Чтение 28–й страницы книги ~Три цвета крови~

работают.

Думаю, Эдуард Амосиевич принял верное решение. Откладывать подписание
договора нельзя. Уже все зарубежные посольства суетятся. Англичане и
американцы закопошились.

- Через час мы вылетаем. Через два будем в аэропорту. Ты собери всех
наших ребят, проинструктируй. Пусть работают с нашей службой охраны.

- Уже все сделал, не волнуйся.

- Здесь тоже хорошо, - сказал Чантурия, - уже вычислили, кто это мог
сделать. Такой сукин сын оказался. Полчаса назад его арестовали. Он не
успел.

Это было правдой. После получения информации из российских посольств
местные власти в Азербайджане установили наблюдение за двумя офицерами,
на которых указали россияне. Но Узицяд сторона сделала свой ход первой.
Вахтанг Мачаишвили должен был лететь вместе с правительственной
делегацией в одном самолете с Шеварднадзе. Рисковать в Тбилиси не могли.
И ранним утром двенадцатого Мачаишвили был арестован. Во время обыска на
его Квартире были найдены изобличающие хозяина бумаги. В них подробно
разрабатывался маршрут движения президентского кортежа и способы охраны
во время визитов президента в соседние страны. Знавший, что Мачаишвили
уже арестован, Чаитурия, тем не менее, волновался больше обычного Он
лучше других понимал всю Важность этого Визита и подписания договора. И
сознавал, как много людей и стран не хотят, чтобы данный договор
состоялся.

В десять часов утра Чантурия сидел в аэропорту вместе с другими
членами делегации в ожидании приезда президента. Шеварднадзе приехал в
пять минут одиннадцатого. Как обычно в критической ситуации, он был
деловит, собран, даже шутил. Увидев Чантурия, спросил:

- Как погода в Азербайджане? Примут они нас?

- Да, - улыбнулся Чантурия, - все прекрасно. Ждут.

- Погода за тобой, - засмеялся Шеварднадзе. - У тебя ведь там весь
город в друзьях ходит. А остальное за нами.

И первым пошел к самолету. Шеварднадзе любил этого энергичного
молодого человека, работавшего еще в его бытность первым секретарем
горкома комсомола Тбилиси. Уже тогда можно было оценить его задор и
хватку. Чантурия, прошедший комсомольскую школу, умел располагать к себе
людей, не боялся принимать нестандартные решения.

Прибыв в Азербайджан в качестве посла и понимая, как важно склонить
на свою сторону общественное мнение, Чантурия наносит свой первый визит
не в официальные учреждения, а в Союз писателей, демонстрируя особые
отношения двух народов, взаимодействие их культур и симпатии друг к
другу. Он правильно все рассчитал. В кавказском регионе, там, где из
века в век рождались титаны поэзии, где отношение к слову было особенно
уважительным, а к его носителям почти благоговейным, подобный визит
резко выделяет Чантурия из среды других послов. Остальные просто
дипломаты. Этот - друг, уважающий местные обычаи.

Уже в самолете Шеварднадзе тихо скажет молодому послу:

- Этот договор для нас очень важен, Георгий. Я не мог не полететь, -
Вы правильно сделали, - искренне ответил Чантурия.

Рано утром выехал на работу и Алескер Самедов, за которым следила
целая бригада сотрудников Министерства национальной безопасности.
Самедов, не входивший в дорожное оцепление в обычные дни, во время
визитов официальных лиц, когда не хватало людей, получал свое место у
знаменитого моста, названного "багировским" и находившегося на Монтино.
Узнав об этом, министр национальной безопасности срочно распорядился
выслать туда всех специалистов - минеров и саперов - и проверить на
месте мост на предмет обнаружения взрывчатки. Машину, в которой
находился Самедов, под благовидным предлогом задержали, а мост в течение
часа проверяли до последнего камня. Наличие взрывчатых веществ
установлено не было. Пустили даже натренированных собак, но и они ничего
не обнаружили.

Министр, не хотевший принимать на себя и дальше все бремя
ответственности, позвонил в президентский аппарат. Нужно было
посоветоваться с руководителем аппарата, как ему действовать дальше. Но
тот, поняв маневр министра, раздраженно ответил, что не вмешивается в
оперативные дела министерства. Пусть министр сам принимает решение.

Едва он положил трубку, как позвонил министр внутренних дел. Он, как
и его коллега, был в смятении, не зная, что предпринять. Но рисковать
обоим не хотелось. Оба министра в момент встречи делегации из Грузии по
протоколу должны были быть в аэропорту. Оба одновременно приняли решение
об аресте Самедова.

