знает.
морковном свитере и глумливо так, преехидненько лыбился. Я шарахнулся
вперед и чуть было не боднул лобовое стекло своей непутевой головой.
взгляда от мокрого асфальта. -- Главное в нашем деле -- не суетиться.
Хочу вас обрадовать: ваши мытарства подходят к концу.
добродушным взглядом прошелся по мне. -- Сейчас узнаете. Кстати, вот и
ваш дом. Приехали. Прошу на выход, Николай Николаевич!
он знает, где я живу?) Он вышел первым.
о ком это, Николай Николаевич?
впиваясь глазами в мой живот, -- хватит нести чушь и быстрее
поднимайтесь наверх. Мой долг -- доставить вас домой.
что?
И давайте не будем.
симпатичен и несмотря ни на что внушая доверие. Его я не боялся.
Поднявшись на свой этаж, я открыл дверь своим ключом. Сержант неотлучно
сопровождал меня и вошел в квартиру следом за мной. В коридоре было
темно, но вот из гостиной... Из гостиной стлался неяркий свет торшера.
Неужели Маша вернулась? Или стервец Васька объявился? Я открыл дверь в
комнату и остановился, как вкопанный.
собой и которые никогда не могут встретиться наяву, но которых знаешь
ты -- порознь. Встречаются -- и оказывается, что они знакомы уже тысячу
лет, но ты-то отлично понимаешь, что все это не так, бред какой-то, что
вот этот давно уже умер, а вон тот пятнадцать лет как в ФРГ укатил --
не могут они пересечься, как никогда не пересекаются параллельные
прямые. Наяву -- не могут, а во сне -- пересекаются.
сидело несколько человек. Если бы я увидел здесь, в этой самой комнате,
каждого из них, но порознь, я бы с этим еще кое-как смирился, но они
были вместе, а вот это-то как раз и выходило за рамки реального,
посюстороннего.
выяснилось чуть позже, следовало тоже. Слева, у журнального столика,
сидел Евграф Юрьевич, мой шеф и бессменный начальник, на диване,
аккуратно сложив руки на коленях, расположилась тетя Клава, а у окна,
облокотившись на подоконник, стоял... кто бы вы думали? Мокроносов!
Последний не только не мог, но и не должен был здесь находиться -- ведь
он...
чего я взял?)
заботами следователь Пронин провел таки новое расследование и установил
полную мою невиновность. Так-то! И освободили меня в законном порядке.
освобождение незаконное? Побег, что ли?
-- Вот голова-то!
компанию подозрительным взглядом. -- Вы что, все заодно? А, Евграф
Юрьевич? Вы тоже с ними?
полувопросительно пропела тетя Клава, глядя на моего шефа. -- Ну ни
капельки!
поднялся с кресла.
взглядом, -- Довольно пустых разговоров, пора ставить точки над "i".
Хочу вам официально заявить, уважаемый Николай Николаевич: эксперимент
закончен.
качнуло так, будто под моими ногами разверзлась земля. Эксперимент!
Вот, оказывается, в чем смысл всего происходящего, вот магическое
слово, которому подчинена вся моя жизнь -- зримо или незримо --
последние недели. Еще вчера Арнольд говорил, что эксперимент скоро
закончится, а я не понял, не сообразил, что скоро -- это может быть
завтра, сию минуту, через три часа, и вот теперь от неожиданности пучу
на них глаза и хватаю ртом воздух, словно рыба, выброшенная волной на
берег. На них? Боже! Ведь выходит, что они -- и Евграф Юрьевич, мой
шеф, и тетя Клава, моя соседка по подъезду и продавщица в киоске
"Союзпечать", и Мокроносов, горький пьяница, только что освобожденный
из-под следствия, и Стоеросов, сержант милиции, -- все они -- оттуда?..
