воды. Максим говорил
вам, я не умею плавать. В десять лет, как раз в его возрасте, я чуть не
утонула, быстро проговорила Алиса.

- Но ваш сын отлично плавает.