и машет ими бешено - от ближайших костров вздымаются тучи искр. Черный
выкрикивает что-то, делает молниеносное движение ножом - голова селезня
катится по спинам простершихся в пыли, а обезглавленная птица - летит,
переворачивается в воздухе и рушится позади стоящих на коленях, и они,
повернувшись, начинают ловить бьющуюся птицу: незрячие мужчины руками, а
связанные женщины - бросаясь на нее, стараясь зажать коленями, схватить
зубами... Короткая схватка - птица растерзана, и пары на коленях
подползают к черному и выкладывают перед ним свою добычу. Черный
всматривается в кровавые ошметки, и в этот момент в круг костров вводят
большого осла, а на осле задом наперед сидит голая разрисованная женщина с
пучком перьев в руке, и Светлана не сразу узнает в ней - Олив!..
напролом, заставило бросить и карабин, и припасы... Она не могла
вспомнить. И не хотела.
не напрягайся, сказал Глебу спутник, тебя притравили - теперь, пока вся
эта дрянь не выветрится, понять ничего не сможешь. Это они специально...
Спутника звали Альбертом. Альбертом Юрьевичем. Величко. Можно просто Алик.
И на "ты". Ему было под тридцать.
причинам. Иногда их подвозили, если было по пути, местные йомены. В
пыльном мире - и Глеб сквозь не редеющий пока туман в сознании удивился
этому - была проложена узкоколейная дорога. Но у него пока не складывался
вопрос. Сохранившему же четкость восприятия уголку сознания эта дорога
была просто неинтересна. А может быть, "стальной клинок" давно знал о
ней...
десять-двадцать домов, городишек, еще больше ферм и сел. В пыльном мире
они лежали в руинах, и лишь рельсы были новенькие и блестящие. По
цементным шпалам можно было идти, не оставляя следов.
твердил Альберт Величко, но держался постоянно настороже, карабин из рук
не выпускал. И Глеб был при оружии вновь, вернулся к нему револьверчик
мистера Бэдфорда, и ему Глеб почему-то обрадовался больше, чем чемодану с
золотом и деньгами. У них с собой было вообще какое-то ненормальное
количество денег: два тяжелых мешка. Золото и банкноты Глеба в одном,
плотные пачки незнакомых длинных серо-зеленых купюр - в другом. Толку нет,
а бросить жалко, посмеивался Величко. Так они то ехали на йеменских
телегах, то уходили в пыльный мир, то возвращались, путали след, ехали
дальше... Глебу казалось, что этим они занимаются всю жизнь.
вступали в беседу сами. Говорил Величко: якобы они с кузеном (кузен - это,
понятно, Глеб) разыскивают компанию туристов, с которой не встретились в
условленном месте: ну, опоздали, не успели ко времени, а те не
дождались... Глеб был тихий, спокойный, старался всем улыбаться, иногда
рассказывал анекдоты, читал лимерики. Он и чувствовал себя под стать
этому: как ранним утром, когда уже не спишь, но еще и не проснулся.
Притравили... Это он понимал.
Вечером этого же дня их настигли.
противниками они столкнулись нос к носу.
которого Величко так и не сумел склонить к изменению маршрута. - Ва-ам
напра, мне-е нале-е, - и надвинул шляпу на нос.
дороге, прошли под указателем: "ГАНТ - 8 миль, ДИЗЗИ - 11 миль", свернули
на тропинку, уводящую в заросли, и наконец исчезли из виду.
странно: знакомыми словами, но совершенно не к месту. Может быть, у этих
слов был скрытый смысл. Глеб не знал.
одеяло, то ли отрыть себе нору, то ли разорваться на части и убежать сразу
во все стороны - главное, чтобы отсюда. Это из тебя наркотик выходит,
говорил Величко, ты терпи, ты понимай, почему ты такой, и терпи... Будет
еще кислее, знаю.
земли. Откуда-то взялись осколки красного гранита - яркие пятна,
притягивающие взгляд. Рельсы были в полушаге - и по рельсам навстречу
катился маленький, будто сбежавший из детского парка, поезд: открытый
локомотивчик, издающий бормочуще-урчащие звуки, и несколько вагончиков за
ним. Два человека сидели на локомотиве - как на скамейке в том же парке.
что произошло потом, заняло несколько секунд - ну, десять. Вряд ли больше.
торчащим, как у винтовки Аркатова, магазином. Он схватился за затвор, и
одновременно второй - машинист, наверное, - дал гудок и-то ли от
неожиданности, то ли от неумения - затормозил слишком резко. Охранника
бросило вперед, на ограждение, карабин вырвался из его руки, качнулся на
ремне - и от удара прикладом произошел выстрел! Машинист взмахнул рукой и
повалился на бок. Альберт сбил Глеба с ног, что-то крикнул (лишь потом,
когда все кончилось, Глеб сообразил, что это была команда "Стреляй!") - и
сам метнулся через полотно. Поезд, скрежеща и завывая, приближался.
Посыпались камни.
Что-то лопнуло под ударом пули.
звук. Автоматическое оружие, вдруг взялось откуда-то в памяти. Когда-то он
слышал про такое...
удары рядом.
правую. Рот его распахнут. Диковинного карабина не видно.
гудок перестает выть.
убедительности поводит стволом карабина. - Я тебе штраф выпишу.
удрал. Елки зеленые, больно-то как!..
нащупывая ногами железные ступеньки, и вдруг Альберт взвизгнул:
мушке, чуть шевельнется - бей!
охранник.
машиниста. - Милое дело - платить... бери все, что хочешь, но плати
наличными - помнишь? - Он выпрямился и закинул за спину автоматический
карабин. - Вот теперь - мелкими шажками...
перебила плечевую кость, застряв где-то в мышцах. Да уж, с чем с чем, а с
мышцами у охранника был полный порядок...
яблоки? Или афганский кишмиш? Где ж тогда охрана? Разве ж можно такую
ценность - и без конвоя?
пожелаешь..." Как там дальше-то?
Тоже, проблема... Какого черта ты деру-то дал?
человеком.
аптечку и вернулся.
Сертаков Виталий
Громыко Ольга
Круз Андрей
Пехов Алексей
Доценко Виктор
Контровский Владимир