воды.
пеной поплавки самолета.
островом ливень еще продолжался.
видимость.
крыльями была почти неподвижная, плавно колышущаяся поверхность. Туман
рассеялся.
незнакомый скалистый берег.
двигателем самолет уже не мог подняться.
скалы...
ливень, возобновить связь с самолетом.
сильный, что казалось - приемник не выдержит и диффузор динамика разлетится
в клочья. Приборы показывали, что снаружи воздух насыщен электричеством до
опасных пределов. Звездолет как бы очутился внутри огромной,
непрекращающейся молнии.
центре корпуса корабля.
неизвестно, когда он, наконец, пройдет. Такой мощной грозы еще не было ни
разу.
взглядывал на часы.
снова замолкал. Мысли звездоплавателей были далеко - там, где одинокий
самолет с двумя товарищами носился в воздухе, отрезанный стеной ливня от
острова и корабля.
быть, грозовой фронт раскинулся на сотни километров в обе стороны. Время шло
мучительно медленно.
была еще чрезмерно велика, он все же начал вызывать Мельникова на волне
радиостанции самолета. Личные рации могли отказать, если Мельников и Второв
слишком далеко отлетели от острова.
ионного прибора опустилась к нулю, воздух очистился от электричества.
Белопольский - Как можно скорее!
Васильевич! Сделайте все, что возможно, для ускорения работы.
оказаться грозовой фронт, и радиоволны не проходят.
Нужно было не менее двенадцати часов, чтобы собрать крылья самолета, и эти
вынужденные перерывы взвинчивали и без того напряженные нервы людей до
последней степени. Всегда спокойный и уравновешенный, Зайцев ругался как
одержимый, ожидая прояснения погоды.
звездолете осталось два человека. Это было грубейшим нарушением законов
космических рейсов.
залетел очень далеко, найти остров в просторах океана без радиосвязи
невозможно. А она все не восстанавливалась.
погибли. Отсутствие связи объясняли грозовыми фронтами.
Значит, в этом направлении и следовало искать. Но для этого надо было
закончить сборку, выждать благоприятный момент и вылететь. Куда?..
неточное понятие. Найти маленькую машину в условиях плохой видимости, при
непрерывном маневрировании, - чтобы не попасть под ливень, - это было бы
чистой случайностью. Но ничего другого, кроме надежды на такую случайность,
им не оставалось. Пока не пройдут роковые двадцать четыре часа, никто не
прекратит попыток спасти товарищей.
не помешают грозы, самолет будет готов на два часа раньше.
задержек. Грозы стороной обходили остров.
Мельникова, чутко прислушивались, не раздастся ли ответ. Но тишина в эфире
нарушалась только близкими или далекими грозовыми разрядами.
могут же они быть сплошными. За несколько часов должны были образоваться
просветы.
приходила ему в голову. Он понимал, что его товарищи, изматывая силы,
трудятся над почти безнадежным делом, но приказать прекратить работу не мог
решиться. Теоретически еще шестнадцать часов Мельников и Второв могут быть
живы. Пусть никто не сможет сказать, что они не выполнили свой долг до
конца.
выносливой, воли и упорства? Падая от усталости, семь человек с прежней
быстротой заканчивали второе крыло. Руки отказывались держать инструмент,
глаза плохо различали детали, но тяжелые части будто сами собой становились
на место.
голосом доложил, что самолет готов.
Полетит Топорков. Всем, кроме Князева и Романова, немедленно вернуться на
звездолет
Придется вам одному. В отсутствие Бориса Николаевича я не имею права
покинуть корабль.
возвращения других на корабль, а сразу отправится к самолету, сознавал
огромную ответственность, которую взял на себя, лишив звездолет всего
экипажа. Все может случиться на чужой планете. Но поступить иначе он был не
в силах.
сохранил бы благоразумие. Никто, кроме Камова, не знал глубокой
привязанности молчаливого и сурового академика к его молодому другу.
Мельников был дорог Белопольскому, как родной сын.
Белопольский наблюдал по экрану за всем, что происходило на заливе.
Одновременно он внимательно следил за показаниями электробарометра.
остров. Погода благоприятствовала полету.
заливу, видел, как она разошлась с другой, направлявшейся к кораблю Его
приказание выполнялось, и пятеро работавших над сборкой самолета
возвращались Романов и Князев, проводив Топоркова, вернуться на его лодке.
который тотчас же тронулся с места и со все возраставшей скоростью промчался
по воде и поднялся в воздух. С теплым чувством благодарности подумал он о
смелом человеке, отважно бросившемся навстречу опасностям, чтобы попытаться
спасти Бориса и его спутника. Весь подавшись вперед, он следил за машиной,
пока, превратившись в еле заметную точку, она не скрылась среди просторов
свинцового неба.