Чтение 28–й страницы книги ~Трещина~

-- Долго мы так не протянем, -- хмуро произнес Климов.

Было уже четыре часа пополудни. Уставшие люди буквально валились с
ног, но своих боевых постов не оставляли, так как понимали, что
малейшая слабость с их стороны, малейший просчет могут привести к
скорой и трагической развязке. Пока длилось затишье, девушки промыли
Николаю рану, перевязали голову, отвели в автобус и заставили лечь.

Прошел час. Дикари не подавали признаков жизни.

-- Может, ушли? -- с надеждой спросил Борис.

-- Если бы, -- буркнул Климов. -- Вернутся.

-- Ну, пока не вернулись, пойду проведаю Николая, а заодно заверну
к нашему инженеру. Он там один все-таки, нелегко ему.

-- Но там и лезут не так, как здесь, -- возразил Климов.

Действительно, после поражения в первой атаке дикари на реке
действовали вяло и нерешительно. Толпясь на узкой песчаной косе, они
представляли собой отличную мишень для защитников баррикады. Видя
невыгодность своей позиции, дикари атаковали теперь с оглядкой, без
былой ярости и напора. Олег Павлович, без лишней спешки кладя свои
стрелы в цель, держал врагов на расстоянии и не подпускал к баррикаде.

Борис спустился вниз и направился к автобусу. Николай встретил его
улыбкой. Девушки во главе с Марией Семеновной хлопотали около раненого,
предупреждая каждое его желание.

-- Ну что, брат, -- ласково спросил Борис, -- скоро на ноги
встанешь?

-- Да хоть сейчас! -- воскликнул Николай. -- Я же совсем здоров, а
они меня не пускают. Подумаешь, царапина. Эка невидаль!

Николаю, действительно, стало лучше, но непреклонная Мария
Семеновна наотрез отказалась отпустить молодого человека.

-- Лежи, лежи, Коля, -- согласился с Марией Семеновной Борис. --
Мы там и без тебя справимся. Ты нам для другого дела нужен.

-- Для какого? -- удивился Николай.

-- Как для какого? А автобусом кто управлять будет?

-- Какой еще автобус! -- возразила Мария Семеновна. -- Ему покой
нужен. Вон сколько крови потерял!

-- Поживем -- увидим, -- многозначительно подмигнул Борис Николаю
и вышел.

Олег Павлович складывал вокруг себя трофейные булыжники, готовый
пустить их в дело, как только появится враг.

-- Ну как поживает наш второй фронт? -- спросил подошедший Борис.

-- Вашими молитвами, -- ответил инженер.

-- Ладно, -- кивнул Борис. -- Если что -- ори, я мигом прилечу.

-- Да я и сам пока справляюсь. Спасибо.

Прошел еще час. Дикари все не показывались. Обманчивая тишина и
неизвестность давили на психику больше, нежели сам бой.

Олег Павлович, лежа за баррикадой, видел, как дикари на
противоположном берегу разожгли костры, притащили откуда-то кабанью
тушу и, слегка обжарив над огнем, принялись уничтожать. У инженера
потекли слюнки. Мысль о еде впервые всплыла в его сознании за последние
часы. Борис лежал на траве и, словно былинный богатырь, вбирал в себя
силы от земли-матушки.

На ступеньках автобуса показался Николай. Борис поднял голову и
улыбнулся ему.

-- Ожил, герой? И сразу на передовую?

-- Так точно, товарищ командир! -- улыбнувшись в ответ,
отрапортовал Николай.

В этот момент сверху раздался встревоженный голос Климова:

-- Борис! Они идут!

-- Николай! -- крикнул Борис, вскакивая. -- Быстро в кабину! Там
твое место.

Взобравшись на площадку, Борис увидал странную картину. К
частоколу бежало около десятка воинов с охапками сена. Побросав сено у
основания стены, они круто повернули назад. Тут же им навстречу
выскочило еще с десяток дикарей с горящими факелами в руках. Подбежав к
стене, они ткнули факелы в сено и тоже скрылись в лесу. Сено тут же
вспыхнуло.

-- Что же это, Семен Степанович? -- крикнул Борис. -- Они же нас
подожгли!

-- Тем лучше, -- отозвался Климов.

-- Но ведь они сожгут нашу крепость!

-- И тем самым откроют нам путь к бегству.

Языки пламени жадно лизали гладкие бревна частокола, но сырая
древесина долго еще не поддавалась натиску огня. Сено почти догорело, и
тогда группа дикарей, вырвавшаяся из лесной чащи, свалила к основанию
стены новые охапки сена и сухого валежника. Огонь снова взметнулся
ввысь, и скоро частокол запылал.

-- Все вниз! -- отдал приказ Климов. -- Теперь они не сунутся,
пока все не сгорит. Изверги! Не потрудились даже раненых от стены
оттащить.

