брата вашего научилась оценивать профессионально. Объяснять нужно?
Подумаешь, чистоплюи! Знаю, что ты сказать хочешь: "А кто тебя заставлял?"
Хорошо со стороны рассуждать! Я ведь очень приличной девушкой была. Как все
до поры до времени. Даже в комитет комсомола института меня выбрали. На
четвертом курсе. Как-то посласти нас, меня и еще троих таких же, на районной
партконференции помогать. Регистрация там и все такое... Приглянулась я
кому-то из руководства. После конференции пригласили на "шестой вопрос" -
так у них пьянка по случаю избрания на новый срок называлась, - под Москву,
на спецдачу. Похожую, кстати, на вашу валгалльскую. Сначала все было как
положено - ужин, тосты, речи. А мы с девчонками в качестве гейш и
одновременно официанток. А потом... - Лариса махнула рукой, жадно
затянулась. - Драться постеснялась, а на слова мои и слезы внимания никто
не обращал...
станем, и из института вылетим, и родителям неприятностей хватит. А
правильно все поймем - не пожалеем. У меня поначалу настроение было
повеситься или таблеток наглотаться. Я ведь считай что девочкой была...
Пробовала, конечно, пару раз, но так... почти теоретически. А тут сразу...
Но ничего, вовремя одумалась. А дальше пошло... Правда, не обманули. - Она
криво улыбнулась. - Отметки всегда были в порядке, каждый месяц в "сотую
секцию" ГУМа пускали, все бесплатно, в турпоездки заграничные по "Спутнику"
тоже бесплатно ездила... Распределили сразу в аспирантуру... - Она снова
махнула рукой. - Да зачем я тебе все рассказываю? Дело прошлое, и ничего в
нем особенного нет. Не на Казанском вокзале за пятерку... Считай, что
выполняла свой партийный долг.
сказал, что не имеет морального права трахать беспартийную...
странное любопытство не позволяло его прервать. Да и девушке лучше дать
выговориться. Слишком долго она это в себе держала. Может бьгпэ, и Наталье
не рассказывала.
приглянулась и постоянной у него стала. Ночь с субботы на воскресенье -
его. Но зато больше никто не посягал... Он меня даже инструкторшей в свой
отдел взять решил, но тут уж я на дыбы. Мне наукой заниматься хотелось. Что
ты опять усмехаешься? Думаешь, если блядь партийная, так еще и дура? У меня,
к твоему сведению, диссертация почти готова. Еще неизвестно, что хуже - с
секретарем горкома четыре раза в месяц на дачку съездить или за каким-нибудь
придурком замужем тем же самым каждый день заниматься, тошноту подавляя. Вон
как Наталья - назло Воронцову замуж выскочила, а потом не знала, куда
деваться... Нет, он вообще-то мужик ничего был, даже симпатичный, если бы не
такой толстый, только как напьется, подавай ему всякие изощренности...
Какую-нибудь "Эммануэль" на видик поставит и требует, чтобы я то же самое
изображала...
бутылку, из которой Шульгин хотел налить ей еще шампанского.
рюмку...
забудем, договорились? ~ Могла бы и не спрашивать...
открытым ртом, не закусив.
могу, когда до утра на столе объедки остаются.
вагон дернулся на закруглении.
купе. - Я тебе еще кое-что скажу...
купе, Шульгин еще ни о чем таком не думал. Возбуждение прошло. Ему скорее
казалось, если что и произойдет между ними, то уж не сегодня. Сейчас ночь
исповедей, а не любви...
Ларисы история (а не придуманная ли для пущей интриги?) подействовала так,
как надо. Он замечал за собой подобное и раньше - его влекли женщины с
сомнительной репутацией. Оттого он и поддался в свое время чарам будущей
жены, что наслушался ходивших по театрам баек о ее бесчисленных, подчеркнуто
скандальных романах. И в принципе не слишком жалел о своей женитьбе. Стерва
она была первостатейная, но в постели с ней скучать не приходилось.
Ларисиного купе. Она лежала поверх одеяла, высоко подоткнув под голову
подушку, опять курила.
маску.
горле.
были в полтора раза больше обычных, и по другую сторону откидного столика
располагалось глубокое бархатное кресло с дубовыми подлокотниками. -
Послезавтра мы уже будем в Москве. Я наконец приму предложение Олега, стану
его законной женой. И не знаю, как там дальше сложится. Но в политических
интригах я буду твоей верной союзницей. Обожаю всякие авантюры. Согласен,
чтобы мы стали настоящими друзьями?
что-то значить в этом мире... - Сашка отвел глаза, чтобы не видеть
откинутую полу платья и белый треугольник плавок между загорелых бедер. Она
нарочно рассчитала позу так, чтобы как раз из кресла он это увидел.
примеров... Так что, союз и дружба? - И она резко села на диване, протянула
Шульгину руку. Платье совсем распахнулось, грудь упруго выскользнула наружу.
Она ее не стала заправлять обратно, похоже, даже чуть заметно подмигнула.
Или то по щеке метнулась тень?
рукопожатие мужское. Сашка вспомпил, она когда-то говорила, будто занималась
фехтованием и горными лыжами.
и женщина не могут быть друзьями, если сначала не были любовниками...
всего о том, что у кого в штанах и под юбкой. Закон природы. А вот когда
здесь нет вопросов и тайн, можно и более серьезными вещами заниматься. Разве
нет?
одним рывком стянула через голову платье, бросила его на пол. И стыдливо
потупила глаза, делая вид, что ужасно вдруг застеснялась, ожидая, чтобы он
сам избавил ее от последней, почти символической детальки туалета.
нашел на ощупь напрягшуюся тонкую талию, скользнул по ней ладонями,
оттягивая вниз тугую резинку.
горьковатыми духами. Диванчик для двоих был явно узковат, и, чтобы не
свалиться на пол, Сашка крепко обнимал Ларису. Она прижалась к нему животом
и грудью, он чувствовал гулкие удары ее сердца. Несмотря на охватившую обоих
нетерпеливую страсть, они согласно не спешили, словно привыкая друг к другу.
Или Шульгин невероятным усилием воли всетаки надеялся удержаться от
последнего шага, сулящего очередные нравственные проблемы и страдания.
шеи, он медленно поглаживал ее спину, крутой изгиб поясницы, напрягшееся
сильное бедро.
не решался перейти к решительным действиям. Только обменивались осторожными,
какими-то пугливыми ласками и легкими поцелуями. Лариса не выдержала первой.
прошептала она.
его сдерживали.
к предрассудкам, как и в обычной жизни. Вдобавок она относилась к тому
редкому, типу женщин, которым процесс доставляет не меньшее наслаждение, чем
всем остальным - только самый бурный финал.
после глубокого обморока. Горели исцелованные губы, стальное пружинистое
тело содрогалось в его объятиях, словно он пытался удержать выброшенную на
палубу только что пойманную акулу, а стук колес перекрывался низкими
прерывистыми стонами и всхлипами.
вонзила ногти в спину партнера и только после этого обмякла. Отодвинулась к
стенке, долго лежала молча.. приводя в порядок дыхание.
пределами продолжалась своя железнодорожная жизнь. Лязгали сцепки,
неподалеку загудел паровоз, ему ответил другой, звякнул вокзальный колокол,
Перумов Ник
Сертаков Виталий
Лукьяненко Сергей
Херберт Фрэнк
Смит Кордвейнер
Шилова Юлия