Чтение 28–й страницы книги ~Преступившие~

- Зря барона отпустили, - покачал головой Фрол после долгого
молчания. - Или опять скажешь - гипноз?

- А иди ты! - огрызнулся Лунин. - А Михаила, конечно, зря
отпустили... Черт, может пойти на Лубянку?

- Лучше прямо к Китайцу твоему, елы, - посоветовал дхар. - Чтобы
меньше мучиться...

Келюс принялся машинально скользить глазами по газетной полосе. Вдруг
он резко поднял голову:

- Вот тебе и гипноз, чукча! Алия приехала. Первые гастроли за два
года!

- Певица, что ли? - удивился дхар. - Ну и что?

Николай пересказал приятелю все, что удалось узнать из черной
записной книжки. Фрол почесал затылок.

- Рвануть бы отсюда, Француз? Не знаю, как ты, а из меня герой, елы,
никогда не получится... Если бы не барон и не эта девочка, которая
рисовать не умеет...

- И еще Кора, - напомнил Келюс. - Вот что, воин Фроат, надо завтра же
вечером ударить по Головинскому!

- Лучше сразу кирпичом по голове, елы! Больше шансов. Слышь, Француз,
будь человеком, а? Дай мне слово...

- Не курить, бином? - хмыкнул Николай.

- Почти. Не ходить без меня на Головинское. Ну пожалуйста, а?

Что-то в голосе Фрола показалось Лунину настолько странным, что он
без особых дискуссий твердо пообещал ему не делать и шагу без общего
обсуждения. Несколько ободренный дхар заявил, что собирается навестить
Лиду, предложив Келюсу составить ему компанию. Тот, однако, отказался,
посоветовав Фролу не возвращаться заполночь. У Николая были на этот вечер
свои планы.

Келюс вернулся домой поздно и сразу же обнаружил, что в квартире
никого нет. Ругнув неосторожных приятелей, шляющихся невесть где, он сел
за письменный стол в кабинете деда и принялся рассматривать принесенные с
собой бумаги. Их оказалось немало.

Звонок раздался в пол-одиннадцатого. Оторвавшись от бумаг, Лунин
чертыхнулся и пошел открывать, соображая, отчего звонят в дверь: и у
барона, и у дхара имелись ключи.

Только он подошел к двери, как в замке заскрежетал ключ. Дверь
приоткрылась, и тотчас в образовавшийся проем ввалилось нечто - или
некто... Лунин оторопел, особенно когда разглядел в полутьме прихожей, что
его поздний гость - не барон и тем более не Фрол.

- Поручик! - с лестничной площадки донесся знакомый голос. - Возьмите
его за плечи! Я сзади подтолкну!

Общими усилиями слабо дышащее тело в тертом "Ливайсе" было внесено в
прихожую.

- У него тут... были очки, - бормотал барон, оглядывая лестничную
площадку. - Ага... вот они. Ну, полный ажур!

От незнакомца несло таким букетом, что у Келюса на мгновение
перехватило дыхание. Полковник был тоже весьма в духе, но заметить это
становилось возможным только после внимательного осмотра.

- Я приношу свои... То есть, виноват... В общем, поручик... То есть
господин комиссар Лунин...

- Понятно, - уразумел наконец Келюс. - Не пощадили правнука, барон?
Куда его? На диван, что ли?

Пока тело водружалось на диван, Корф пытался объяснить, что не
виноват, а если и виноват, то не только он.

- Ну кто же его знал, поручик? Говорит: сделай ему "Русский флаг"! Я
и сделал... Правда, спирту, похоже, слегка перелил, но ведь это же
"Русский флаг"! Да, Николай, моего пр... правнука, то есть
д-двоюродного... Или, отставить... Троюродного брата зовут Мик. То есть
он, конечно, Михаил, но у них теперь такие имена. А я его д-двоюродный
брат из э-э-э... провинции Квебек...

- Троюродный, - поправил Лунин, справившись с телом Мика, наконец-то
уложенным на диван. - А почему из Квебека?

- А бес его знает, - с достоинством ответствовал барон и направился в
ванную, напевая: "А я, друзья, Канады не боюся! Канада - тоже русская
земля..."

Келюс вздохнул и прикрыл слабо стонущего Мика пледом.

Корф долго плескался, а затем, промаршировав по коридору строевым
шагом, свернул в спальню и рухнул на кровать. Лунин вновь вздохнул и
принес второй плед.

Фрол пришел около полуночи. Николай, под впечатлением только что
увиденного, с подозрением поглядел на дхара, но тот был трезв и задумчив.
Впрочем, от чая он, как всегда, не отказался.

Чай пили молча. Затем Лунин рассказал о подвигах барона, но дхар
остался безучастен.

- Чего такой мрачный? - не выдержал Келюс. - Тоже нашкодил?

- Не-а, - помотал головой Фрол. - Чего там шкодить? Репин, Суриков,
маньеристы, в карету их... Погуляли чуток...