Есть от чего с ума сойти! Наверное, у меня был настолько дурацкий вид,
что тетя Клава хихикнула и сказала моему шефу:
подтверждает мнение Центра о высоком уровне засекреченности нашей
агентуры на планете Земля.
с меня пристального взгляда. -- Николай Николаевич, вы проработали со
мной много лет и наверняка согласитесь: все, что я ни делаю, всегда
серьезно. Вы не раз уже имели возможность убедиться, что я шутить не
люблю, хотя бы в той же истории с шахматами. (Да, с шахматами он меня
здорово поддел!) Поэтому прошу вас отнестись ко всему здесь
происходящему с максимальной ответственностью. Да, вы правы, все мы
действительно оттуда -- с Большого Колеса, хотя вы и поняли это только
сейчас, когда мы сами раскрылись перед вами. Что ж, это делает честь
нашей системе конспирации, здесь я совершенно согласен с Клавдией
Аполлинариевной. Только не думайте, Николай Николаевич, что вы видите
весь состав нашей агентуры на Земле -- ничего подобно, сеть наших
секретных работников на вашей планете огромна и охватывает Землю всю
без исключения, наши люди есть в каждом городе, каждом государстве,
каждой более или менее значимой общественной организации, включая
всевозможные партии, профсоюзы и народные фронты; наиболее искусные
агенты работают во всех земных правительствах. Вы читали о масонах,
которые проникают во все сферы жизни, не считаясь с государственными
границами и огромными расстояниями? Так вот, наши люди есть и среди
масонов. Мы всюду и везде. И здесь, в этом городе, нас тоже немало. Вы
же видите перед собой только тех, с кем вам лично пришлось иметь дело.
-- Евграф Юрьевич не спеша прошелся по комнате, чувствуя себя здесь
полным хозяином. -- Это небольшое вступление я счел необходимым
сделать, уважаемый Николай Николаевич, для того, чтобы вы ясно себе
представляли, с кем имеете дело и какова наша роль в вашей судьбе и
судьбе эксперимента. Теперь о самом эксперименте. Мне, как главе
небольшой группы наших сотрудников здесь, на Земле, часть из которых вы
имеете честь видеть, поручено завершить эксперимент, или, иначе, лишить
вас телепатической способности. Это произойдет здесь, в этой самой
квартире, -- но чуть позже. Мы подключим вас к специальному прибору
(тут только я заметил, что на столе стоит небольшой перламутровый
ящичек величиной с тестер) и проведем операцию тихо, безболезненно и
незаметно для вас. Вы уснете, а когда проснетесь, все уже будет
кончено. Но это, повторяю, будет позже, а пока вам дается право и
возможность задать нам несколько вопросов. Надеюсь, у вас, Николай
Николаевич, их должно быть немало. Спрашивайте, ибо это единственная
возможность для вас почерпнуть уникальную информацию -- официальный
контакт с вами будет прерван навсегда. Итак?
поэтому я готов был к любым неожиданностям, но то, что я услышал
сейчас, повергло меня в крайнюю степень удивления и растерянности.
Сознавать, что вся наша земная жизнь находится под пристальным
вниманием инопланетной цивилизации, причем их эмиссары сотнями и
тысячами внедрены в земное человечество, было жутко и страшно.
Впечатление от этой новости перечеркнуло даже эффект от увиденного мною
сборища на моей квартире. Я-то думал, что наблюдение за мной и всей
Землей в целом ведется исключительно из Космоса, с их орбитальных
станций, а вышло совсем иначе. Сильный озноб прошил все мое тело. Я
поежился от внезапного холода, прошел к телевизору, махнул рукой и не
стал его включать, остановился у журнального столика и плюхнулся в свое
любимое кресло. Четыре пары глаз неотрывно следили за мной
произнес:
неожиданно. По крайней мере, именно вас, именно здесь и именно в этом
качестве я ожидал увидеть менее всего. Но не это главное. Вступив в
контакт с цивилизацией Большого Колеса, я приучил себя к