Люди оставили наблюдательные площадки и спустились на землю.

-- Хорошо горит! -- сказал Климов, любуясь заревом.

-- Что же теперь с нами будет? -- заволновалась Мария Семеновна.

-- Будет полный порядок, -- убежденно ответил столяр. -- Товарищи
женщины, займите, пожалуйста, места в автобусе. Согласно купленным
билетам.

-- Это еще зачем? -- недовольно вскинула брови Мария Семеновна.

-- Домой поедем. Хватит нам приключений.

Жар от пылающего частокола стал нестерпим, и людям пришлось отойти
к баррикаде, где с тревогой наблюдал за происходящим Олег Павлович.

-- Собирайтесь, Олег Павлович, -- сказал ему Климов, -- скоро
трогаемся.

-- Я и сам так думаю, -- ответил инженер.

Ветер дул с юга, снося дым и горящие искры в сторону горстки
колонистов.

На том берегу реки, как только над частоколом взвились первые
языки пламени, дикари предприняли еще одну, самую отчаянную, попытку
взять лагерь приступом. На этот раз их возглавил небезызвестный нам
Таран. Присутствие опытного бойца придало смелости и отваги дикарям.

Колонисты вовремя заметили маневр врага и приготовились -- в
который раз! -- дать отпор непрошеным гостям.

На этот раз дикари вели приступ молча, и это безмолвие больше, чем
крики и вопли, заставляло людей содрогаться при виде их отвратительных
звероподобных лиц.

-- Вот он, голубчик! -- узнал Тарана Борис. -- Не стреляйте,
оставьте его мне. Я сам с ним поговорю.

Приступ без особого труда был отбит, и лишь одного Тарана не
трогали колонисты, уступив странному желанию Бориса. Пыхтя и кряхтя,
Таран с трудом взобрался на баррикаду и предстал перед защитниками
лагеря во весь свой гигантский рост. Дико зарычав, он бросился в
объятия Бориса, и тела двух атлетов покатились по земле.

Пламя с ревом и треском пожирало частокол, дым застилал глаза и
забивался в легкие людей, отравляя их дыхание. Нестерпимым жаром веяло
от гигантского костра.

А два врага катались по земле, рыча и осыпая друг друга
проклятиями, каждый на своем языке.

-- Погоди, гад, -- рычал Борис, пытаясь скрутить дикарю руки. -- Я
тебе устрою варфоломеевскую ночь!..

Таран был мощнее и сильнее, нежели его противник, но мастерство
Бориса, его умение пользоваться приемами дзюдо уравнивало их шансы в
этой схватке не на жизнь, а на смерть.

Бледные от страха за жизнь товарища, женщины с тревогой и
волнением наблюдали за ходом схватки из салона автобуса. Николай сидел
в кабине на своем рабочем месте и смотрел на борющихся.

-- Борис! -- заорал Климов, не вынеся напряжения. -- Не испытывай
судьбу! Дай я его прикончу!

-- Нет!.. -- задыхаясь, крикнул Борис. -- Я сам!..

Но вот клубок тел распался, и оба гиганта вскочили на ноги,
готовые снова ринуться в бой, сверля друг друга ненавидящими взглядами.
В руке у Тарана появился нож.

-- А, ты так!.. -- еле дыша от дыма и изнеможения, прошептал
Борис. -- Ну хорошо, гад!

-- Мой нож! -- воскликнул Климов и медленно поднял арбалет на
уровень груди. Над жизнью Тарана нависла реальная угроза.

-- Убери пушку! -- выкрикнул Борис, заметив маневр Климова.

Таран готов уже был броситься на Бориса и вонзить в его грудь
кусок отточенной стали, как вдруг из-под ног участников этого
трагического события без единого звука вылетел пес Первый и, оскалив
пасть, вцепился в запястье правой руки дикаря-гиганта. Тот взвыл,
выронил нож, завертелся волчком, пытаясь оторвать от руки намертво
сомкнувшиеся челюсти животного. Наконец ему это удалось, и бедный пес
взвился ввысь, отброшенный разъяренным дикарем. Эти несколько секунд,
отвлекшие Тарана от главного противника, решили исход схватки. В
мгновение ока Борис оказался рядом с дикарем и, прежде чем тот успел
опомниться, скрутил ему руки за спиной. Таран напряг все мышцы, пытаясь
вырваться, пот ручьями лил по его могучему торсу, но железная хватка
опытного дзюдоиста сковала движения дикаря. В следующее мгновение
Борис, собрав воедино все свои силы, кряхтя и чертыхаясь, высоко поднял
над головой полтора центнера живого мяса и, подойдя к обрыву, швырнул
их вниз.

Но прежде чем Таран достиг поверхности земли, сзади раздался
грохот, и тучи искр взметнулись ввысь. Это частокол, подточенный
беспощадным пламенем, наконец рухнул. Людей обдало жаром и дымом.