Келюс выразительно поглядел на часы.

- А-а! - понял его дхар. - Не, мы с ней часов в шесть разбежались. В
общем, не помнит она ничего. Родители врача привезли, тот говорит -
лунатизм, елы. Химию какую-то прописал. Я, конечно, посоветовал: перемена
обстановки, речка, лягушки, елы. В общем, чтоб уехала. А она все -
выставка, выставка... Я уж думал все рассказать, а потом побоялся - еще за
психа посчитает...

- Это точно, - усмехнулся Николай. - А где тебя потом носило?

- В Теплом Стане...

Место гибели Сени Прыжова Фрол разыскал быстро. Это оказалось
немудрено - весь поселок только и говорил о гибели молодого парня. Милиция
уже успела обшарить все кругом, но без всякого успеха. Приезжали и люди в
штатском: очевидно, гибель сотрудника Института Тернема привлекла
внимание. Слухи ходили разные. Видели, как за Прыжовым шли двое крепких
парней в черных куртках, заметили большую собаку, пробегавшую неподалеку
от места убийства. Впрочем, кое-кто считал, что погибший - жертва
очередного маньяка, который уже два раза был замечен в Теплом Стане.

- В общем, посмотрел я, - подытожил дхар. - Были там ярты, Француз.
След в воздухе... Биополе, в карету его!.. Про Волкова не скажу, у него
след какой-то другой, а вот его бандюги - точно были...

- Что и требовалось доказать, - вздохнул Лунин. - Жалко парня! За
него мы Волкову лишнюю пулю всадим, гаду...

Фрол кивнул, хотя и подозревал, что такая возможность может и не
представиться.

- Ну, а я, воин Фроат, тоже путешествовал. Догадайся, где?

Дхар вопросительно взглянул на Лунина, тот внезапно закатил глаза и
щелкнул зубами:

- Похож на вурдалака?

- Не очень, - спокойно ответил Фрол, - у тех фэйсы умнее, елы.

- Ну вот, обидели... - расстроился Келюс. - А был я, воин Фроат, на
Головинском. Мысленно, бином, не дергайся. У меня однокурсник есть, Серега
Лученков. Так вот, его отец - известный краевед. Как раз занимается
столичными кладбищами. Ну, конечно, в основном Новодевичье, Ваганьково,
Донское, но и прочие держит под контролем. Там у него картотека - прямо
как в морге, бином, покойник к покойнику. Хочет издать "Некрополь
Столицы". Я сегодня к ним в гости заглянул. Вот...

Келюс повел дхара в кабинет, где на столе лежала принесенная им пачка
бумаг.

- Гляди, жертва суеверий. Вот план... Ксерокопия, но разобрать
можно... Фотки...

Дхар разглядывал документы без всякого удовольствия. Даже фотографии
вызывали у него смутное ощущение опасности.

- Кладбище относительно новое, - рассказывал Лунин. - Первые могилы
появились там в начале тридцатых, когда Столицу стали расширять, и старые
кладбища закрыли. Головинское считалось престижным, но не для высших бонз.
Чуть ли не половину места зарезервировали вояки: там полно генералов, даже
есть пара маршалов. Кстати, там похоронен Федоров - конструктор первого
автомата. Ну, это древняя история...

Он пододвинул ближе план и ткнул карандашом в изображенный прямо
возле ворот большой четырехугольник:

- Вот! Склепов там нет, ни один порядочный упырь не спрячется. Но
здесь, у входа, стоит какое-то странное сооружение. В тридцатых оно
задумывалось как ритуальный зал, но там был то ли склад, то ли еще
что-то... Так вот, там есть подвал. Очень глубокий, смекаешь?

- Смекаю, - Фрол стал очень внимательным.

- И не просто "угу", воин Фроат! В конце тридцатых там накрыли
крупную банду. Ее малина была именно в этом здании. Традиции, а? Сейчас
там вроде пусто, используется только пара комнат под сторожку, да еще
песок хранят. А что в подвале - неизвестно. Якобы засыпан... А еще одну
комнатку сдали под кооператив "Мемориал" - тот самый.

- Ага! - дхар даже привстал. - Сходится, елы! А ты говорил -
гипноз...

- А сейчас и про гипноз будет... Дело в том, воин Фроат, что этот
мужик, который по кладбищам спец, мне еще одну байку рассказал. Тогда, в
тридцатых, когда эту банду накрывали, большой шум был. Убили какую-то
актрису, говорят, сам Сталин приказал разобраться... В общем, шумели, а
потом - стоп. Прикрыли... И знаешь почему? Упыри, да?

Келюс помолчал, предвкушая эффект и закончил:

- На Головинском, якобы, была база спецгруппы Осназа. Вот они эту
актрису и убили: слишком много знала. А когда сыскари на убийц вышли -
сверху приказ. Вот так, бином! Вот тебе и все концы: группа "Бета",