Рисковать дальше было невозможно. В десять пятнадцать утра Алескер
Самедов был арестован и отправлен в следственный изолятор КГБ. Для его
ареста было задействовано двадцать два сотрудника МНБ и МВД.

- Выбейте из него все показания, - посоветовал рассерженный министр
внутренних дел. Из-за этого мерзавца, опозорившего МВД, ему пришлось
отчитываться перед президентом. Он всю дорогу к аэропорту сожалел о том,
что Самедова сразу не отдали в его распоряжение.

В это утро Дронго и Леонидов все-таки решили поехать в аэропорт.

Рассуждения Дронго были здравыми, но и необходимость личного
присутствия была обязательной. Машина имела правительственные номера, и
Дронго надеялся, что им удастся проскочить быстро. Они приехали в
аэропорт за полчаса до прилета делегации. Но за всем происходившим им
пришлось следить из зала ожидания старого аэропорта, со второго этажа
которого все четко просматривалось.

Разумеется, пассажиров на летное поле не выпускали, и все можно было
наблюдать, лишь находясь по другую сторону стеклянной перегородки. К
тому же, на балконе, выходившем на поле, плотной цепью стояли офицеры
МНБ и МВД, внимательно следившие за всем.

- Я же вам говорил, что здесь все отработано, - показал в сторону
летного поля Дронго.

У ковровой дорожки все было готово для приема гостей. Выстроились
министры и государственные чиновники, замерли сотрудники службы охраны.
Последним приехал президент. Выйдя на летное поле, он хмуро кивнул
собравшимся. Полчаса назад ему доложили об аресте Самедова. Обыск в его
доме только начался, и пока не обнаружили ничего, что указывало бы на
готовность террористов напасть именно на трассе. Но вероятность такого
покушения очень нервировала.

Самолет с грузинской делегацией был уже в небе над аэропортом, когда
президент принял решение. Он поискал глазами среди собравшихся
кого-нибудь из близких людей. Свита стояла вокруг плотной толпой. Он
хорошо знал природу человеческого устройства. Однажды прошедший через
мучительное падение, низвергнутый в бездну, переживший предательство
бывших друзей и сторонников, он помнил, как важно не испытывать
человеческую природу, не давать людям возможности проявить свои
низменные качества.

Вторым человеком в государстве считался спикер парламента. Это был
один из немногих людей, никак не отмеченных еще в первое правление
президента. Он добровольно, руководствуясь собственными взглядами и
убеждениями, принял сторону президента и всегда твердо поддерживал его.
Президент подозвал его к себе.

- Сегодня все может случиться, - тихо сказал он, внимательно глядя в
глаза этого человека, - но, что бы ни произошло, главное - подписать
договор. Что бы ни произошло, - повторил он твердо.

- Понимаю, - так же тихо ответил спикер.

- Ты сегодня поработай у себя в кабинете, - неожиданно предложил
президент. - Всякое может случиться, пока я буду на переговорах.

Его собеседник внимательно посмотрел на президента.

- Мне не принимать участие в переговорах?

- Ты будешь присутствовать только во время подписания, - устало
сказал президент, - а на банкет и встречу с журналистами не ходи. - И
настойчиво повторил:

- Всякое может случиться.

- Может, отменить банкет и вашу встречу с журналистами?

- Нельзя. Нужно показать им, что у нас все спокойно. И все должно
пройти по расписанию. Мы так договаривались с Шеварднадзе. Ему это тоже
нужно.

Самолет вырулил на площадку. Президент пошел к трапу. Сверху
спускался Шеварднадзе. Они знали друг друга много лет. И все понимали
без лишних слов.

Сегодня, в этот день, двенадцатого июня, было важно
продемонстрировать все значение дружбы и сотрудничества между двумя
странами. Шеварднадзе, улыбаясь, спустился с трапа и попал в объятия
Гейдара Алиева.

- С приездом, Эдуард Амвросиевич, - громко сказал Алиев.

- Здравствуйте, Гейдар Алиевич, - ответил Шеварднадзе.

Отовсюду за ними следили сотни внимательных глаз. Сверху смотрели
Дронго и стоявший рядом с ним Леонидов.

- Отважные люди, - очень тихо сказал Леонидов. - Все-таки решились на
эту встречу.

МОНОЛОГ 1

Сравнение двух ведущих политиков распавшейся Империи правомерно и
естественно, учитывая некоторые закономерности их становления. Жизненный
путь Гейдара Алиева и Эдуарда Шеварднадзе уникален.

Оба родились не в столичных городах. Гейдар Алиев из Нахичевани, а
Эдуард Шеварднадзе - из небольшого селения Мамати Ланчхутского района
Грузии. В отличие от столичных "пижонов", молодые люди знали, что путь к
успеху лежит через настойчивость и упорную работу. Оба отличились еще в
молодые годы: